Читать книгу "Двойник для шута - Виктория Угрюмова"

Но не теперь.

Князь Даджарра о чем-то шептался с Теобальдом, то и дело бросая на императора короткие красноречивые взгляды. Сивард подавил рвущийся наружу вопль негодования. Он просто представить себе не мог, что несчастье может произойти так незаметно, обыденно и просто. Убийств он повидал на своем веку немало, и всегда это было чьим-то горем и чьей-то болью; иногда скорбел сам Сивард. Но там он хотя бы понимал, что случилось. А сейчас угасающий император, которого, возможно, уже поразила невидимая рука врага, не мог рассчитывать ни на защиту, ни даже на отмщение. Если то, что творилось с государем, было результатом чьего-то злого умысла, то одноглазый и представить себе не мог, как он был воплощен в действительность.

Размышляя о происходящем, Сивард совершенно отвлекся от событий, которые разыгрывались на арене, прямо у него под носом. А там Лагуамбон с устрашающим ревом молотил мечом по щиту Элдереда Телленгита. Князь не мог выдерживать больше этот бешеный натиск и отступал шаг за шагом — все дальше и дальше. Наконец он споткнулся, потерял равновесие и, не удержавшись, рухнул на спину. Лагуамбон приставил острие своего огромного клинка к его груди и потребовал, чтобы альворанец признал себя побежденным. Тот попытался предпринять еще одну попытку, но с грохотом распростерся на земле, раскинув руки.

Толпа замерла, и в наступившей тишине стало слышно, как раздосадованно вскрикнул король Лодовик Альворанский.

— Соболезную вам, граф, и вам, Трои, — пожал плечами Аластер, обращаясь к своему другу.

— Что вы, герцог, — усмехнулся Шовелен. — Элдеред — прекрасный воин, и я не хочу сказать о нем ничего худого, однако же мне никогда не казалось, что он может защищать славу и честь страны в турнирах такого высокого уровня.

— В самом деле?

— Представьте себе, герцог.

Слуги уносили с поля тело поверженного рыцаря; Лагуамбон ушел, тяжело опираясь на плечо своего оруженосца. Его усадили в отдельную ложу под маленьким навесом, куда сбежались слуги и лекари. Унанганца разоблачили и вытерли влажными тряпками, смоченными в отваре целебных трав, поднесли ему питье и огромный кусок жареного мяса на золотом блюде. Двое пажей усердно обмахивали его опахалом.

А толпа уже приветствовала оглушительными криками следующую пару: Бодуэна Кейденского и Амхарау Красноклювого.

Здесь все прошло не настолько гладко, как в случае с предыдущими претендентами на корону роанского турнира.

Ни от кого не укрылось, что Бодуэн поклонился обоим императорским величествам одинаково почтительно и с грациозностью вельможи и искушенного царедворца, а вот рамонский вождь откровенно любовался красавицей государыней. И преклонил колено прямо перед ее креслом.

— Я добуду победу и посвящу ее вам, Ваше величество! — сказал он на роанском. И хотя говорил Амхарау с акцентом, понять его было можно.

— Благодарю вас, храбрый воин, — ответила Арианна с неподражаемым достоинством. — Я уверена, что эта победа достойна даже императорской короны, — и было в ее тоне нечто такое, что заставило молодого вождя вспыхнуть до корней волос.

— Браво, браво, — шепнул императрице Аластер, когда оба соперника отъехали от императорской ложи. — Вы поставили его на место твердо и весьма деликатно. Вы настоящая государыня, Ваше величество.

— Спасибо, — лукаво улыбнулась Арианна. Тут она обратила свой взгляд на Ортона и снова встревожилась. — А что вы, супруг мой? Как вы себя чувствуете?

— Благодарю вас, Арианна, — вяло усмехнулся Ортон. — Все хорошо, только вот одолевает сонливость. Господа, у меня к вам просьба: вдруг меня разморит, будите нещадно. Иначе гости могут обидеться.

— Конечно, конечно, государь, — успокоил его Теобальд.

— Не нравится мне это, — снова зашептал Сивард прямо в ухо Аббону.

— Дай мне покой, егоза! — так и шарахнулся тот. — И так тошно, а тут еще твои комментарии.

Лагуамбон стоял в стороне и внимательно следил за ходом поединка между Бодуэном и Амхарау. Симпатии зрителей поделились ровно на две половины: одним нравились молодость, красота и звериная грация рамонского вождя; другим по душе был изысканный и утонченный Бодуэн, покоривший немало женских сердец.

Это была удивительная схватка грозного медведя с ослепительно сверкающими клыками и стремительного гордого орла с окровавленным клювом. Противники стоили друг друга, видели друг друга в деле и знали, чего можно ожидать. Клинки, скрещиваясь, звенели и высекали искры; публика рукоплескала; фанфары гремели — и Арианна почувствовала, что у нее тоже начинает кружиться голова.

Внезапно стон разочарования пронесся над рядами зрителей: Бодуэн был повержен рамонским вождем, причем он свалился, оглушенный единственным точным и невероятно мощным ударом. Амхарау потребовалось всего двадцать минут, чтобы решить исход боя.

Оруженосцы унесли с арены сине-белого рыцаря, бессильно распростертого у ног победителя, а герольды объявили перерыв, после которого Лагуамбон Унанганец и Амхарау Красноклювый должны будут сражаться за главную награду — корону роанского турнира.

Ее торжественно вынесли на бархатной подушке цвета утренней зари двое гвардейцев и возложили на колоннообразную подставку, вырезанную из розового оникса и украшенную ярко-розовыми турмалинами и бледными рубинами. Сама корона была настоящим произведением искусства, не говоря уже о том, что стоила огромных денег.

Император, похоже, чувствовал себя значительно лучше. Он больше не обливался холодным потом, и глаза его не слипались от усталости, так что его придворные немного расслабились. Но вдруг Ортон спросил тихим прерывающимся голосом:

— Кто победил?

— Амхарау, Ваше величество, — ответил Аббон изумленно.

— Странно, что я не видел. Но не беда. Пусть продолжают.

— Что он говорит? — испугалась Арианна.

— Не знаю, — отозвалась баронесса Кадоган. — Но теперь главное — чтобы никто ничего не заметил. По-моему, он болен.

— Его нужно увести отсюда, — сказал Сивард, — ему плохо.

— Осталось совсем немного, — пожал плечами Теобальд. Он несколько минут молчал, оценивая обстановку, затем решился: — Что ж, если продлить перерыв перед заключительным поединком, то мы можем обернуться до дворца и обратно и доставить сюда здорового императора. Во избежание ненужных толков. Государыня, вы поедете с нами?

— А как лучше? — спросила Арианна, обращаясь к Аластеру. — Что вы посоветуете, герцог?

— Оставайтесь на месте, если считаете это возможным, мы с Теобальдом справимся. Ваше величество, готовы ли вы следовать вместе с нами?

— Странный вопрос, дорогой Аластер. Можно подумать, что я когда-либо мог перечить тебе. Если ты решил уехать отсюда, то, право, я очень рад. Мне теперь же нужно отдохнуть. Вообразите, господа, какая красота — прохладные простыни, легкие напитки, тихая музыка. Здесь шумно, господа, слишком шумно. Как ваши уши выдерживают этот страшный скрежет?