Читать книгу "Серебряный ангел - Джоанна Линдсей"

— Их слова тогда не имели для меня никакого смысла. Я поэтому раньше не вспоминала о происшествии. Я же не знала, что кто-то хочет убить вас.

— Так что? То, что ты сообщила, и сейчас не имеет особого значения, Шахар. Эта женщина могла говорить о чем угодно.

— Я понимаю, но… Ваш брат был молод? Его можно было назвать мальчиком?

— Да, но какое это имеет отношение…

— Как он умер?

По тому, как Джамиль сжал губы, Шантель поняла, что он теряет терпение. Но ответил он прежним ровным тоном:

— От удушья, во время еды. Но сам ли он так сильно подавился или кто-то помог ему в этом, точно не установлено.

— А вы считаете, что это убийство?

— Он был не самым сильным пареньком. Взрослому мужчине не составило бы большого труда зажать чем-то его рот, пока мальчик не задохнется. Все слуги в тот момент удалились по какой-то срочной надобности, а когда вернулись, на столе было все перевернуто, а Мюрад лежал бездыханный.

— А если это было убийство, — не преминул вставить Омар, — то совершено оно с единственной целью — заставить вас выйти из дворца. Других причин устранять Мюрада не существует.

— ; Омар…

— Но он прав, Джамиль, — поддержала девушка.

— Никто не знает этого наверняка…

— А вот послушайте, что я скажу, — перебила возбужденная Шантель. — Женщина, после того как ее прервал Али, спросила: «Как насчет мальчишки?» Евнух что-то ответил, и она сказала: «Иди и устрой это. Иного способа выманить его из дворца у нас нет. Может быть, это сработает. Если да, мы добьемся того, что нам нужно. И больше никаких ошибок, ответишь за них собственной шкурой». Видимо, Али посоветовал говорить ей тише, потому что она прямо зашипела на него, но больше я уже ничего не слышала.

Мужчины обменялись понимающими взглядами. Великий визирь при этом почему-то улыбнулся. Еще больше озадачило Шантель выражение лица Джамиля. Оно было озабоченным, и в то же время казалось, что дей готов чуть ли не рассмеяться.

— Похоже, что «наш друг» затеял бесполезное путешествие, — заметил Омар.

— Действительно, он вряд ли узнает то, что его интересует, в Истамбуле, — согласился Джамиль. Его изумрудный взгляд вновь обратился к Шантель. — Кто была та женщина, Шахар?

— Я не знаю.

— Ты же видела ее!

— Нет. Они не заходили в кабинку, а дверь была прикрыта.

— Проклятье!..

— Но, мне кажется, я смогу узнать ее голос, если еще раз услышу его.

— Что ж, это уже кое-что. А сколько у нас может быть евнухов по имени Али?

— Дюжины, к сожалению, — ответил Омар.

— Тогда понадобятся твои умелые руки. Надеюсь, что ты сумеешь достаточно быстро найти среди этих бесчисленных Али единственного, кто нас интересует. А теперь, как мне кажется, предмет нашего разговора наконец исчерпан.

Омар кивнул, но все-таки спросил:

— Надеюсь, вы не пойдете на похороны?

— Нет. Устрой так, чтобы я мог проститься с Мюрадом, не выходя из дворца.

Омар добился того, ради чего, собственно, и пришел к дею. Когда великий визирь направился к двери, на лице его светилась самодовольная улыбка. Но Джамиль не видел этого. Он уже обнимал Шантель.

— Благодарю тебя, — произнес он с неподдельной искренностью. — Без твоей помощи мы бы продолжали блуждать в потемках, подозревая совсем не того, кого следует. Поможешь еще раз? Постараешься узнать по: голосу свою таинственную незнакомку?

— Конечно. Но почему, Джамиль, одна из твоих женщин хочет причинить тебе вред?

— Разве может кто-нибудь понять, что творится в голове женщины? — ответил он, пожимая плечами.

— То же самое можно сказать и о мужских головах, — парировала девушка.

— Но женщины гораздо более неуживчивы и непредсказуемы, чем мы. Кстати, о женщинах… — Он притянул ее к себе, поймав ее бедра своими. — Я очень скучал без тебя.

— Прошла лишь одна ночь, — с удовольствием под держала она новое направление разговора.

— И два дня. Мы должны наверстать упущенное.

— В самом деле?

— Если ты, конечно, не совсем слаба.

— Я выгляжу слабой? Дерек улыбнулся.

— Нет. Но чтобы быть уверенным в твоей безопасности я, пожалуй, не позволю тебе ходить.

С этими словами он поднял Шантель на руки и отнес на кровать.

Глава 43

Прошло несколько недель. Шантель внимательно Прислушивалась к разговорам окружающих женщин, но узнать среди них обладательницу того сердитого голоса пока не смогла. Ненамного большего добились и мужчины. Джамиль, который не скрывал от нее, как идут дела, рассказал, что число подозреваемых носителей имени Али удалось снизить до пяти. За каждым из них было установлено пристальное наблюдение, но результатов оно не дало. Омар предлагал подвергнуть всю пятерку пыткам, но дей запретил, и теперь оставалось только ждать, когда злодей сам выдаст себя какой-то ошибкой.

Естественно, следили и за женщинами, которым принадлежали пять подозреваемых евнухов. Все они были в числе прежних или нынешних фавориток Джамиля достаточно долгое время, чтобы скопить средства для оплаты заговора. Материальный фактор тоже учитывался при определении круга подозреваемых, но лишь как вспомогательный: воровка, действовавшая в гареме, судя по всему, достаточно продолжительное время, могла составить из украденных драгоценностей целое состояние.

Получалось, что как ни крути, а все зависит от того, сумеет ли Шантель узнать заговорщицу по голосу. Девушка и сама понимала это, тем более что Джамиль расспрашивал ее о том, чего ей удалось добиться, каждый вечер. Ничего обнадеживающего сообщить она ему не могла и расстраивалась из-за этого еще больше.

Из пяти подозреваемых женщин Шантель знала лишь двух. Причем в причастность к заговору Садиры, фаворитки, которая вот-вот должна была родить, она не верила с самого начала. Эта женщина явно не думала сейчас ни о чем другом, кроме своего будущего ребенка. Да и вообще, может ли замышлять убийство та, которая носит под сердцем новую жизнь? К тому же из-за беременности Садира была весьма раздражительной. Шантель не раз слышала, как она кричала на своих слуг, и могла убедиться, что и в рассерженном состоянии ее голос не имел ничего общего с тем, хозяйку которого они искали.

А вот со второй дела обстояли по-другому. Это была Наура, о которой, собственно, Шантель прежде всего и подумала, когда узнала о заговоре. Но окончательно изобличить ее можно было лишь по голосу, а это оказалось совсем не простым делом. Девушка слышала, как Наура разговаривает в самых разных состояниях: от недовольного ворчания до самодовольного злорадства. Но ни разу еще вторая кадин не заговорила тем злым, ненавидящим тоном, который был свойствен заговорщице в хаммаме. Стало ясно, что пока Наура сильно не рассердится, сделать какие-то выводы о ее голосе будет невозможно.