Читать книгу "Среда обитания - Михаил Ахманов"

– Это не досточтимый Йорк! Он благороден, умен и…

– …и хитер, гораздо хитрее вас, мечтателей да собирателей, – закончил я. – А что до благородства, то и мне оно не чуждо. Расскажешь, будешь жив. Это во-первых, а во-вторых, останемся друзьями. Согласен?

С партнером-Охотником я бы так не разговаривал. С другой стороны, партнер-Охотник не стал бы ничего скрывать.

Не знаю, усовестился мой приятель или напугался, а может быть, принял во внимание мои резоны, только лицо его стало задумчивым. Он посмотрел на небо, облака и солнце, глубоко вздохнул и произнес:

– Ладно, Крит, согласен! Спрашивай! Что ты хочешь знать?

– Ну, например, давно ли кормчий Йорк ходит у вас в благодетелях?

– Недавно. Года три, – ответил он.

Любопытное совпадение! Эксперт Кассель из Кива называл такой же срок!

Повинуясь внезапно пришедшей догадке, я поинтересовался:

– Может, вам благоволит не один Йорк? И не в одном Мобурге? Как там насчет других куполов?

Помедлив секунду, Мадейра кивнул:

– Есть влиятельные люди, которых привлекают старина и, возможно, тайны Поверхности. Их немного, но тем не менее… – Он сделал паузу и признался: – Тем не менее их щедрость позволила нам привлечь к работам Черных Диггеров, приобрести ряд раритетов и оборудовать исследовательские центры – такие, как в тупике, где ты бывал. Кроме того, эти люди делятся с нами информацией – скажем, об этой шахте и заводе. – Мадейра покосился на купол, переливавшийся цветными пятнами. – Бесценная информация, из закрытых файлов ОБР и ВТЭК, но они имеют к ней доступ. И досточтимый Йорк, и почтенный Евфрат, и остальные.

Евфрат? Я вспомнил, что Йорк называл это имя. Сказал вполне определенно: мы действуем в контакте с ВТЭК и ОБР других куполов, и все, что нужно от меня и Евфрата… Закончил, правда, многоточием, и что за Евфрат, не признался.

– Кто он такой, этот Евфрат?

– Кормчий мобургского филиала ВТЭК, – пояснил Мадейра. – Я не встречался с ним лично, но, по словам Йорка, он человек весьма достойный и крупный коллекционер. Собирает изображения животных Поверхности, оставшиеся от Эпохи Взлета.

– Коллекционер, значит… – протянул я, подумав, что афера с неучтенным сырьем никак не могла состояться без важных втэков. Сырье ведь нужно вывезти и заказчикам доставить, а этого не сделаешь, минуя трейн-тоннели. Получалось, что ОБР и ВТЭК – союзники, и хоть их целей я не понимал, но уже догадался, зачем они связались с блюбразерами.

– Ты сказал, что, кроме Йорка и Евфрата, есть еще и другие любители древностей. Случайно не из Кива? А может, из Дайла и Сабира?

Мадейра кивнул и добавил:

– В Шанхе и Хане нам тоже очень сочувствуют.

– Очень – это как? На сколько монет потянет?

Смущаясь, покашливая и заикаясь, он назвал цифры, а потом признался, что благодетели командуют всеми счетами блюбразеров, в пьютерах всех куполов. Мудрый выбор! Где еще аккумулировать средства от незаконных поставок сырья? Блюбразеры – не фирма, не компания, товар не производят, налогов не платят, и счет их никому не интересен. Собственно, и не добраться до него, если не знаешь пьютерного кода.

О цифрах я переспросил еще раз, думал, что ослышался, – монеты было столько, что на нее удалось бы скупить всех Продуктовых Королей и Оружейный Союз в придачу. Или армию нанять, миллионов шестьдесят Свободных… Мадейра подтвердил, добавив, что не имеет полной информации – возможно, были еще благодетели, в других куполах. На что конкретно тратились эти гигантские средства и тратились ли вообще, он не знал и полагал, что благодетелям виднее.

Я собирался обсудить с ним разные гипотезы на этот счет, но в небе возникла темная точка, ринулась к нам, стремительно увеличиваясь в размерах, и спустя минуту рядом приземлился скаф. Мадейра облегченно вздохнул, глядя, как распахивается люк, выпуская наружу Дакара, и как Дакар бежит ко мне, подпрыгивая и почему-то размахивая излучателем. Волосы его растрепались, броня была расстегнута, нож съехал на живот, а притороченная к поясу сумка хлопала сзади по ягодицам. В общем, тот еще вид… Ну, что с него взять? Все же инвертор, не Охотник…

Он что-то вопил, но так неразборчиво, что до меня дошло лишь с третьего или четвертого раза:

– Я вспомнил! Я вспомнил, Крит! Клянусь мясными червяками и лягушачьей печенкой! Я вспомнил!

Глава 21Дакар

Демографический взрыв в странах третьего мира приведет к диспропорции в расовом составе планетарного населения. Последствием этого явится ожесточенная борьба за сырье и ресурсы, которая будет маскироваться под национальные и религиозные противоречия и территориальные претензии, абсолютно неразрешимые мирным путем. Терроризм превратится в государственную политику ряда стран, в том числе таких, которые располагают ядерным оружием и другими средствами массового уничтожения.

«Меморандум» Поля Брессона,

Доктрина Восьмая, Пункт Второй

Он вспомнил.

Скаф парил над холмом, заросшим огромными дубами, кленами, соснами и елями, над древним одичавшим парком, где, вероятно, сменилось не одно поколение деревьев. Сверху можно было разглядеть тетрашлаковое шоссе, серой лентой взбегавшее на возвышенность, остатки ворот и ограды обсерватории и полуразрушенную башню главного телескопа; все остальное тонуло в буйной зелени, в покрове из трав, ветвей и листьев, милосердно скрывавшем руины. Из этих джунглей, разросшихся за тысячелетие, доносились стрекот и писк, шуршание и шелест, птичьи вскрики и щебетание. Надо думать, никто не нарушал покоя этого царства насекомых и пернатых – по крайней мере, за последний век.

Машина описывала круги в километре от древесных крон, и, подумав об этом, он тут же сделал поправку: не километр, всего лишь десять метров. Для успешных поисков – хотя он еще в точности не знал, что ищет, – приходилось мыслить в прежнем масштабе, соотносить дистанцию не с нынешними его размерами, а с шагом и ростом нормальных людей. Он смутно припоминал, что от обсерваторной башни вроде бы надо двигаться наискосок, в дальний угол парка, к одноэтажному бетонному строению, похожему на дот времен Великой Отечественной, только раз в пять побольше. Шел он, кажется, минуты три-четыре, что составляло четверть километра в прежних мерах, и по дороге встретил дуб у теннисного корта, гигантское дерево в пару обхватов, с черной морщинистой корой. Ну, это не ориентир, мелькнула мысль, теперь от дуба даже трухи не осталось.

Указав Хингану направление, он уставился на землю, неспешно проплывающую под ними в разрывах древесных крон. Конечно, ни дорожек, ни скамеек, ни теннисных кортов не сохранилось, да и сами развалины были неузнаваемы: вместо кирпичных зданий – бурые холмы и заросли крапивы, вместо бетонных – хаос разбитых плит и перекрытий да ржавые прутья арматуры. Но дот был прочный и должен был успешнее сопротивляться времени.