Читать книгу "Гарпун для Акулы [= Живой щит ] - Сергей Зверев"

Водитель «рафика» весьма эмоционально высказался о своем коллеге, его родственниках и выскочил из машины. За ним последовали остальные члены патруля. Старший лейтенант был полон решимости устроить «чайнику» образцово-показательный «разбор полетов», но при виде высыпавших из «рафика» корейцев приветливо заулыбался.

— Какие проблемы, ребята? — спросил он тоном великолепного официанта. Генерал за нами прислал?

Пассажиры микроавтобуса одарили милиционеров ответными улыбками.

— Дай прикурить! — попросил худой, щуплый, как подросток, кореец. В его зубах была зажата сигарета, и обращался он именно к лейтенанту.

Старший патруля поднес зажигалку.

— Петр Михайлович меня ищет? — переспросил он и тут же ощутил стальной захват на запястьях.

Кореец, продолжая улыбаться, держал его мертвой хваткой. В раскосых глазах азиата лейтенант прочитал свой смертный приговор. Лейтенант саданул коленом по животу противника, но ударил как будто в кирпичную стену. За внешностью пацана-доходяги скрывались медные тренированные мышцы.

Это в американских и индийских фильмах бьют со звуком ломающейся деревянной тары, и после этих ударов герои продолжают очумело махать кулаками. Мастер же рукопашного боя похож скорее на хищное насекомое. Его выпады точны и не производят лишнего шума.

Рука корейца оторвалась от запястья лейтенанта и снизу вверх ударила в переносицу. Кость вонзилась в мозг как гвоздь. Смерть наступила мгновенно.

Водителя тоже убили изощренным ударом, без видимых следов насилия. А парнишка-стажер оказался не таким удачливым и какое-то время корчился в агонии. Он еще жил, когда убийцы поливали его синеющие губы водкой, он еще мог видеть, как то же самое они проделывают с его товарищами, как их всех затаскивают в машину, чтобы наряд отправился в свое последнее патрулирование.

Но мальчишка умер до того, как «козел» с заблокированными тормозами на полной скорости врезался в охристокрасную кирпичную стену здания и загорелся. Из машины выпрыгнул кореец и стал смотреть на погребальный костер, пока его не отвлек мощный рев с небес.

Это был не трубный глас. Воздушный лайнер «Ил-176», совершающий перелет по маршруту Москва — Владивосток, заходил на посадку. Его тень блеклым крестом скользнула по корейцу, по территории складов, где полным ходом шла разгрузка, по сопкам, окружавшим аэропорт.

Глава 6

Счастливого пути! Куда держит путь эта адская банда, завывающая в ночном мраке? При свете дня было бы нетрудно перестрелять всю эту нечисть. Однако в темноте их не видно…

Франсиско Гойя

Аэропорт оказался в часе езды от Владивостока. Но что гораздо хуже бывших спецназовцев никто не встречал.

— Что будем делать? — спросил Серегин, устало оглядываясь вокруг. Может, имеет смысл подождать?

— Кого?

— Пашу.

— Ты что, маленький? Адрес есть — значит, надо ехать.

— А ну как мы с ним разминемся? — не соглашался Коля. — Под дверью станем ночевать?

— Предлагаешь торчать здесь безвылазно? — Святой вскинул на плечо сумку. — Кончай расслабляться, а то с этими игорными автоматами отвык от серьезной работы. Привыкай, Коля. Как говорится: «Добро пожаловать на войну».

Владивосток из окна автомобиля показался Святому даже ничего. Мимо все время шныряли иномарки, перекочевавшие с японских автомобильных кладбищ, разноцветными огнями переливались витрины магазинов и ночных кафе.

Пригород, совсем как у них, был в основном застроен добротными и просто роскошными особняками. Ближе к центру их становилось все меньше, зато во множестве теснились привычные советскому человеку серые «хрущевки», «сталинки», «брежневки», не трущобы, а так, трущобки.

Кирпичная пятиэтажка Черкасова мирно примостилась рядом с детским садиком, который окружал тихий уютный зеленый дворик.

— Подожди, — бросил Святой шоферу, выходя из машины. — Можешь еще пригодиться.

— Зачем он тебе? — спросил Серегин и первым стал подниматься по лестнице.

В полутемном подъезде стоял, неистребимый запах сырости и свежей побелки.

— Может оказаться, что ты прав. Тогда придется ехать обратно.

— В аэропорт?

— Ну, не знаю. — Святой неопределенно повел плечами. — Скорее всего в какую-нибудь гостиницу. Деньги есть, чего жадничать?

Они остановились на лестничной площадке напротив пятьдесят четвертой квартиры.

— Звони, — шепнул Святой.

— Никого нет. — Серегин еще сильней надавил на кнопку звонка. Приехали так приехали. Ну что, пора искать гостиницу.

— Подожди! — Святой потянул за ручку. Дверь неожиданно открылась.

В квартире горел свет.

— Живем, командир! — воскликнул Николай и бодро переступил через порог. Не успел он сделать и двух шагов, как внезапно остановился посередине коридора.

— Что там? — спросил Святой, хотя уже и сам обо всем догадался.

Паша лежал посередине комнаты лицом вниз с простреленным затылком. Ворот рубашки был оторван и запекся от крови. Правая рука у Черкасова оказалась заломленной за спину, словно ее выкручивали. Вокруг в беспорядке валялись вещи.

— Ничего не трогай! — одернул Святой Серегина, когда тот попытался перевернуть Пашу. — Хочешь пойти по моим следам?

Николай взволнованно посмотрел на друга.

— Надо уходить, командир! Нельзя, чтобы тебя здесь взяли. — Серегин подчеркнул слово «тебя», памятуя о тюремном прошлом Святого. — Местным следователям никакая ФСБ не указ. Так отделают, мать родная не узнает.

— Ты мне будешь рассказывать?! — сказал Святой, в глубине души благодарный другу за заботу.

Он постоял еще какое-то время, внимательно разглядывая комнату, словно боялся пропустить что-то очень важное.

Его взгляд перескакивал с одного предмета на другой. Наконец Святой повернулся и решительно направился к выходу.

— Что теперь — спросил Николай.

Они спускались вниз по лестнице, стараясь не шуметь.

— Остается явочный телефон.

— Суки! — вдруг выругался Серегин. — Ну, я до них доберусь. Они еще пожалеют, что появились на этот свет!

На улице их окликнул таксист:

— Эй, а как же машина?

От неожиданности Святой вздрогнул и тут же выругал себя за ротозейство. Водитель мог стать важным свидетелем преступления, которого они не совершали.

— Отец, прости, что заставили тебя торчать без дела. — Святой вплотную подошел к таксисту и сунул в руку шофера смятую купюру. — Мы в расчете?

Тот недоуменно молчал, сжав деньги в кулаке.

— Так, может, куда подбросить?