Читать книгу ""Пятая колонна" и Николай II - Валерий Шамбаров"

А к следователю Соколову подключили корреспондента лондонской «Таймс» Роберта Вильтона, сотрудничавшего с британской разведкой. Он начал поворачивать следствие на «германскую» версию. Даже лишний раз постарался бросить тень на Распутина. Именно Вильтон выпустил первую книгу о цареубийстве в подобном ключе [15], чем «проложил рельсы» для дальнейшего расследования и книг Соколова и Дитерихса [76, 24]. И многозначительный факт — во всех трех работах о цареубийстве не фигурирует Престон! Хотя он-то должен был стать одним из главных свидетелей, ежедневно наблюдал за домом Ипатьева! Но следствие его вообще не затронуло, обошло стороной.

А Престон при белых стал в Екатеринбурге очень важной величиной, ведь теперь он выступал от имени союзной миссии при Сибирском правительстве. Но насчет цареубийства сеял ложь. В официальных донесениях в британский МИД он даже 16 сентября 1918 г. подкреплял версию большевиков: «Не нашли никаких следов трупа (царя. — Авт.)», «остальная часть членов императорской семьи была увезена в неизвестном направлении». Невзирая на то, что в Екатеринбурге уже знали об убийстве всей семьи. В ложь не преминули внести свою лепту и американцы. Их журналист Карл Аккерман запустил в «Нью-Йорк Таймс» сенсационную фальшивку, записки «царского камердинера Домнина» — якобы свидетельство, что Николай II и его близкие остались живы. А Аккерман был другом и доверенным лицом самого Хауза. То есть сокрытие истины стало общим делом «мировой закулисы».

И картина цареубийства остается нераскрытой до сих пор! Соколов воспринял версию большевиков — государя расстреляли. Только добавил еще 10 жертв. Эту версию подсказывали ему Вильтон и другие лица, окружавшие следователя. Но даже состав палачей не выяснили. Делалось заключение, что убийцами являлись «латыши во главе с евреем Юровским», а имен латышей никто не знал, они были приезжими. Назвали фамилии одного венгра и одного австрийца, но последующая проверка историками показала их непричастность. Описание расстрела появилось лишь в 1930-х гг. в так называемой «записке Юровского». Так называемой, потому что сейчас уже доказано: составлял ее не Юровский, а академик М. Н. Покровский — главный большевистский фальсификатор российской истории.

Дальнейший интерес к цареубийству неожиданно всплеснул в 1970-х гг. Появились воспоминания охранников Стрекотина, Нетребина, Кабанова, тобольского большевика Свикке (Родионова), сопровождавшего царя при переезде в Екатеринбург. Вроде бы на их основе была написана нашумевшая книга Марка Касвинова «Двадцать три ступени вниз». Но после сопоставления с историческими документами обнаружилось, что эта работа — грубая фальшивка. Даже со списком участников злодеяния Касвинов обращался весьма произвольно — в различных редакциях его книги фигурируют совершенно разные лица (но все — русские рабочие). В 1989–91 гг., когда архивы рассекретили и воспоминания охранников стали доступны исследователям, оказалось, что они написаны по сценарию «записки Юровского» и в них масса фактических нестыковок. А в мемуарах Свикке все палачи названы латышами, но сами эти рукописные мемуары исчезли, о них известно только со слов журналистки Ильичевой.

Причем все эти материалы рождались не случайным образом, а в рамках некой скрытной кампании, развернутой советским руководством. После книги Касвинова Пикуля настроили написать омерзительный роман «Нечистая сила», подобрали для него соответствующие документы, закрытые в СССР. По мотивам романа сняли не менее омерзительный фильм «У последней черты». А Политбюро тогда же, в 1975 г., приняло решение о сносе дома Ипатьева, что и выполнил в 1977 г. секретарь Свердловского обкома партии Ельцин. Соответственно, и достоверность данных о цареубийстве, проявившихся в этот период, вызывает большие сомнения.

Что касается палачей, то Станислав Зверев, проанализировав все документы, приходит к справедливому выводу. Поименно из них известен только один! Юровский. Кроме него, остаются таинственные «латыши». То есть лица, плохо или не совсем чисто говорившие по-русски, не знакомые в Екатеринбурге. Персонально они не названы ни в одном документе. Хотя можно сопоставить, в городе уже присутствовала одна приезжая группа — «русскоговорящие» британские агенты…

Но и сама версия о расстреле противоречит некоторым фактам. Ипатьевский подвал для расстрела был совершенно неподходящим. В тесном помещении убийц запросто могли поразить собственные рикошеты. А генерал Дитерихс записал: «Пулевых следов в комнате имелось от 28 до 35, причем большая часть их была от пуль, не проходивших человеческое тело». Но промахнуться в упор было трудно. Получается, что расстрел… имитировали? Дитерихс зафиксировал и подтверждение, что использовалось холодное оружие: «Тела рубились одетыми. Только таким изуверством можно объяснить находку обожженных костей и драгоценностей со следами порубки, а драгоценных камней — раздробленными». И еще красноречивая находка следствия: отрубленный палец императрицы Александры Федоровны! Разделывая тела для уничтожения, их не стали бы крошить на столь мелкие части. То есть палец отрубили раньше. При жизни?

Один из распорядителей злодеяния, Войков, ставший полпредом в Польше, любил там блеснуть славой цареубийцы. Любил и покутить, при этом бахвалился, что «мир никогда не узнает правды» о том, что произошло в Ипатьевском подвале. Видимо, такие заявления были лишними. На него навели эмигрантских террористов. Интересно, что Сталин, узнав об убийстве Войкова, почему-то первым делом заподозрил Англию.

Но один человек о подробностях трагедии узнал. Один из самых почитаемых в XX–XXI в. православных старцев, Николай Гурьянов. Императора и Александру Федоровну он знал лично, и в девятилетнем возрасте святому прозорливцу было первое откровение. В ночь злодеяния он в ужасе прибежал к матери: «Мамочка, Царя убили, что делать будем?» Старец Николай говорил, что «детей истязали на глазах онемевших святых Страдальцев, особо истязуем был Царственный Отрок… Царица не проронила ни слова, Государь весь стал белый», «Господи! Что они с ними сотворили! Страшнее всяких мучений! Ангелы не могли зреть! Ангелы рыдали, что они с Ними творили! Земля рыдала и содрогалась…» [83, 84].

Как относиться к такому свидетельству, каждый читатель может принимать по своей вере. Но ведь оно четко согласуется с фактами, приведенными выше, и косвенно подтверждается беспрецедентными мерами по сохранению тайны. Тела жертв старались полностью уничтожить, не просто жгли, поливая керосином, а еще и использовали серную кислоту. И в данном отношении снова обращает на себя внимание фигура Престона. Уже в 1972 г. в интервью газете «The Spectator» он обмолвился: «На мою долю выпало вывезти из Сибири все, что осталось от останков несчастной Императорской Семьи! Это останки достигли Букингемского дворца. Когда меня принял Его величество король Георг V в феврале 1921 г., мы обсуждали этот вопрос, и Его Величество сказал, что мощи были в таком состоянии, что их приходилось окуривать, прежде чем притронуться».

Получается, что британский консул отследил всю операцию по уничтожению царской семьи от начала до конца! Не он ли курировал эту операцию? Престон вывез вещественные доказательства, которые не позволяли вывезти Соколову. «Все, что осталось» от царственных мощей — части порубленных костей, описанные Дитерихсом, палец государыни и др., — попало в Англию! Хотя об этом никогда не извещалось, их никто не выдал родственникам для захоронения. Почему? Надо сказать, что в Англию попали и ценности царской семьи. Королева Елизавета, как установили британские историки, в 1953 г. короновалась русской короной! Когда-то она принадлежала Екатерине II.