Читать книгу "Проклятие одиночества и тьмы - Бриджид Кеммерер"

– Я… думала о тебе… очень много. Ты… чувствовала это?

– Конечно. – Я всхлипываю. – Конечно.

– Я так тобой горжусь. Ты… так старалась.

Я перестаю дышать.

– Мам?

– Она не всегда говорит понятные вещи, – бормочет Джейк себе под нос.

– Так здорово… видеть вас… вместе, – продолжает мама. – Всегда… Всегда заботьтесь друг о друге.

– Обязательно. – Я поднимаю ее худую руку и целую запястье.

Веки мамы подрагивают, и она смотрит на меня.

– Я рада, что ты здесь. Я так долго ждала тебя. – Мама замолкает так надолго, что мне кажется, она заснула. – Я люблю вас обоих очень-очень.

– И я тебя, мам.

Я так долго хотела быть рядом с ней, и теперь я здесь, а время уходит. Невыносимо больно было смотреть на мамины страдания, но сейчас я желаю, чтобы мы могли провести с ней еще немного времени.

– Я тоже тебя люблю, – говорит Джейк. Он больше не злится. Его лицо осунулось и побледнело.

Мама делает вдох.

И больше не дышит.

Глава 42

Рэн

Карис Люран путешествует в сопровождении нескольких стражей и слуг. Такое ощущение, что свиты у королевы вообще нет.

Мы с Греем стоим возле высокого окна и наблюдаем, как ее карета с грохотом заезжает во двор. Спереди и позади кареты по паре стражников. На них темная форма, расшитая зеленым и черным. Кусок серебристой ткани закрывает нижнюю часть лица мужчин. Они вооружены рапирами – более легкими клинками, предпочитаемыми на севере, поскольку они более быстрые, резкие и смертоносные.

Экипаж украшен длинными полосками зеленого шелка, а лошади – серебряными бубенцами, которые звенят на упряжи. Окна кареты занавешены прозрачной белой тканью, покачивающейся на ветру. Мы не можем разглядеть, что находится внутри, но Карис Люран точно может рассмотреть, что происходит снаружи. Мои солдаты выстраиваются во дворе, и многие из них – неиспытанные новобранцы. Сегодняшний успех во многом будет зависеть от действий других людей. Хотя… Полагаю, что всегда так было, даже во времена правления моего отца. Просто я никогда не задумывался об этом.

– Всего четыре стражника, – тихо отмечает Грей. – Показатель слабости?

– Нет. – Я киваю в сторону кареты, остановившейся перед замком: – Она считает, что ей нечего бояться.

Изначально я планировал встречать королеву и ее свиту в главном зале и заставить себя ждать, демонстрируя тем самым некоторое превосходство. Это то, что сделал бы мой отец. Однако она прибыла с таким малым количеством сопровождающих, первой заявив о собственном превосходстве.

Думаю на ходу, как и было велено.

– Пошли, – говорю я Грею. – Поприветствуем ее.

Я не могу контролировать музыку, играющую в главном зале, и еду, которая будет расставлена на столах, но сегодня играет легкая и оживленная мелодия. Арфы и флейта звучат тихо, создавая фоновую музыку для встречи ранним утром. Женская часть населения замка сделала его более праздничным. Гирлянды осенних цветов свисают со стропил и украшают столы темно-зеленым, ржаво-коричневым и приглушенно-золотым. Ковровая дорожка, тянущаяся по всей лестнице, была заменена на более новую, вышитую яркими золотыми и красными нитями. Я шагаю по этажу, и стражники, стоящие на посту у основания лестницы, поворачиваются, чтобы проследовать за мной. Грей дает им сигнал оставаться на месте.

Если у Карис Люран хватает наглости зайти в мой замок с четырьмя стражниками, я могу встретить ее с одним.

Мое сердце бьется в груди, словно зверь в клетке, который хочет вырваться. Я утратил смысл существования, но мои люди – нет. Это моя последняя возможность защитить их.

Стража у входа открывает двери, когда я приближаюсь.

Дерево скрипит, и мне хочется приказать караульным подождать.

Как всегда, мне хочется вымолить больше времени.

О Харпер. Полночь – это недостаточно скоро.

Я знаю, что будет слишком поздно. Чешуя под моей одеждой цепляется за ткань и натягивает ее.

Двери распахиваются. Холодный осенний воздух врывается в главный зал.

Карис Люран стоит на мраморе крыльца прямо за порогом, одетая в шелковую мантию цвета слоновой кости и зелени, подол тянется за королевой по земле.

Серебряная лента огибает лоб королевы, сверкая в раннем утреннем свете и исчезая под россыпью чернильно-черных волос. Она не красива, но величественна. Глаза Карис Люран цвета темного золота, но ее взгляд остается холодным и недобрым. Королева требует внимания всех присутствующих к своей персоне. Эта та самая женщина, которая может приказать своей армии убивать сотни людей, и она приказывала.

Четыре королевских стражника образуют квадрат вокруг Карис Люран. Все они одинакового роста, но не слишком высокие. Ко всему прочему, стражники достаточно худые, что видно даже через тяжелую броню. Плотная ткань, закрывающая нижние части их лиц, делает их несколько женоподобными, и это почему-то кажется пугающим.

Игры разума. Я уверен. И я выше этого.

Я кланяюсь.

– Карис Люран, – тепло начинаю я, – добро пожаловать в Эмберфолл!

Королева встречается со мной взглядом, затем с пренебрежением его отводит. Когда она начинает говорить, ее голос режет слух грубым акцентом, но слова, сказанные ею, довольно ясны.

– Сбегай за отцом, мальчишка.

Каждое слово оскорбляет меня по-своему.

Сбегай.

За отцом.

Мальчишка.

Я вполне неплохо управлял Эмберфоллом со времен первого превращения, когда я порвал на части свою семью. Помимо трагедии, были и хорошие изменения, которые можно наблюдать прямо здесь. За моей спиной стоит стража, готовая вступить в бой при необходимости. Я сумел организовать встречи с представителями знати и лидерами городов. Когда я потерплю неудачу (а так и будет), то хотя бы Эмберфолл не будет потерян. Моя армия невелика, но каждый солдат готов сражаться. Впервые в жизни я чувствую некоторую гордость за то, кем я являюсь и что создал.

Карис Люран испепеляет это чувство одним предложением.

Я с трудом сохраняю самообладание. Превращение близится, и мне тяжело контролировать гнев. Я даю себе несколько секунд на то, чтобы медленно вдохнуть и выдохнуть.

– Я вас вызвал. Вы будете говорить со мной.

– Никто не вызывает меня.

Королева говорит без всякого гнева. Она просто констатирует факт.

Позади меня играет арфа. Грей стоит за моим плечом, словно тень.