Читать книгу "Первая Русская национальная армия против СССР. Война и политика - Борис Хольмстон-Смысловский"

Вышеуказанные воздушно-десантные операции в этом случае должны проводиться или сбрасыванием специальных регулярных национальных дивизий, или специально для этого обученных национально-партизанских бригад.

Эти части могут месяцы держаться и действовать на оперативных направлениях противника, ожидая подхода главных сил своих армий. И этим они могут выполнить стратегическую задачу по углублению и расширению прорывов, обходов, охватов и рейдов наступающих войск, согласно заранее разработанному оперативному или даже стратегическому плану.

Сброшенные, в данном случае, в глубокий тыл противника специальные национальные дивизии или партизанские бригады будут являться будущим костяком для организации в тылу противника десантного сопротивления, вернее, организации «зеленой армии» и второго внутреннего фронта. И в этом случае сброшенные десанты будут действовать по всем принципам военной и политической техники «малой войны».

Итак, повторяю: принципиальная разница между воздушным десантом нормальной регулярной армии и революционным национальным десантом партизанских бригад — это их национальный состав, отвечающий национально той территории, на которой предполагается сбросить данный десант. Этот национальный десант готовится заранее в лагере противника. Например, в войне УНО против Северной Кореи сбрасываемый в стратегический тыл воздушный десант войск УНО не должен состоять из солдат североамериканской национальности, а только из добровольческих бригад корейской нации. Наоборот, в войне Китая против французской колониальной армии, скажем, на какой-либо из территорий, оккупированной французами, сбрасываемый стратегический воздушный десант китайским командованием должен состоять из коммунистических бригад не французов, а той национальности, на территории которой разыгрывается указанная кампания. Конечно, если бы китайская «освободительная» армия воевала бы не на территории Индокитая, а стояла бы на границах Франции, то в этом случае сбрасываемые воздушные десанты партизанских бригад должны были бы состоять из французских коммунистических кадров. Ибо только они одни, эти французские коммунистические кадры, смогли бы, мобилизуя в тылу Франции все политически и социально недовольное, разжечь огонь гражданской войны и вести эту кампанию долгие месяцы, выжидая подхода с фронта союзной «освободительной» китайской армии.

Десантные операции вышеуказанного характера, конечно, являлись бы в будущих войнах фактором крупного стратегического значения.

* * *

Продолжая развивать глубже теорию координации оперативных действий регулярных войск со сбрасываемыми в стратегическом тылу неприятеля десантами специальных воздушных войск или партизанских бригад, мы увидим некоторые новые интересные военные положения. Сброшенные десанты, в случае удачи, должны будут разжигать национальное восстание или гражданскую классовую войну. Должны будут организовывать ряд огневых партизанских очагов, которые впоследствии сольются с наступающими регулярными наземными армиями. Углубляя вышеуказанное положение и рассматривая его не только в военных, но и политических аспектах, мы увидим, как развитие этой координации сможет глубоко отразиться на правах закономерности войны, изменить раскачивание боевого маятника и нарушить нормальный ход операций классической стратегии.

В данном случае я имею в виду право стратегического предела наступления. Но, прежде чем приступить к разбору вышеуказанного влияния, вышеуказанный координации на вышеуказанное право, я считаю нужным коротко объяснить читателю, что надо понимать под правом стратегического предела наступления армии.

Какие действующие силы устанавливает это право? И каким боевым роком предопределяются его границы?

Каждый офицер — командир роты, батальона или полка, каждый младший генерал — командир дивизии или корпуса знают из своего личного опыта и прекрасно понимают старую военную истину, что прорыв не терпит перерыва.

Каждое тактическое наступательное сражение, натолкнувшись на жестокую и упорную оборону противника, не поддержанное вовремя тактическими резервами или маневром соседа, сначала психологически, а потом и физически выдыхается, слабеет в своей динамике, и постепенно указанное продвижение окончательно останавливается. Профессиональные солдаты обыкновенно говорят: «Наступление захлебнулось». Тогда войска, как общее правило, зарываются в землю.

В данном случае пространство, пройденное от исходного положения войск до новой занятой позиции, военная терминология определяет как тактический предел боевого успеха данного сражения. Тактический предел не является окончательным пределом, ибо он может быть перейден в цепи последующих сражений. Новый бой даст новые тактические границы.

Каждый старший генерал, командующий армией или главнокомандующий армейской группой из того же боевого опыта хорошо знает действие той же боевой закономерности в цепи развивающихся сражений во время проводимой операции. В оператике мы говорим об оперативных армейских направлениях и о занятых оперативных рубежах. Мы говорим о глубине оперативного прорыва или о размахе оперативного продвижения. Предел наступления оперативного прорыва определяется дистанцией, которую прошли оперирующие армии от места первоначальной концентрации до последнего занятого ими оперативного рубежа. Оперативный предел также не является последним пределом военного счастья. Он может быть перейден в последующих операциях при успешном развитии общего стратегического плана.

Теперь перейдем к наиболее трудному понятию, к «мистическому» понятию стратегического предела, предела наступления всех вооруженных сил воюющей державы во время данной огневой кампании.

Здесь я хочу дать небольшое добавочное разъяснение. Стратегический предел наступления армии можно также понимать и как исторический предел военной экспансии воюющей нации во время той или иной войны.

Чтобы не перегружать читателя, и часто невоенного, лишними рассуждениями из области военной философии, некоторыми военными дисциплинами, мною вводимыми, я перейду лучше на исторические примеры, из которых сам читатель почувствует, а почувствовав, легко поймет предлагаемую мною вышеуказанную военную дисциплину. Для краткости и для большей ясности буду приводить наиболее характерные исторические примеры из истории недавнего прошлого.

Москва была в 1812 году стратегическим пределом наступления французских революционных армий. Она же была историческим пределом, как я уже сказал выше, экспансии французской национальной революции. После Москвы в принципе начало заходить «солнце Аустерлица» и выдыхаться динамика идеи — свободы, равенства и братства. Таким образом, Москва, как мы легко видим на историческом примере, была стратегическим пределом военного гения войны, всех французских наступлений и национальной французской экспансии в данную историческую эпоху. Все, что было после Москвы — это был только закат боевого счастья.

Река Марна в Первую мировую войну была стратегическим пределом наступления вооруженных сил германской императорской армии. Она также была началом конца германской империи, созданной великим канцлером — графом фон Бисмарком. И то, что было потом, после сражения на Марне, было только желание отчаянными попытками тактическими местными победами, игрою дипломатии и политическими спекуляциями спасти страну от приближающегося Версаля, спасти то, что уже было проиграно на полях огневых сражений. Занавес стратегического предела наступления для германских армий опустился на реке Марне.