Читать книгу "Осеннее преступление - Андерс де ла Мотт"

— Какая жуткая авария. Я поговорил с реанимацией. Мы с Йорансоном, завотделением, знаем друг друга по “Ротари”.

— Понятно, — резко ответила Анна. Она уже хотела было спросить, как членство в клубе соотносится с врачебной тайной, но он остановил ее взмахом руки.

— Конечно, подробностей он мне не сообщал. Я просто убедился, что за Агнес ухаживают по высшему разряду, так что будьте спокойны. Она в надежных руках.

— Я рада.

— Так вот. — Улыбка Андерсона стала шире. — Как вам известно, я председатель правления “Glarea”. Вся эта история с прыгуном… Рюдель или как его там… — Андерсон небрежным жестом дал понять, что не помнит ни имени Джо Рюландера, ни кто он вообще такой, но он настолько очевидно лгал, что Анне даже не пришлось особенно напрягаться, чтобы разоблачить его. — Печальная история. И для “Glarea”, и для муниципалитета Неданос, верно?

— Не говоря уж о близких Рюландера, — съязвила Анна.

— Да-да, верно, — пробормотал Андерсон. — Но, насколько я понял, Рюландер был не из тех, кто склонен к близким отношениям. Алименты на детей он не платил, да и старшая дочь его едва знала?

— Для кого-то он что-то значил, — заметила Анна.

— В смысле?

— Рюландер. Он значил что-то для кого-то. Как все мы.

Бенгт Андерсон пожал плечами, словно не мог взять в толк, о чем это она.

— Как бы то ни было, — продолжил он, — вы занимались расследованием почти две недели, и, по-моему, ничто не указывает, что его смерть не была трагическим самоубийством, верно?

Анна не стала спорить. Она только отметила про себя, что Бенгт Андерсон осведомлен на удивление хорошо. Не стоило ему делать вид, что он не помнит имени Рюландера.

— Конечно, это ваше расследование, и дилетант вроде меня далек от того, чтобы пытаться повлиять на следствие. — Он снова вскинул руки.

Но, подумала Анна. Потому что там точно есть какое-то “но”.

— Но я со всем смирением задаю вопрос: нельзя ли закончить эту неприятную историю так, чтобы не привлекать к ней ненужного внимания? Очень многие и в коммуне, и за ее пределами были бы весьма признательны.

Улыбка, в равной степени заискивающая и преувеличенная.

— Мы много работали, чтобы Неданос приобрел добрую репутацию, и я горжусь, что у нас это получилось. В следующем году, как вам известно, у нас пойдут поезда дальнего следования, с ними появятся новые предприятия, новые возможности. Люди поедут в Неданос, а не из него, цены на недвижимость вырастут. Ключевые факторы — хорошие школы и низкий уровень преступности, а вся эта история с… — Андерсон помолчал, делая вид, что вспоминает имя, — Рюландером, может репутацию испортить, что совершенно нежелательно. Простите, если прозвучит грубо, но допустить, чтобы человек вроде него разрушил то, что другие созидали годами, кажется мне, мягко говоря, нелепым.

Бенгт подождал ответа, но Анна решила молчать.

— Я знаю, что вы с Хенри Мореллем не очень ладили, — ровным голосом продолжил он. — Лично мне это кажется весьма прискорбным. Вы полицейский с хорошим послужным списком, и, несмотря на печальную историю, о которой писали в газете, нам очень хотелось бы, чтоб вы остались у нас, в Неданосе.

Андерсон по-прежнему льстиво улыбался, но взгляд стал резким.

— Но вам понадобятся верные друзья. Люди, которые станут хорошо отзываться о вас и с которыми вы сможете работать.

Анна старалась держаться спокойно, пыталась не замечать скрытую и в то же время очевидную угрозу в его словах.

— Мари, Бруно, Алекс и Карина избили Симона Видье в ночь, когда он умер, — сосредоточенно сказала она. — Джо Рюландер пытался их шантажировать. Про это Морелль упомянул?

Улыбка Андерсона увяла.

— Да, я что-то такое слышал.

— Тогда вы, наверное, понимаете, что я не могу закрыть расследование. — Анна несколько секунд смотрела ему в глаза. У Андерсона над переносицей и глазами залегло то же тяжелое выражение, что и у дочери.

— Не можете или не хотите? — спросил он.

— А какая разница?

Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

— Ну что ж, — сказал вдруг Андерсон и поднялся. — Не буду больше мешать. — Он протянул руку, и Анна нехотя пожала ее. — Вы, наверное, хотите к Агнес, да мне и самому надо сделать пару звонков.

Проводив Андерсона, Анна подошла к окну. Из ее палаты был виден главный больничный вход; на месте, отведенном для автомобиля скорой помощи, стояла хорошо знакомая синяя “вольво”. Когда Андерсон показался на улице, дверца машины открылась, и вышел Хенри Морелль. Они с Андерсоном что-то коротко, но бурно обсудили, после чего обернулись и посмотрели на окна ее палаты. Анна была почти уверена: оба при этом улыбались.

Агнес все еще крепко спала. Анна какое-то время посидела с ней, держа ее за руку и поглаживая по щеке; она изо всех сил старалась не расплакаться. Через полчаса в палату заглянула врач — та же женщина, с которой Анна разговаривала ночью.

— Мы с коллегами посовещались и решили, что все как будто в порядке. Снотворное отменяем. Это означает, что она начнет просыпаться где-то через полчаса.

— Прекрасно. — Анна посмотрела на часы. — Простите, могу я позаимствовать телефон?

Собственный мобильник Анны покоился на дне реки, вместе с машиной, и чтобы узнать телефон адвоката, пришлось звонить в справочную службу. Адвокат, несмотря на воскресный день, ответил после двух гудков. Идея позвонить адвокату пришла Анне в голову по наитию, после того как она увидела, как Бенгт Андерсон и Хенри Морелль о чем-то сговариваются.

— Как хорошо, Анна. Я только что звонил, но у вас телефон выключен.

У Анны не было сил объяснять, что произошло. Она просто ждала, когда адвокат перейдет к делу.

— Только что проявился один из парней Сантесона. На кнопках инфузионного насоса нашли ДНК. Очень небольшой объем, но достаточный, чтобы на следующей неделе установить, есть совпадения или нет.

— Ясно. — Анна почувствовала, как те крохи энергии, которые ей удалось наскрести, высыпаются из нее. Вот, значит, о чем говорили, улыбаясь, Андерсон и Морелль. — А зачем они нам об этом рассказывают?

— Я думаю, тактический прием. ДНК может быть слишком мало, чтобы составить профиль. И Сантесон продумывает план “Б”. Во всяком случае, его предложение смягчить обвинительную статью в обмен на признание в силе до конца дня. Подумайте и, если вы хотите, чтобы я работал в этом направлении дальше, перезвоните самое позднее в шесть, ладно?

Анна нажала “отбой”, закрыла лицо руками и нагнулась, свесив голову к полу. Еще и это. Нет, только не сейчас.

Анна снова ушла к Агнес и села рядом, держа ее за руку. Без кислородной маски дочь выглядела не такой больной — как будто она просто спит. Прошло уже полчаса с тех пор, как врач выключила инфузионный насос со снотворным и выкатила его из палаты. По иронии судьбы, это был точно такой же аппарат, какой занес над ее головой главный прокурор Сантесон.