Читать книгу "Дзержинский. Любовь и революция - Сильвия Фролов"

Радикальное отсечение меньшевистской линии в российской социал-демократии произошло лишь в январе 1912 года и вызвало настолько сильное изменение характера РСДРП, что автоматически исключало автономию польских партий. Такая сильная централизация партии оттолкнула польскую социал-демократию. Теперь ее принадлежность к РСДРП стала основываться исключительно на декларации о политическом согласии. Дзержинский, наиболее большевистски настроенный член Главного правления партии, высказался и за это (Walentyna Najdus, SDKPiL a SDPRR 1908–1918, Zaklad Narodowy im. Ossolinskich Wydawnictwo PAN, Wrocław – Warszawa – Kraków – Gdansk, Łódź 1980).

244 Lew Trocki, Moje zycie. Proba autobiografii, Bibljon, Warszawa 1930.

XII. Счастье ты мое, жизнь ты моя. Михалина, Сабина, Софья.

245 а. п., О Dzierżyńskim (na tle wspomnień osobistych), „Gazeta Warszawska Poranna”, nr 209, 1 августа 1926.

246 Речь идет о Владиславе Файнштейне – псевдоним Здзислав Ледер – который станет одним из основных деятелей СДКПиЛ и последние два года жизни Дзержинского будет его научным секретарем при Высшем совете народного хозяйства СССР. Потом он станет советским дипломатом, а в тридцатые годы XX века – одной из многих жертв «польской операции» в рамках великой чистки. Приговоренный к десяти годам лагерей, он даже не успеет добраться до места заключения, умерев от воспаления легких по пути за Полярным кругом зимой 1937–1938 годов.

247 Stefan i Witold Lederowie, Czerwona nit, Iskry, Warszawa 2003.

248 В свои любовные дела Дзержинский вовлекает и товарищей по партии. Он пишет: «Удивительно, но я не люблю, когда Куба [Якуб Ханецкий] проявляет ко мне свою нежность – но я так хочу, чтобы Владек [брат Сабины] положил мне руку на плечо или погладил. При этом хочу отметить, что с Владеком я никогда не говорил о своей личной жизни, а с Кубой – да. И даже часто» (в сохранившемся архиве Сабины Файнштейн находятся также личные заметки Дзержинского).

249 Stefan i Witold Lederowie, цит. соч.

250 Женой Якуба Ханецкого станет кузина австрийского социал-демократа Виктора Адлера, Гиза.

251 Цитата по: Stefan i Witold Lederowie, цит. соч.

252 Jerzy Ochmanski, Feliks Dzierżyński, Ossolineum, Wrocław – Warszawa – Kraków – Gdansk – Łódź 1987.

253 Stefan i Witold Lederowie, цит. соч.

254 Zofia Dzierżyńska, Lata wielkich bojow, Książka i Wiedza, Warszawa 1969.

255 Там же.

256 Прогулки в Татрах были почти традицией среди социал-демократов. Виктор Адлер вспоминал, что Ленин гонял их по Татрам на венгерскую сторону под предлогом принести бутылку токайского. На самом деле надо было пройти довольно длинный путь.

257 Stefan i Witold Lederowie, цит. соч.

258 Партийный брак заключали деятели социалистической партии, которые были атеистами. Церемония была лишь формальностью: на партийном собрании влюбленные вставали и заявляли, что хотят быть вместе. Заявление приветствовалось аплодисментами и поздравлениями.

259 Церковный брак Феликса и Софьи последовательно замалчивался: в Польше до семидесятых годов, в России эта тема не поднималась до сегодняшнего дня. Дело надо было как-то затушевать. 6 февраля 1945 года в костел св. Николая в Кракове пришел советский офицер. Он сказал приходскому священнику, что его прислал генерал Конев, чтобы забрать из канцелярии костела все документы, касающиеся бракосочетания товарище Дзержинских. Документы о крещении он получил, хуже обстояло дело с оригиналом свидетельства о браке, так как эта запись была сделана в Liber Copulatorum, то есть в приходской книге. Офицеру пришлось удовлетвориться выпиской на польском языке, переведенной потом на русский и вывезенной в Москву. Неоспоримое доказательство церемонии было, таким образом, сохранено. Информация на эту тему, подробное описание церемонии, составленное приходским священником, а также копии метрик и их переводов на русский язык хранятся в личной папке Софьи в Новом Архиве.

260 Stefan i Witold Lederowie, цит. соч.

261 Там же.

262 Письма, хранящиеся в разделе № 1221 документов Феликса Дзержинского 1877–1926 [1951–1967], Новый Архив в Варшаве.

263 В книге В годы великих боев Софья, однако, сообщает, что первое личное письмо от Феликса датировалось 6 апреля 1911 года. Возможно, что более ранних писем не было, и сообщение о прощении Софьи – это лишь выдумка Феликса для Сабины. Но правда такова, что Софья замалчивает в своих воспоминаниях много фактов: она не говорит об их церковном браке, ни разу не упоминает о Сабине Файнштейн, ни слова о натянутых отношениях супругов.

264 Stefan i Witold Lederowie, цит. соч.

265 Zofia Dzierżyńska, цит. соч.

266 Письма, хранящиеся в разделе № 1221, цит. соч.

267 Zofia Dzierżyńska, цит. соч.

268 Копия письма из семейного архива, F 230/9-10, отдел истории партии ЦК ПОРП, оригинал в Новом Архиве.

269 Stefan i Witold Lederowie, цит. соч.

270 В письмах из тюрьмы Феликс писал жене, что «Ясик не должен быть тепличным цветком, а должен иметь в себе всю диалектику чувств, чтобы в жизни быть способным к борьбе во имя правды, идеи, иметь в душе святость более широкую, более сильную, чем святость матери и всех любимых». Как же непристойно эти слова звучат в ушах тех, кто знает, что ни одна идея не стоит хоть бы одной детской слезы! И если история становится поперек жизни, то всеми силами надо защищать жизнь (беззащитного!) от истории. Что это значит? То, что революционеры не должны создавать семьи. Так мог бы сказать современный детский психолог. Но кто в то время, кроме Корчака, задумывался о психологии ребенка? Многие дети коммунистов испытали судьбу сирот, помещенных в дом ребенка, так как их родители были заняты политикой, потому что идеология была важнее семьи, так как могла той же семье обеспечить счастье – когда-нибудь, в будущем. Даже лет через сто – социал-демократы принимали во внимание и такую перспективу. Ян Дзержинский умер в 1960 году в возрасте 49 лет – слишком молодым. В этой ранней смерти трудно не усмотреть последствий тяжелых условий первых лет жизни, когда растущий организм должен быть окружен особой заботой.

271 Stefan i Witold Lederowie, цит. соч. Сабина Файнштейн действительно заплатила за то решение всей своей жизнью. Она никогда не была связана ни с одним мужчиной. Письма Феликса она заботливо хранила. Во время гитлеровской оккупации она переписала их в нескольких экземплярах и спрятала в разных местах Варшавы. После войны она передала их своему племяннику Витольду Ледеру, сыну Владека, в запечатанном сургучом конверте с просьбой вскрыть его после ее смерти. Но в 1952 году конверт вскрыли люди из ГУВИ (Главное управление военной информации – орган военной контрразведки, военно-политическая полиция польской армии в 1945–1957 г.г. – Прим. перев.), производившие обыск у арестованного Ледера– полковника II отдела Генерального штаба. Какое-то время ГУВИ распространяло слухи, что это любовные письма Ленина. Лишь после личного обращения Сабины к Болеславу Беруту ей вернули копии писем. Оригиналы были отосланы в Москву, фотокопии направили в архив ЦК ПОРП, как и письма Дзержинского Альдоне. Сабина прожила в одиночестве 89 лет. Она наказала похоронить себя с перстнем матери Феликса, который он подарил ей в 1908 году. Это был перстень с гравировкой даты бракосочетания родителей Феликса и словами “Храни, Боже”.