Читать книгу "Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты» (1922-1929) - Михаил Алексеев"

12 декабря 1929 г. ЦИК Гоминьдана исключил Ван Цзинвэя из рядов партии. Издан был также приказ о его аресте. Принятые решения окончательно похоронили надежду на консолидацию гоминьдановских лидеров для борьбы с северными генералами.

События, происшедшее в Китае во второй половине 1929 г., свидетельствовали о катастрофе и провале объединительных планов и претензий Нанкина. Насильственное устранение национального правительства не состоялось лишь потому, что противники Нанкина представляли собой не какую-либо организованную силу, а совершенно разномастный и, по существу, случайный блок враждебных и Нанкину, и друг другу элементов. Война, которую этот конгломерат несовместимых между собой сил вел против Нанкина, не разрешала проблемы борьбы за власть и не завершала собой период гражданской войны в Китае, а, напротив, развязывала и делала неизбежными длинную серию новых милитаристских столкновений.

Авантюра в отношении КВЖД способствовала напряжению всех внутриполитических отношений и, в частности, обострила противоречия между Нанкином и Мукденом.

В конце 1929 г. были проведены переговоры о создании античанкайшистского блока между Янь Сишанем, Фэн Юйсяном и «реорганизационистами» во главе с Ван Цзинвэем.

Декларация нанкинского правительства от 31 декабря 1929 г. о предстоящей с 1 января 1930 г. отмене прав экстерриториальности иностранцев в Китае носила чисто формальный характер и не изменила в целом сложившуюся ситуацию. Англия на определенных условиях лишь отказалась от своих концессий и военных баз в Вэйхайвэе, Сямэне, Чжэньцзяне и Тяньцзине. Формально к середине 1931 г. из 33 прежних концессий иностранные державы сохранили в Китае только 13 территорий. Англия по-прежнему удерживала Гонконг и концессию в Кантоне, контролировала международный сеттльмент в Шанхае. Япония сохраняла за собой Порт-Артур и Дальний, а также контроль над Циндао.

Во всех провинциях, особенно в районах, ставших ареной милитаристских войн, с конца 1928 г. нарастала стихийная борьба против милитаристского гнета, налогов и поборов, сливавшаяся с выступлениями крестьянства из-за неурожая и голода. Организаторами и участниками этой борьбы выступали самые различные слои деревни, активную роль повсеместно играли тайные общества.

В 1928–1930 гг. произошло самое крупное движение различных ответвлений уже упоминавшихся «Красных пик» Хэнани, вызванное сначала войнами Нанкина с северными милитаристами, а затем голодом и серией войн между Фэн Юйсяном и Нанкином. В 1929 г. отряды «Красных пик», объединяясь в армии по 20 и 40 тыс. человек, совместно с войсками различных милитаристских группировок захватывали и месяцами удерживали уездные центры. На периферии крупных крестьянских армий действовали более мелкие отряды, часто насчитывавшие 1–2 тыс. человек.

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 28 мая 1927 г. коренным образом изменило работу не только разведки, но и Коминтерна, Профинтерна, МОПР и других организаций, связанных с Коминтерном или примыкавших к нему. Представительства этих организаций были выделены из состава полпредств и торгпредств СССР. Приходилось в срочном порядке переходить на работу в нелегальных условиях, в своей деятельности опираться на новые методы работы, основанные на конспиративных началах.

Один из руководящих сотрудников Отдела международной связи писал: «До 1927 г. в страны, где имелись дипломатические представительства, работники ОМСа посылались легально с дипломатическими и служебными паспортами, то есть для властей и остальных сотрудников учреждения они числились обыкновенными сотрудниками, на деле же вели работы исключительно для ОМСа. Вся связь с Москвой – деньги, телеграммы, посылка почты и печатного дела – производилась через аппараты НКИД, и часть своей работы сотрудники ОМСа выполняли в стенах посольства. После обыска помещений Аркоса в Англии, советского посольства в Пекине в 1927 г. решено было реорганизовать работу ОМСа во всех странах на новых, более конспиративных началах». Работникам ОМСа было запрещено встречаться с иностранными коммунистами в советских учреждениях, держать там нелегальные архивы или фальшивые паспорта. Диппочтой можно было пользоваться только для получения денег и посылки шифрованных денежных отчетов, а также по вопросам въездных виз в СССР для иностранцев по линии Коммунистического интернационала.

Местом пребывания представительств Коминтерна в Китае был избран Шанхай, чему благоприятствовала обстановка в городе, к тому же это было местонахождение подпольного ЦК КПК, что было обусловлено теми же причинами.

Пункт Отдела международной связи ИККИ в Шанхае был развернут в декабре 1927 г. – начале 1928 г. Его сотрудники должны были находиться на нелегальном положении. Первым представителем ОМС в Шанхае, действовавшего в новых условиях, стал уже упоминаемый А. Е. Абрамович (псевдонимы – «Альбрехт», «Макс», «Арно»). Через него должны были осуществляться все финансовые операции, обеспечиваться связь – курьерская и по радио – с китайской компартией и Коминтерном. Все должно было функционировать с соблюдением требований конспирации. Пункт связи ОМС в Шанхае должен был являться независимой инстанцией от любой другой структуры Исполкома Коминтерна и вообще от иных представителей ИККИ, находившихся в этом городе и стране. Однако следовать этому правилу удавалось далеко не каждому представителю ОМС. И далеко не всегда.

Абрамович, находившийся в Китае под фамилией Макс Хабер, действовал под прикрытием экспортно-импортной фирмы «Чайна Трейдинг Ко» («China Trading Co»), одним из руководителей которой являлся он сам.

Изначально фирма была оформлена из Берлина на «Анри» – Я. М. Рудника212, сотрудника пункта связи ОМС в Шанхае. Рудник прибыл в Китай вслед за Абрамовичем в 1928 г. Компания «Чайна Трейдинг Ко» была тесно связана с берлинской «Метрополитен Трейдинг Ко» («Metropolitan Trading Co») с советско-германским капиталом (возможно, была ее филиалом), которая являлась прикрытием для пункта связи ОМС Исполкома Коминтерна в германской столице.

«У нас здесь имеется довольно солидное предприятие, – писал 14 августа 1928 г. Абрамович члену Исполкома Коминтерна и Политсекретариата ИККИ Пятницкому, имея в виду «Чайна Трейдинг Ко», – которое мы используем для получения средств и некоторых материалов. Это предприятие нам уже сейчас ничего не стоит или стоит очень мало». На основании образцов, которые поступали от европейских фирм, сотрудниками предприятия формировались заказы от местных китайских компаний и передавались в Берлин в «Метрополитен Трейдинг Ко» для их исполнения. Готовность довольствоваться «не особенно большими доходами» давала основание рассчитывать на то, что «заказы наши будут все расти, и дело наше обязательно будет процветать».

Фирма, по утверждению представителя ОМС в Шанхае, фактически работала не со своим капиталом, а с залогом, который вносили заказчики в счет гарантии своих заказов и за счет банковских кредитов, «который всегда к услугам, когда имеешь хорошие контракты».

Абрамович добивался от Пятницкого, «…чтобы фирма, которая работает в Берлине, не работала с другими нам аналогичными учреждениями», а также «…чтобы за этой фирмой был поставлен хороший надзор, чтобы она не делала слишком больших расходов и регулярно передавала бы нам все те скидки, которые ей даются от фирм, у которых мы заказываем».