Читать книгу "Синее пламя - Алексей Пехов"

Лавиани расхохоталась:

– Мальчик! Ты хочешь убедить меня, что тебе больше тысячи лет и ты знал Тиона?!

– Я не смогу ни в чем убедить сиору, если она этого не хочет.

– Как твое имя? – спросил Тэо.

Южанин усмехнулся и отвесил легкий поклон:

– Я Мильвио. Мильвио де Ровери. И это мое настоящее имя. Я сын обедневшего дворянина с окраины Единого королевства, которую теперь называют Треттини. Моей судьбой была война, потому что я умел и любил сражаться, но так вышло, что один великий волшебник разглядел во мне иной дар. На Талорисе среди молодежи была забава – мы поднимались на террасу Янтарной короны, туда, куда прилетали белые львы, и выпускали в небо бумажных птичек. Моя всегда летела дольше всех. – Сказал он это с извинительной улыбкой, словно ему до сих пор было неловко за такие несерьезные вещи. – Я умел договариваться с ветром. Поэтому Тион дал мне прозвище – Вихрь, оно стало моим вторым именем, по нему меня все и запомнили. На старом наречии это…

– Войс, – сказала Шерон, и имя это прозвучало в пустом древнем зале как гром.

Глава двадцатая

Белое пламя. Синее пламя

Страшно думать о том, что порой из-за всяких пустяков случаются трагедии. Приятно думать о том, что любые беды можно преодолеть, если разные люди действуют вместе. Как единое целое. Скованные важной для них целью. Иногда их отношения крепче, чем у родственников, а борьба друг за друга сильнее, чем у тех, в ком течет одна кровь.

Заметки на полях. Собрание дневников капитана Эветта, лорда-таувина. Письмо Войсу

Эйв лежал под дубом, в густом ночном мраке, положив голову на передние лапы, точно собака. Шерон, проходя мимо, едва разглядела его. Он ничего не сказал, пока девушка поднималась по ступенькам к усыпальнице великого волшебника.

Несмотря на глубокую ночь, с потолка все так же лился солнечный свет. Она заметила Тэо, сидевшего возле колонны и подбрасывающего в воздух подобранный на земле желудь. Он кивнул ей, показывая, что увидел, но остался на месте и не прервал своего занятия. Пружина хмурился, думал о своем. День для него выдался нелегким.

Шерон несколько раз возвращалась мыслями к нему, к тому, кто он на самом деле, и поражалась себе, что не испытывает ни удивления, ни восхищения, ни страха. Она помнила их первую встречу на темной, сотканной из дождя улице Нимада. Помнила плавание на пароме и тяжелое путешествие к Талорису. Тэо навсегда останется для нее надежным другом, тем, кому можно довериться.

Ее семьей. И ей было совершенно все равно, что акробат не человек, а потомок существ, когда-то создавших многое из того, что теперь в ее мире считается привычным и незыблемым.

Она хотела поговорить с ним, но увидела, что сейчас не самое лучшее время, собиралась уйти, но вместо этого подошла к памятнику, заглянула в лицо женщины.

На каменные грани и поверхности падали лучи теплого света, создавая впечатление, что она живая, настоящая. Арила правой рукой легко дотрагивалась до крышки гроба, словно желала с нежностью прикоснуться к Тиону.

Великая волшебница была на два дюйма выше Шерон, и указывающая с удивлением угадывала свои черты в чужом лице.

Она не была ее копией. Нет. Но находилось нечто в губах, улыбке, подбородке, скулах, фигуре, наклоне головы. Если бы не роскошная грива волос, пряди которых были подхвачены несуществующим ветром… Арилу можно было бы счесть близкой родственницей указывающей.

Старшей сестрой.

Это было… странно. Нелепо. Немного смешно и грустно. Как и вся ситуация, в которой они оказались.

Она, услышав шаги за своей спиной, спросила:

– Ты любил ее?

– Когда-то. Очень давно, – сказал Мильвио.

– А она?

Улыбка у него получилась грустной.

– Арила любила Тиона, а он ее. А я… Я был совсем мальчишкой и младшим братом для них обоих. Реальность порой бывает несколько жестока.

– Но ты все еще любишь ее?

– Ее нет уже десять веков. То была совсем другая жизнь. Другого человека. Я храню память, Шерон, но иногда сам не знаю, кто я такой. Войс или Мильвио. Великий волшебник давно умер. Я – всего лишь бродяга.

– Мы с ней похожи?

Он помолчал, ответил неохотно:

– Если ты хочешь спросить, не этот ли факт является причиной, что я с тобой, то нет. Хотя и не скрою, когда увидел тебя в первый раз, там, на пароме, то был ошеломлен. Первая за тысячу лет, кто напомнила мне о ней. Да. Вы похожи. Внешне. Иногда. То, как ты хмуришься или убираешь волосы со щеки. Улыбаешься, смотришь, говоришь, убеждаешь, добиваешься своей цели… Во всем остальном я отдаю себе отчет, что указывающая Шерон из Нимада и великая волшебница Арила Эрсте из Шаруда – совершенно разные женщины. Со своей жизнью, опытом, памятью и судьбой. И я не ищу одну в другой. И никогда не искал.

Она приняла его ответ. Хотя бы на время, не желая вдаваться в детали. Слишком болезненные для нее сегодня.

– Все легенды говорят, что Войс умер. Погиб в поединке с Лавьендой. Так почему ты жив? Жив до сих пор?

Он сел на пол, опираясь спиной на саркофаг своего друга. Посмотрел на Тэо, который прислушивался к их разговору.

– Мы с ней дружили. Она была красивой, самой красивой из всех, кого я встречал за эти годы. Умная и очень веселая. Девушка с беззаботным смехом, способная очаровать даже дикого зверя. Хоть медведя, хоть карифского кота. Я до сих пор помню, как она смеялась. – Мильвио на мгновение закрыл глаза. – Когда началась война, я больше не видел, как она улыбается. Мы долго избегали встречи, но потом это все-таки произошло. В долинах Доргата, там, где теперь волнуется море Мертвецов, цвела вишня. Мы были на разных сторонах, но память о прошлом… Нам пришлось о нем забыть, Шерон. В тот день я проиграл, а она выиграла и… не стала меня добивать.

Не знаю почему. Предпочитаю считать, что в память о всем хорошем, что между нами было. Мой ветер всегда веселил ее. Она умерла через несколько лет, во время первого штурма Талориса. А я, тот, в ком она выжгла все волшебство, существую до сих пор.

– Ты потерял магию? Мне жаль.

– Мне тоже когда-то было жаль, сиора. Но тот Войс, как я уже сказал, остался в далеком прошлом. Я выжил благодаря Тиону. Великие волшебники умирают, если теряют все волшебство, и, чтобы этого не случилось, он дал мне часть своей силы. Способности мне это не вернуло, но зато я не отправился на ту сторону.

– Ты продолжал участие в Войне Гнева?

– Как волшебник я был бесполезен. А меч в тех сражениях мало что решал. Для всех я был мертв и ушел на Рубеж, помогать людям в сражениях с тварями Пустыни. Так Войс погиб и попал в легенды. Знаешь, я жалею, что послушался Тиона. Мне следовало оставаться рядом, тогда, возможно, Нейси бы уцелела. Все перешли грань. Половина из нас воспользовалась силой шауттов, другие – силой асторэ. Результат тебе известен. Катаклизм застал меня на Рубеже, и настали худшие дни для человечества. Многие не пережили его и исчезли из-за огня, воды, болезней и сорвавшегося с цепи волшебства. Я оставался великим волшебником, не способным пользоваться разлитой вокруг силой. И не мог помочь другим. Сам едва уцелел.