Читать книгу "Постскриптум. Поможет ли России Путин? - Алексей Пушков"

Впрочем, скоро можно будет определить, насколько поможет нам Запад в ответ на нашу уступчивость. В конце мая Россия в конечном счете поддержала проект резолюции СБ ООН по Ирану, подготовленный США. То есть, другими словами, поддержала американские санкции против Ирана. С нашей стороны говорят, что это есть подтверждение перезагрузки с администрацией Обамы. Заявляют, что не только США, но и мы заинтересованы в том, чтобы не допустить Тегеран до ядерной бомбы. Указывают, что Китай тоже поддержал американский проект. Напоминают, что Иран, интересы которого мы долго защищали, нас неоднократно подводил, все время вел собственную игру, не поддержал наши инициативы и вообще зарвался. Намекают, что нам надо поддержать Обаму, иначе его съедят ненавидящие его правые в Америке.

В некоторых из этих доводов есть резон, особенно в том, что Иран, ожидая от нас помощи и защиты, не слишком помогал нашей дипломатической игре. И все же возникает два вопроса.

Вопрос первый: какие конкретные шаги со стороны Америки последуют в ответ на наш конкретный шаг по поддержке задуманных американцами санкций? Что конкретно привезет Дмитрий Медведев из Вашингтона, куда он отправится в июне с официальным визитом? В принципе, Обама у Медведева теперь в большом долгу. Обаме, у которого почти нет внешнеполитических побед, нужны доказательства, что его линия на перезагрузку с Россией оправдана и дает результаты — прежде всего, для того чтобы противостоять внутренним критикам. Однако чем администрация готова отплатить Медведеву за такую поддержку, остается неясным. Возможно, все, как это не раз бывало, ограничиться широкими улыбками, похлопываниями по плечу и чисто риторической требухой.

Вопрос второй: как скажется на нашей международной репутации и авторитете такое встраивание в американский курс? За день до того, как Хиллари Клинтон заявила о поддержке санкций со стороны России и всех других членов Совета безопасности ООН, сенсационное соглашение с Ираном заключили Бразилия и Турция. Эти две державы второго ряда решили внести свой вклад в решение проблемы и вроде бы добились большого успеха в Тегеране. Вряд ли этот вопрос не обсуждался на только что прошедших переговорах Медведева с премьером Эрдоганом в Турции и с президентом Бразилии Лулой в Москве. Но соглашение не продержалось и одного дня. Оно было названо непонятным и отвергнуто и США, и другими членами Совета безопасности, включая Россию. По словам британской газеты «Гардиан», они «сравняли с землей бразильские и турецкие посреднические усилия в иранском кризисе, подав сигнал о том, что лишь большие парни могут заключать и расторгать большие сделки». Однако для России сделанный выбор обозначает и нечто большее, чем солидарная защита привилегий постоянных членов Совбеза. Поддерживая проект санкций, мы ясно даем понять всем: для нас приоритетны именно отношения с Америкой. Для Обамы это, возможно, большой успех, он получил, что хотел, но говорить об успехе для нас еще рано. Ведь до сих пор США были горазды пользоваться нашей поддержкой — от борьбы с терроризмом до Афганистана, но редко предлагали свою. Есть ли у нас основания считать, что эта линия всерьез изменилась?

Из сказанного можно сделать три вывода. Первое: внешняя политика способна лишь маргинально повлиять на модернизацию. Опыт России в 90-е годы и весь опыт Китая показывают, что ключ к модернизации нельзя искать в сфере внешней политики. Китай не жертвует системой своих внешнеполитических интересов ради модернизации. Китай выстроил такой инвестиционный режим внутри страны, который делает выгодным капиталовложения в его экономику. Если у нас модернизация провалится, то это произойдет не из-за внешней политики. Обама не руководит американским бизнесом, а Саркози — французским. Для того, чтобы к нам пришли крупные инвестиции, должен, прежде всего, кончится глобальный кризис. А мы должны обеспечить такой режим для западных корпораций, какой ввели у себя китайцы. Внешняя политика может поспособствовать модернизации, но не более того. Ключ от нее лежит не вовне, а внутри страны.

Второй вывод. Менять внешнюю политику, возможно, и нужно. Но не в сторону возвращения к уже дискредитированной модели добровольного подчинения Западу, которую мы пытались исповедовать в 90-е годы, от которой сами же отказались, разочаровавшись в ней. Если и менять внешнюю политику, то в сторону расширения связей с новыми центрами экономической мощи и политического влияния. Частично такое расширение уже происходит.

И третье. Нам не нужны конфликты с Западом. США и Запад остаются чрезвычайно важными игроками и еще долго будут таковыми. Все недавние крики о том, что «завтра рухнет доллар», что «Америка закончилась как мировой лидер», не имеют ничего общего с действительностью. Как же быть с Западом? С Западом нам надо идти по пути минимизации конфликтов. Но нам нужна не политика младшего партнера, который мечтает присоединиться к НАТО, естественно, на условиях той организации, куда он стремится вступить. Нам нужна политика «мудрого соседа». Россия является географическим соседом европейцев и американцев. Соседи могут враждовать, так это и было в период «холодной войны». Но соседи могут находиться и в сбалансированных отношениях. Нам необходимо выстраивать новый баланс в отношениях с Западом — с учетом того, что мир быстро меняется, что в нем появляются новые центры силы, которые через некоторое время будут играть очень серьезную роль. На этом, кстати, выстроена внешнеполитическая философия Барака Обамы, и это совершенно правильный подход. А потому нам следует отходить от заворожившей нас американо-европейской парадигмы нашего внешнеполитического мышления. Только так мы сумеем сохранить максимальную свободу маневра и наилучшим образом отстаивать наши национальные интересы.

12. Постскриптум

РОССИЙСКИЙ ЭКСПЕРТ НЕДОВОЛЕН ЗАПАДОМ[5]

Алексей Пушков, в конце 1980-х писавший речи для советского лидера Михаила Горбачева, ликовал по поводу окончания «холодной войны» и выступал за дружбу с бывшими капиталистическими врагами Москвы. Теперь он придерживается кардинально иных взглядов.

Европа хочет, чтобы Россия «отказалась от суверенитета», открыв доступ к своим газопроводам, сообщает он зрителям своей телепередачи — «Постскриптум». Список злодеяний этим не ограничивается: Запад добивается раскола России, поддерживая чеченских сепаратистов. А лидеров «оранжевой революции» на Украине, пользующихся поддержкой США, ведущий называет «хулиганами».

Превращение Пушкова из проповедника сближения с Западом в сторонника жесткого курса, а также популярность его шоу и высказываемых там идей, помогает объяснить обиженную самоуверенность, господствующую в стране во время подготовки к проведению саммита «большой восьмерки» на этой неделе. Встреча в Санкт-Петербурге — доказательство возвращения России статуса великой державы, чьи энергоресурсы играют все большую роль для Запада, — должна была закрепить место страны в элитном клубе ведущих демократических государств. Вместо этого напряжение между Москвой и ее партнерами по «восьмерке» грозит серьезно омрачить мероприятие.

Пушков, чья программа может служить барометром ухудшающихся отношений, — один из самых блестящих российских «ястребов» — быстро говорящий, загорелый, волосы с проседью аккуратно подстрижены. Каждую неделю около шести миллионов россиян включают телевизор, чтобы посмотреть «Постскриптум», который служит воплощением нового, подогреваемого нефтью российского национализма и недоверия к США. Исследования СМИ показывают, что рейтинг передачи растет по мере того, как роман России с Западом переходит в озлобленность.