Читать книгу "Девонширский Дьявол - Дмитрий Безуглый"

Однако по ее глазам Валентайн увидел, что баронесса все прекрасно понимает. Просто противится признать это.

— В разговоре с ней вы как-то обмолвились о том, что «хорошо знаете породу Эддингтонов», что в молодости Норберт не пропускал ни одной юбки и тем самым был очень похож на своего отца милорда Хамиша. Так? Этим вы пытались донести Джиневре мысль о том, что и сам Алисдэйр, которого бедная девочка любит всем сердцем, — такой же бабник, как и его предки. Я не ошибся?

— Это она рассказала вам? — сомкнув плотно губы, процедила баронесса.

— Да, но я был под влиянием желания помочь Джиневре и размышлял о том, как вывести ее из состояния депрессии.

И потому слишком поздно обратил внимание на эту информацию. А ведь она оказалась решающей! Именно благодаря ей я смог прийти к истине!

— Вы сошли с ума, сэр Валентайн! — воскликнул виконт. — Хорошо, что здесь нет моей Розелин и она не слышит эту чушь!

— О, милорд, это вовсе не чушь, как вы изволили выразиться! К чему пытаться скрывать очевидное?

— Не понимаю, о чем вы, — уже с меньшей уверенностью в голосе продолжал возражать Норберт.

— Но при чем здесь любовные похождения виконта и милорда Хамиша? — спросил Олдридж.

— Когда я обнаружил в теле мисс Тоу жука-скарабея, я долго размышлял над этим. Спустя какое-то время я совершенно случайно услышал не совсем лестные отзывы о милорде Хамише и тут же вспомнил рассказ Джиневры о ее разговоре с баронессой. Едва заметное беспокойство закралось внутрь меня. Можно назвать это интуицией, но только тогда я решился отправить своему другу в Лондон телеграмму. В ней просил его подробнее описать тот таинственный древнеегипетский обряд. Вплоть до малейших деталей. Ах, если бы я сделал это сразу после того, как вторично осмотрел тело Элеонор!

Аттвуд с горечью покачал головой.

— Я ждал ответ, но, к сожалению, он пришел слишком поздно. Уже после убийства Агаты Абрамсон. Прочитав его, я был ошеломлен! Я тут же кинулся к преподобному Олдриджу с просьбой ознакомиться с родовой книгой. Помните?

Отец Джейкоб кивнул.

— В ней я нашел очень сомнительные нестыковки в данных, касаемые рождения Элеонор и Агаты от их матерей. При обычных обстоятельствах не было бы абсолютно ничего привлекающего внимание. Но произошло два жестоких убийства этих молодых девушек, и интуитивно я чувствовал, что ищу в верном направлении. После я, не теряя и секунды времени, встретился с миссис Тоу. Один на один. Только она могла знать правду, которую упорно хранила десятилетия. Я поговорил с ней и получил окончательное подтверждение своей теории, господа! Именно в ту минуту я понял, кто он — «Девонширский Дьявол»! Мне стала полностью ясна цель Алисдэйра!

— Не томите, доктор Аттвуд! — проворчал Олдос Милтон.

— Боюсь, то, что я сейчас скажу, вызовет всеобщее негодование. Однако это правда.

От этих слов лицо Хамиша скривилось. Норберт Эддингтон замер, словно восковая фигура, покрываясь бледностью.

— Милорд, — Аттвуд взглянул на старика Эддингтона. — Не желаете все сказать сами?

— Сказать что? — процедил Хамиш, и его тонкие губы разошлись в презрительной ухмылке. В эти секунды он и Алисдэйр были так похожи. — Что все они обычные шлюхи? Что теряют разум, когда внизу у них свербит?

Он вдруг каркающе захохотал, одновременно заходясь приступом кашля.

— Боже мой! — Уитни закрыла лицо ладонями рук, не желая все это слышать.

— Да в чем, черт возьми, дело? — взорвался барон, багровея.

— Жертвы Алисдэйра приходятся милорду Хамишу Фредерику нагульными, незаконнорожденными дочерями, — спокойно резюмировал Валентайн, наблюдая при этом шок на лицах присутствующих. — Элеонор Тоу и Агата Абрамсон не являлись дочерями своих отцов!

— Но… как? — преподобный Олдридж не мог поверить в услышанное.

— И почем мне было знать, что они понесут? — злобно говорил Хамиш. — Нужно было вовремя избавляться от последствий!

— В вашем понимании это аборт, — осуждающе покачал головой Валентайн. — А они подвели все так, будто дети рождены от законных мужей. Вы ведь прекрасно понимаете, каковы последствия таких действий для любой женщины, не говоря уже о сохранении репутации.

— Постойте! — неожиданно встрепенулся Олдос и как-то странно посмотрел на Уитни. Та все еще закрывала лицо руками и что-то невнятное шептала в ладони. — Он ведь хотел убить и Джиневру! Это значит…

Барон не договорил, нужные слова просто не приходили в его голову.

— К сожалению, да, барон, — кивнул Аттвуд. — Джиневра Милтон — не ваша дочь. В ней, в ее лице нет ни единой схожести с вами. Неужели вы не замечали этого раньше?

— Боже, зачем?! — заорала баронесса, с ненавистью глядя на Хамиша, затем на профессора. — Зачем вы так?

Невесть откуда взявшиеся силы вытолкнули Уитни прочь из гостиной. На короткое мгновение воцарилась тишина.

— В телеграмме, — прервал всеобщее молчание Валентайн, — мой друг писал: суть жуткого древнего обряда заключалась в том, что целительной и животворящей силой для нуждающегося обладала кровь исключительно убитого близкого родственника. Прочитав это, я понял, что моя интуиция меня не подвела. Вся мозаика из разрозненных умозаключений сошлась воедино.

— Это безумие, — прошептал доктор Янг. — Совершеннейший абсурд.

— Для нас — да. Но для Алисдэйра это была навязчивая возможность исцелиться. Вернусь немного назад. Понимая, что мисс Тоу не является первой жертвой «дьявола», я постарался оценить имеющиеся немногочисленные улики с точки зрения принадлежности их к какому-либо конкретному человеку. Другими словами, я задавался вопросом: каков он — убийца? Каким характером обладает? Его свойства и особенности? Какое должно быть поведение у того, кто совершает такие жуткие преступления? И вот теперь я с особой гордостью говорю, что оказался прав! Что моя теория подтвердилась.

— Великолепно, — буркнул Хамиш. — И что с того?

— Это помогло завершить расследование и поймать убийцу. Осматривая место преступления, а также изучая тело погибшей, я уже понимал некоторые особенности личности того, кто это совершил. Для меня стало очевидным, что этот человек обладает волевым характером, он уверен в себе, его ум спокоен и методичен, он обладает поразительной выдержкой и хладнокровием. Но самое важное, я вдруг понял — кажущееся, на первый взгляд, совершенно бессмысленным зверское убийство Элеонор на самом деле таковым не являлось. Как ни крути, а просматривался четкий план и конечная цель, о которой я говорил ранее. Это исходило из похищения, удержания жертвы в течение недели и самого убийства, точнее, метода, которым оно было совершено. Плюс к этому — предприимчивая попытка скрыть истинную причину смерти. И, конечно же, практически полное отсутствие улик, за исключением явной, о которой мы должны были знать, — следы «Девонширского Дьявола» и то, что его видели свидетели в необходимое для убийцы время. Это способствовало наведению ужаса на Уокерли и распространению слухов, которые взбудоражили общество. Все это натолкнуло меня на мысль, благодаря которой мы смогли изловить настоящего убийцу, а именно — он человек думающий, любит последовательность действий, предпочитает планировать и подвержен системности. Последнее и оказалось решающим. Помните, я как-то говорил о сути поведения и привычек любого человека? Утром проснулся, привел себя в порядок, выпил чай (мистер Финч, например, предпочитает цейлонский) и так далее, — Аттвуд с прищуром посмотрел на главного констебля, который теперь предельно внимательно и с интересом выслушивал доктора. — Так вот. Мне удалось предугадать дальнейшее поведение Алисдэйра, основываясь на имеющихся данных: выбрал жертву, похитил, появился в образе «Девонширского Дьявола» около озера так, чтобы кто-то заприметил, шесть дней продержал жертву взаперти, убил, избавился от трупа и тут же вновь показался у озера. Так произошло с мисс Тоу, а затем и с Агатой Абрамсон.