Читать книгу "Леди-судьба - Сьюзен Грейс"

– И вы оставили ее одну с этим чудовищем! – вспыхнул Майлс. – Да как вы смели…

– Неправда, я быстро вернулся, – воскликнул Энди, прижимаясь к спинке стула, – но леди Тории уже не было.

Гаррет жестом приказал Майлсу успокоиться и спросил:

– Значит, Клайв увез ее в какое-то другое место?

– Нет. – Губы Энди дрогнули, а на глазах заблестели слезы. – Когда я вернулся, то нашел Клайва мертвым, в луже крови. Вся грудь его была исколота ножом, а леди Тории и след простыл.

Он всхлипнул, вытер нос грязным рукавом и продолжил:

– Я похоронил Клайва во дворе того дома, а потом отправился искать леди Торию, но в ту ночь так и не нашел ее. Увидел я ее только спустя много времени, в Уинделле. Она выглядела такой хорошенькой – на ней было новое платье и все такое.

– Значит, Виктория жива? – облегченно вздохнул Майлс. – Она там одна, в этом Уинделле?

Энди покачал головой, но тут же спохватился и быстро закивал.

– Нет, она была не одна. Хозяин таверны сказал, что мужчина, с которым она была, – местный доктор. Симпатичный такой парень с желтыми волосами. Леди Виктория смеялась и шутила с ним. Я увидел, что с ней все в порядке, и вернулся в Лондон.

Майлс сразу же вспомнил, как Кэтрин рассказывала ему свой сон, в котором она видела Викторию вместе со светловолосым мужчиной. Да, она так и сказала тогда: «Виктория была счастлива, и рядом с ней был высокий блондин».

Гаррет встал, подошел к Энди и крепко пожал ему руку.

– Мы благодарны вам за то, что вы пришли, Энди. Но скажите, почему вы пришли только сейчас, а не раньше?

Энди потупился и опустил плечи.

– Я до этого не видел вашей листовки, да и читать я не умею. На прошлой неделе мне удалось найти работу в типографии, где они печатались. Там осталось несколько штук, и Пит прочитал мне, что здесь написано. Когда я узнал, как выглядел тот граф, и услышал имя леди Тории, то подумал, нельзя допустить, чтобы он опять держал ее в плену. А что, – повернулся он к Майлсу, – тот граф опять ее похитил?

– Не совсем так, Энди, – ответил Майлс. – Леди Викторию граф не похищал. Теперь я знаю, что она в безопасности.

Он подошел к столу, открыл ящик и, вынув оттуда мешочек с золотыми монетами, протянул его Энди.

– Спасибо за то, что вы пришли. Надеюсь, вы сумеете с умом потратить эти деньги. Ну а если вам не захочется оставаться в типографии, я всегда смогу предложить работу у себя. Просто приходите сюда и скажите Коусгрову, что желаете меня видеть.

Энди рассыпался в благодарностях и осторожно принял мешочек с монетами. Возле двери он остановился и обратился к Майлсу:

– Когда вы увидите леди Торию, скажите, Энди очень сожалеет о том, что все так сложилось. Передайте, что я желаю ей счастья.

– Обязательно, Энди. Я все ей передам.

После того, как за Энди закрылась дверь, Майлс откинулся на спинку кресла и сказал:

– Завтра утром я отправляюсь в Четэм. Джеффри должен узнать обо всем не из письма, а непосредственно от меня.

– А я отправлюсь в Уинделл на поиски Виктории.

– Нет, Гаррет. Пошли туда двоих надежных людей. А ты мне будешь нужен здесь.

– Хорошо, я останусь в Лондоне, – согласился Гаррет. – Но сегодня ночью меня не будет. Я намерен нанести визит в Седвик Мэнор.

Майлс недоверчиво покосился на друга и заметил:

– Дворецкий Эдварда не впустит тебя.

– А кто его спросит? Или ты уже успел забыть, что, помимо парадного входа, в каждом доме есть еще и черный? Вспомни-ка тот случай в Испании, когда хитрый Перес хотел надуть нас с грузом. Или ночь в Марселе и того французского капитана…

– Я все понял, Гаррет! И хватит воспоминаний. Допивай бренди, пора в путь. Я поеду вместе с тобой.

Спустя час они уже стояли в кабинете Эдварда.

– Очень рад, что ты не забыл, как пользоваться отмычкой, приятель, – удовлетворенно потирал руки Гаррет. – Жаль, что твои великосветские друзья ничего не знают о твоих скрытых талантах.

Майлс посмотрел на Гаррета поверх зажженной свечи и хмыкнул в ответ:

– Однако тебе, как я вижу, доставляет удовольствие взламывать чужие замки. А теперь к делу. Посмотри на полках, а я покопаюсь в столе.

Майлс уселся в кресло Эдварда и стал изучать содержимое письменного стола. Дойдя до нижнего ящика, он обнаружил, что тот открывается с большим трудом. Подцепив край лезвием ножа, Майлс приподнял ящик и обнаружил под ним тайник. Он взял то, что лежало на самом верху, и позвал Гаррета.

– Есть, – сказал он, – я нашел его.

И он показал другу золотое сердечко на тонкой цепочке.

– Еще что-нибудь там найдется? – спросил Гаррет и азартно сунул в отверстие руку, ведя себя, словно терьер, лезущий в барсучью нору.

На свет появились сложенные листы бумаги. Гаррет быстро развернул их.

– Это завещание Джеффри, – сказал он, просмотрев первый лист и передав его Майлсу. – А это…

Он пробежал глазами следующий документ и присвистнул.

– А вот это надо будет обязательно показать герцогу. Хотел бы я при этом присутствовать, чтобы увидеть выражение его лица!

Майлс поднес бумажный лист к свече, прочитал его и хлопнул себя ладонью по лбу.

– Господи, каким же надо было быть слепцом, чтобы не понять этого с самого начала!

– Иногда самый очевидный ответ оказывается самым невероятным, – пожал плечами Гаррет.

Майлс положил бумаги вместе с золотым кулоном в карман и пошел к двери.

– Ну, вот, теперь мы нашли все, что искали. Возвращаемся в Карлайл-Хаус. Надо подумать, что делать дальше.

ГЛАВА 29

Когда на следующее утро Майлс приехал в Четэм, он застал Джеффри и Люси в библиотеке. После обмена приветствиями он уселся в кресло и рассказал о вчерашнем визите Энди.

– Моя Кэтрин оказалась права! – воскликнул Джеффри. – Виктория жива, несмотря на все происки Эдварда! Сколько нам потребуется времени, чтобы добыть официальные доказательства его вины?

– Сегодня утром я послал двоих людей в Уинделл, – ответил Майлс, – но доказательство уже у нас в руках.

И он вытащил из пакета золотой кулон Виктории и копию завещания Джеффри.

Лицо герцога побледнело.

– Я всегда догадывался о том, что Эдвард приложил к этому руку, – сказал он. – Непонятно мне теперь только одно: почему он имел такое влияние на мою экономку?

– Могу вам ответить и на этот вопрос, – кивнул Майлс, доставая пожелтевший от времени лист бумаги и протягивал я его герцогу.