Читать книгу "Эльфийские хроники - Жан-Луи Фетжен"

Заведение Цандаки, расположенное глубоко под поверхностью Черных Земель, пользовалось широкой известностью. Оно было хотя и не единственным таким заведением, но наверняка одним из самых знаменитых и самых дорогих, поскольку в нем имелась возможность удовлетворить какие угодно желания — конечно же, за определенную плату — и ублажить душу и тело самых могучих воинов, какого бы они ни были пола и какими бы ни были их вкусы. Здесь имелись бледнокожие эльфийки, пухленькие светловолосые женщины, низкорослые самки орков, грубые и мускулистые самки гоблинов, самки гномов и даже самки карликов. Все эти «дочери» Цандаки — а они тут исчислялись, похоже, сотнями — ходили исключительно размеренным шагом, босиком, бесшумно, стараясь никогда не выходить за границы красных каменных плит, которыми был выложен пол в тех помещениях, в которых им разрешалось находиться. Белыми каменными плитами был выложен пол там, где разрешалось ходить служанкам — многочисленным самкам орков и гномов, которые были друг на друга удивительно похожи. Они приносили вино и еду и выполняли различные хозяйственные работы. Если кого-то из «дочерей» Цандаки заставали стоящей на белых каменных плитах или идущей по ним, ее избивали плеткой. За белыми плитами виднелись плиты черные, по которым могли ходить только стражники. Девиц Цандаки, которые решились бы ступить на черные плиты, ожидало тяжкое наказание.

«Не переступать границу» — таким было первое правило Цандаки.

Как только Ллиана прибыла сюда, ее тут же намазали красным маслом так, чтобы оно покрыло все ее обнаженное тело (этого потребовала Цандака, которая, кстати, заставляла всех называть ее «хозяйкой»), привели на кухню и усадили одну за стол, подали множество различных блюд, большей частью ей незнакомых, но которые, тем не менее, пришлись девушке по вкусу. Суетившиеся на кухне служанки в шерстяных платьях не удостаивали ее даже и взгляда: они занимались исключительно тем, что варили, жарили, открывали бочки, причем делали это с лихорадочной поспешностью круглые сутки. Время от времени перед ней ставили очередное блюдо и быстрыми жестами показывали, что ей нужно побольше есть — что она и делала в течение почти всего первого дня, потому что была очень голодна. «Хозяйка» приказала ее откормить — вот ее и кормили.

«Рот, который говорит только для того, чтобы ему подчинялись» — это было второе правило, действующее во «владениях» Цандаки.

Ллиана не имела ни малейшего представления о том, сколько же времени она провела тут, на кухне. Она то ела, то спала на полу, то глазела на суетливую возню служанок. Никто не останавливал ее, когда она вставала из-за стола, но вот когда она приближалась к единственной двери, имевшейся на этой кухне, стоявший возле двери стражник наставлял на нее копье. От скуки эльфийка стала интересоваться работой поварих, и одна из них — уродливая самка из расы орков — дала ей нож и усадила чистить овощи, которые Ллиана никогда не видела и названия которых не знала. Повариха сделала это без единого слова и без малейшей улыбки и даже не взглянула на нее, когда Ллиане надоело чистить овощи и когда она вернулась за свой стол. Служанки вели себя по отношению к Ллиане так, как будто ее не существовало или как будто она была невидимым призраком. Так продолжалось до тех пор, пока вдруг за ней не пришли и не увели в гораздо более уютную комнату, загроможденную рулонами материи, сундуками с драгоценностями и мехами. Две самки орков — а может, гномов — побрызгали на нее липкой жидкостью, от одурманивающего запаха которой начинала кружиться голова. Затем они ее причесали и стали одевать — если можно так выразиться — в прозрачные ткани, золотые цепи и набедренные повязки, которые Ллиана, не произнося ни слова, стала срывать с себя сразу же, как только их на нее надевали. Служанки не унимались, и вскоре на полу накопилась уже целая куча измятых тканей. Служанки кричали на эльфийку своими визгливыми голосами, однако поднять на нее руку не осмеливались. В конце концов одна из них вышла из комнаты, качая головой с усталым видом. Пока вторая служанка поднимала с пола отвергнутые эльфийкой одежды, Ллиана порылась в одном из сундуков и вытащила из него белое платье. Хотя у платья не было рукавов и имелись чрезмерно большие разрезы по бокам, оно все же больше подходило Ллиане, чем все то, что ей только что предлагалось. Через несколько мгновений после того, как она надела на себя это платье, дверь комнаты отворилась. Ллиана опустила глаза, ожидая, что сейчас войдет одна из служанок-гномов, однако в двери появилась Цандака. Эльфийка невольно отпрянула назад, и это заставило Цандаку улыбнуться.

— Я вижу, ты все-таки подобрала себе одежду… Неудачный выбор. Ты вообще ни на кого не похожа.

— Я похожа на саму себя, — пробурчала Ллиана. — А не на того, на кого вы бы хотели, чтобы я была похожа!

Не успела она произнести этих слов, как служанки бросились на пол. Ллиана посмотрела было на них изумленным взглядом, но тут вдруг вскрикнула от боли: «хозяйка» схватила ее за волосы и медленно приподняла над полом, ноги девушки стали болтаться в воздухе.

— У меня уже были тут эльфийки, — прошептала Цандака, глядя на то, как дергается на весу Ллиана. — И до сих пор еще есть несколько… Вы все одинаковые. Слишком гордые для того, чтобы стать шлюхами. Неспособные подчиняться и раздвигать ноги перед тем, кто мне платит… Уж лучше смерть, чем бесчестье, да? Но кроме смерти есть еще и боль, маленькая эльфийка… И некоторым из моих постоянных клиентов нравится причинять боль. Понимаешь? Что бы ты ни делала, мне будет от тебя польза…

Ллиана почувствовала, что по ее лбу и щекам покатились капельки крови. При каждом рывке из кожи головы выдирались волосы и малюсенькие кусочки плоти. Цандака приблизила ее к себе, медленно слизала ее кровь и затем опустила так, чтобы ее ступни лишь слегка коснулись пола.

— Не вздумай еще когда-нибудь мне что-то возразить, — прошептала Цандака своим низким голосом.

Затем она выпустила волосы Ллианы, и та шлепнулась на землю.

«Говорить только тихим голосом, и то лишь тогда, когда хозяйка о чем-то спрашивает» — таким было третье правило Цандаки.

— Приведите мерзавку в порядок и отведите в ее комнату! Я скажу ее клиенту прийти завтра. А ты примешь его, как полагается. Поняла?

— Да…

— Жизнь здесь у нас простая, маленькая эльфийка. Нужно всего лишь делать то, что тебе говорят… Ты еще молодая, и твоя жизнь может продлиться долго. Если ты постараешься, она может быть комфортабельной. Если нет, то она может закончиться очень даже ужасно… Тех, от кого мне нет никакой пользы, я продаю в войска, солдатам в качестве самок — в самый раз. Я еще не видела, чтобы кто-то из них выдержал шестьдесят «клиентов» подряд и не умер…

Цандака впилась в Ллиану взглядом, а затем повернулась и направилась к выходу.

— Уж больно ты тощая, — сказала она напоследок. — Не понимаю, что он в тебе нашел!

Ллиана почувствовала головокружение и тошноту. Ей показалось, что ее вот-вот вырвет. Ее подхватили под руки, подняли с пола и положили на скамейку, а затем одна из служанок помазала ей череп мазью, от запаха которой Ллиана невольно сморщилась. Она не стала сопротивляться, когда две служанки начали ее переодевать: белое платье было забрызгано кровью. Служанки нацепили на нее простенькую шерстяную накидку и повели в ее комнату.