Читать книгу "Песок и пепел - Игер Кау"

— Вы думаете, я пойму вас? Не уверен. Но мне не к кому вас отправить. Не знаю, чем я могу вам помочь, но выслушать — могу.

— Благодарю… Знаете, Таннер, я привыкла быть одна — даже когда вокруг много людей. Моя мать умерла, когда мне было двенадцать. У меня три сестры — две из них старше меня, и брат — самый младший из нас. Но с ними у меня никогда не было по-настоящему близких отношений. Мой брат должен был унаследовать наше поместье целиком, так решил отец после смерти матери. Моим старшим сестрам, наверное, повезло — они вышли замуж за сыновей наших соседей. Пусть и не по большой любви, но хотя бы их мужья были не намного старше их, и они сумели поладить. Младшая выскочила замуж, едва достигла разрешенного возраста, за офицера — приятеля мужа нашей старшей. Он был младшим сыном в семье вроде нашей, только беднее и там были еще сыновья, потому он и выбрал военную службу — наследство ему не светило. Но мой отец удовольствовался тем, что зять — равный ему хотя бы по положению. А вот на меня начал злиться, что я не вышла замуж раньше младшей сестры. В конце концов он вбил себе в голову, что должен найти мне достойную партию, раз уж я сама не могу. И нашел. Маркиза Деменира он знал давно и хорошо и, когда-то тот овдовел, сразу же написал ему, что если тот захочет снова жениться…

Да уж, нравы у местной аристократии… То, что маркиз был старше Тианы на сорок лет, ее отца не смущало. Маркиза тоже. Выждав приличествующий для траура срок, он посватался. Тиана согласилась, даже не пытаясь сопротивляться, понимая, что в случае отказа отец сделает ее жизнь невыносимой. Свадьба же была довольно скромной, со стороны невесты присутствовали отец, брат и сестры с мужьями. Со стороны маркиза — его младший брат и сын, причем последний был старше мачехи на пятнадцать лет, да некоторые соседи. Родные новоиспеченной маркизы уехали на следующий день после венчания… И — как отрезало. Никого из своей семьи она за время замужества не видела чаще раза в год, и то только в связи с какими-то их нуждами, да и то они просто обращались через нее к ее мужу, имевшему немалые связи. Не менее «замечательные» отношения связывали Тиану с родней покойного маркиза. Сын-то еще ладно — младший виконт Деменир, хоть и получил, когда женился, немалую долю семейного имущества, рассчитывал унаследовать и титул, и замки, и все, что к ним прилагалось — его старший брат погиб во время войны, не успев обзавестись женой и детьми. А тут такой поворот — папаша взял да женился. Сынок однажды, не удержавшись, по пьяной лавочке вякнул при нем лишнего, и маркиз, привыкший к тому, что его решения не обсуждаются, даже протрезвев, этого не забыл и не простил. Более того, переписал завещание, оставив все Тиане. Сына же о том не уведомил. Тиану, впрочем, тоже. То есть несколько поместий в придачу к уже имевшимся виконт все же заполучил, но вот титул ему не достался. Не знаю, на что, кроме энного количества семейного золота, доставшегося ему по завещанию, рассчитывал братец покойного маркиза, но Тиану он ненавидел совершенно искренне, даже без подзуживаний своей супруги.

Естественно, поддерживать отношения с такой родней Тиана не стремилась. Разве что, столкнувшись где-нибудь на балу, вежливо здоровалась. Связь со своей семьей тоже свела к паре писем в год, потом умер отец и паузы между письмами стали еще больше.

О своем покойном муже Тиана вспоминает с неожиданной теплотой — как оказалось, имевший репутацию вздорного и жестокого тирана, старый маркиз отнесся к молодой жене с большей любовью и уважением, чем собственный отец.

Как оказалось, барон тогда в лесу не ошибся — маркиз действительно нанял Ксивена и Тилена за два года до своей смерти. Где он их нашел и зачем они ему понадобились, и отличалась бы версия маркиза от того, что могут сказать они сами, Тиана не знала. Зарекомендовали они себя неплохо, и она их не уволила, хотя и подумывала об этом.

Я вижу, что ей необходимо выговориться, и не пытаюсь ее остановить. Наверное, она говорила бы долго, хаотично перескакивая с одной темы на другую. Но тут до нас из глубины дома доносится голос Ольты, разыскивающей свою госпожу, и маркиза, вздрогнув, замолкает, а потом, оставляя извинения и благодарности, уходит.

По-своему граф Урмарен прав. Мне тоже стоит подумать над тем, как все новости, свалившиеся на меня сегодня, могут повлиять на мои планы.

Но, пожалуй, я подумаю об этом немного позже.

Вместо эпилога

И вот оно завтра. Тот же моросящий дождь. Разве что Фогерен и Тиния уже не прячутся по беседкам, а с самого утра сидят в гостиной. Да и старый полковник выглядит довольным, разве что в присутствии маркизы прячет улыбку.

А вот барон в моменты отсутствия возлюбленной сама задумчивость. Тут секрета нет. Нужно ехать, дела сами не сделались, графу его помощь может очень понадобиться, а невеста и отец ее воспротивились предложенной им спешной свадьбе. Мол, нужно, чтобы мать Тинии вернулась в поместье, известить и пригласить родственников, начиная с отца жениха, да и просто подготовить все как следует. Не война, мол.

В итоге, как сказал мне потом барон, сговорились устроить все осенью. Фогерен и отец Тинии совместно написали старому барону письмо — оно уйдет обычной почтой, тут не скорость важна, а чтоб дошло до адресата, ну а матушку невесты будет ждать сюрприз, надо думать, приятный.

С моими подопечными вопрос решился ожидаемо. Из-за покойного Мархена и всех, кто делал остановку в Меленгуре на пути в мертвый город и при этом затаривался на местных складах, завернем в Меленгур и мы. Хотя бы для того, чтобы проверить маркировку на оружии и снаряжении — особенно на том, что досталось нам от «Сидена» и «Ранкена». И выяснить, кто стоял за этими «транзитными пассажирами» — хотя бы в первом слое. Кто-то ведь подписывал им бумаги и слал подтверждающие телеграммы. Заодно граф прикроет Нокиса перед начальством, раз уж он намерен вернуться к прежней жизни. Кимер и Ангир продолжат путь с нами. Что будет с ними, мне пока что неизвестно. Если граф и придумал что-то, то со мной не поделился.

Наконец повозки одна за другой выкатываются за ворота имения. Верхами только провожающие — нер Линденир и Дорен со своими парнями. Впрочем, сейчас под тентами фур уютнее, чем в седле под открытым небом. Дождь ведь не перестал, а ехать долго.

Впрочем, большую часть пути я спокойно сижу в глубине фуры, прислонившись к каким-то мешкам. И без меня есть кому следить за округой, а мне на эти пейзажи совершенно не хочется смотреть. Глаза мои закрыты, но я не сплю.

Разговор с маркизой внес изрядный сумбур в течение моих мыслей, но все же мало что менял в наших отношениях. История, поведанная нером Линдениром, волновала меня куда больше. Интересно, а что об этом «сверхоружии» знает граф? Ведь он был в конце войны на этом же участке фронта. Вот только как его об этом спросить, а лучше подвести к тому, чтобы он сам рассказал? Наверное, никак. К барону, пожалуй, тоже лучше не соваться. Он, конечно, влюблен, но может и обратить внимание на странные расспросы, а ссылаться на его будущего тестя не хочется, даже если полковник не считает эту историю не подлежащей разглашению.

Барон едет с графом и его людьми в первой повозке, с ним только Хонкир, с маркизой Ольта и Ксивен с Тиленом, мне же с Киртаном и паре графских бойцов досталась третья фура, загруженная багажом и трофеями. Киртан будит меня, когда мы уже въезжаем в поселок при станции. Дождь по-прежнему лениво моросит, на улицах никого.