Читать книгу "Прошлое. Настоящее. Будущее - Константин Анатольевич Крылов"

делать всякие смешные и унизительные усилия, чтобы увидеть её нижнее бельё – это какой-то апофеоз бессмыслицы. Но девицы сочли, что это крайне важная проблема. Боролись они с ней так – заходили в метро и поднимали эти самые юбки, показывая трусы, снимая всё это на видео. Судя по видео, никакого интереса у публики они не вызвали – люди как шли, так и шли, разве что старые тётки неодобрительно поглядывали на молодых дур. Тогда видео распиарили в интернете, вместе с манифестом некоей девицы Довгалюк, которая там же и опубликовала свой, так сказать, манифест:

«С помощью [видео] я хочу привлечь максимум внимания к серьёзной проблеме, о которой в нашем обществе принято умалчивать. Я полагаю, что в современном мире её уже должны активно обсуждать. У меня нет полномочий, чтобы принять закон, способный полностью решить её. Но я в силах обратить ваше внимание на эту проблему, которая является элементом еще более масштабного и позорного явления – неуважения к женщине. Снять видео мне помогли друзья, разделяющие мои взгляды».

У большинства прочитавших и посмотревших на всё это реакция стандартная – «девки совсем охренели». И вряд ли кто-нибудь выучил хитрое слово апскертинг. А зря, совершенно зря. Ибо выучить придётся. А вот почему придётся – об этом-то я и хотел поговорить.

Но сначала маленький психологический опыт.

Представьте себе, что вы – шпион-вредитель, пробравшийся в министерство образования враждебного вашей стране государства. Не на министерский пост, конечно, а так, на средненькую позицию. От вас зависит очень мало – конкретно, состав и наполнение школьных программ. Ваша задача – если не убить вражескую школу, то сделать её как можно менее эффективной. Чтобы она выпускала тупых, ничего не знающих, а главное – не желающих ничего знать людей.

Как вы будете действовать? Первая мысль – максимально облегчить школьные программы, убрать всю физикуматематику, а освободившееся место оставить на физкультуру и пение. Чем плохо?

Однако, подумав, вы от такого плана откажетесь. Почему? Потому что такие вещи легко обнаружить и начать с ними бороться. Родители увидят, что их чада к девятому классу едва-едва читают по складам и не знают теоремы Пифагора, и подымут шум. Игнорировать этот шум будет сложно. В конце концов, вас уволят – даже не разоблачая, просто на всякий случай – и введут всё обратно.

Следующая мысль будет такая: надо тратить освободившееся время не на физкультуру, а на военную подготовку, уроки патриотизма и пение государственного гимна. Тут возмущённых родителей можно заткнуть словами: «вы на чью мельницу воду льёте? против государства работаете? патриотизм вам не нравится?» Бонус в том, что ученики всё это возненавидят, – что вас, как шпиона-вредителя, должно радовать.

Однако и этот план, при всей его привлекательности, годен лишь частично. Потому что во вражеских кабинетах тоже не дураки сидят. Они-то прекрасно понимают, что от форсирования патриотической темы, да ещё в исполнении школьных учителей, патриотизма не прибавится, а убавится очень сильно. А вот математика с физикой, нужные для обороноспособности страны, пострадают крайне. И поэтому они это дело тихо прикроют. И ещё поищут, кто такую вещь придумал. Выйдут на вас. И вам придётся невесело.

И так вы будете думать, пока вас не осенит гениальная идея. Зачем что-то внедрять вместо физики и математики? Нужно это делать вместе с физикой и математикой. То есть – просто нагрузить учебный план так, чтобы у детей трещала головушка и болели глазки. При этом нужно нагрузить его не какими-нибудь идеологически окрашенными предметами, а чем-то вроде бы полезным. Скажем, заставить их учить три иностранных языка – дополнительно, не снижая прочей нагрузки. Выгода тройная. Во-первых, уча сразу три, не выучат ни одного. Во-вторых, останется меньше сил на физику и математику. В-третьих, будут чувствовать себя идиотами, не способными изучить то, что иностранцы знают и так. Отлично! Теперь добавим какую-нибудь «историю родного края». Стыдно же не знать историю родного края, правда? Добавляем в план. Сверху – специальный урок «безопасность для детей», где им будут рассказывать, как защищаться от педофилов, это ведь важная тема, да? Всюду педофилы, изо всех кустиков они тянут конфетки. Нужно же защитить наших детей? Ставим в план. Опять же – русский язык. Больше времени русскому языку. Неплохо было бы ещё и усложнить его правила, но этим будут заниматься ваши коллеги по шпионству в других учреждениях.

А что с математикой-физикой? А их нужно давать не меньше, а больше, больше. Чтобы на усвоение материала и его изучение не оставалось времени совсем. Пусть у них будет в день три урока физики, две математики, ну и астрономию неплохо обратно ввести. И вот на всю на эту груду в качестве вишенки на торте – добавим уроки патриотизма и пение государственного гимна. Тогда детишки точно охренеют.

Если вы думаете, что это я про нашу образовательную систему – нет. Это всего лишь метафора. Я намерен поговорить о явлении более глобальном. Но нашу жизнь затрагивающем довольно заметно.

Как известно, вторая половина двадцатого века была временем торжествующего гуманизма и чувствительности к страданиям ближних и дальних. Не то чтобы на деле, но хотя бы на словах. Европейцы и американцы научились «чувствовать Другого», воспринимать (ну или хотя бы замечать) боль и страдания жертв, кем бы они ни были. Особенно важно это последнее. В девятнадцатом или начале двадцатого века сексуальные девиации были законным поводом для травли, а иной цвет кожи – для отказа в элементарной помощи и сочувствии. Проблемы негров шерифа не волновали, а педерастов принудительно избавляли от возможности заниматься любимым делом.

При всём при этом сами идеи гуманности и человеколюбия проникали в массы. В какой-то момент выяснилось, что они могут стать политически значимой силой. Впервые это проявилось, пожалуй, в «деле Дрейфуса», когда выяснилось, что «национальный момент» может стать не отягчающим обстоятельством, а наоборот. Дальше больше: добрые, гуманные люди стали регулярно протестовать против негуманных действий и практик. Выяснилось, что у добра имеются кулаки.

Пиком торжества добрых намерений стала всемирная компания против войны во Вьетнаме. Всё прогрессивное человечество в едином порыве требовало, чтобы США прекратили безобразия и “go home” [170]. Это сыграло не меньшую роль в последующем, нежели военное поражение. Оказалось, что люди доброй воли – это серьёзная сила. Которую, к тому же, уже невозможно загнать в подполье. Сила моральных аргументов оказалась больше, чем думали. И по мере подъёма уровня жизни и общей гуманизации быта она стала только возрастать.

Что этому могли противопоставить сильные мира сего,