Читать книгу "Русская Япония - Амир Хисамутдинов"

Конечно, жизненные принципы современной японской молодежи в значительной степени отличается от тех, что присущи людям старшего возраста. Как и всем молодым людям, им свойственен определенный нигилизм и отрицание авторитета старших. Хотя, на мой взгляд, это не принимает таких форм, как в России: сказываются вековые традиции почитания предков.

Каждый раз, замечая на кладбище замысловатую вазу с какой-то особой композицией, удивляюсь тому, что никто не пытается ее утащить. Память о предках, даже чужих, для каждого японца табу. Однажды вместо памятника увидел мраморную скульптуру собаки, изумительную по точности исполнения. Издали мне показалось, что она машет головой. Рискнул подойти и потрогать: и в самом деле, голова двигалась, а ведь владельцы, устанавливая это произведение искусства, достойное престижной галереи, на кладбище, даже не задумывались о том, что оно может куда-нибудь «убежать». Конечно, печать времени и забвения носят и японские кладбища. Но чаще всего даже на замшелых памятниках, вид которых хорошо говорит о почтенном возрасте, не заметно следов разрухи.

В Стране восходящего солнца меня частенько поражало бережное сохранение японцами не только собственных памятников, но и русских. Казалось бы, японцы близки по религии китайцам, но вот отношение к могилам немного другое. При этом большинство русских надгробий относится ко времени Русско-японской войны. Сохранение русских могил — привилегия победителей? А может быть, все дело в том, что мы все-таки соседи?! Или это проявление национальной культуры, которая лежит в основе всей жизни японцев?

После Реставрации Мейдзи Япония жадно впитывала западную культуру и ее достижения. Японские эстетические потребности, связанные с поклонением природе, природной воздержанностью, самобытностью и космополитизмом, столкнулись с культурами других народов — Востока (Китай) и Запада (Европа — Америка). С другой стороны, европейцы, много лет добивавшиеся открытия Японии, смогли вплотную заняться изучением неведомой страны. Почти все русские исследователи и востоковеды, побывавшие в Японии, поражались древности и стойкости японских культурных традиций, которые проявлялись в повседневной жизни японцев и разительно отличались от европейских ценностей. «Этой культурой можно любоваться, — писал русский путешественник С. М. Волконский, — внести в свой дом, но жить там почти невозможно для русского человека, который привык к европейской атмосфере. Любуется, но дышит корнями своей расы». Что ж, наверное, это естественно: оставаться верным своей культуре в чужеродном окружении, в то же время стараясь понять особенности японского быта, древние обычаи и обряды. Примеры русских эмигрантов являются тому подтверждением.

В поездках по Японии я частенько задумывался, что же русские оставили японцам. Эмигранты из России оказали влияние на многое и, в частности, на японскую кухню, прежде всего на расширение популярности хлеба. Первые булочные в Японии были открыты выходцами из России, для которых потребление хлеба, особенно на чужой земле, является своеобразным культом. В то время гастрономических магазинов и булочных в Японии было очень мало: на всю страну 10–15, но булки в те годы у японцев и не пользовались спросом. Интерес к ним возник только после окончания Второй мировой войны.

Способствовали пропаганде русской кухни и японские военнопленные, возвращавшиеся из Советской России: некоторые из них открывали русские рестораны. В одном из таких ресторанов под названием «Харбин» мне удалось побывать несколько раз. Наряду с европейскими, китайскими и японскими блюдами там имелась русская еда, в частности, под названием «борщ». До сих пор не пойму, почему японцы так назвали очень густой овощной суп со сладковатым вкусом. В меню были и пирожки. Они появились в некоторых ресторанах Японии еще перед Второй мировой войной. Однако японские пирожки все-таки отличаются от русских. В Японии их почти всегда жарят, а в качестве начинки используют фарш с луком и «харусамэ» (вермишель из бобовой муки). Японцы заменяли на свои, более привычные, первоначальные ингредиенты и в других блюдах, заимствованных у иностранцев. Поэтому можно сделать вывод, что культурные традиции других стран воспринимались в Японии по выбору и вкусу японцев.

Работа историка состоит из двух частей: одна проходит за столом в архиве, библиотеке или у себя дома, а другая — это так называемые полевые исследования. Каждый раз, когда приходилось бережно складывать в рюкзак портативный компьютер и тщательно паковать многочисленные ксерокопии, бывало грустно прощаться с очередным местом, связанным с русским присутствием в Японии. Перед тем как покинуть временное пристанище, всегда присаживался «на дорожку», как это делали в свое время русские эмигранты. Иной может сказать: эка невидаль пошататься по Японии за счет японских налогоплательщиков. Но моя поездка была особой: попытка совершить путешествие во времени и разобраться в том, что произошло в недавнем прошлом… Нагасаки, Кобе, Токио, Йокогама, Симода, Хакодате — эти и многие другие места хранят дух добрых и недобрых отношений между двумя соседями, Россией и Японией. В каждом имеется русская страница. Они писались в разное время, при различных обстоятельствах, в разном объеме, но отголосок их заметен и сегодня.