Читать книгу "Перезагрузка - Андрей Плеханов"

Как обмануть неумолимую логику? Как попасть в то время, когда Игорь еще не стал креатором, когда креатором не стал еще никто, кроме Селещука? Чтобы разобраться с ним, Ашшуром. Только с ним.

Теоретически это возможно. Что такое перезагрузка? Тот же самый алгоритм, который Игорь предпочитает называть ритуалом. Если ритуал плох, нужно создать другой.

Это крайне рискованно. Потому что перезагрузка – всем ритуалам ритуал. Действие, требующее запредельной энергии, исчерпывающее до донышка все силы. Наспех придуманная, неверная последовательность может запросто убить Игоря, прихлопнуть его как муху. И что дальше? Свернется ли тогда этот мир, богом которого Игорь поневоле стал? Или просто отвалится сухая ветвь на древе альтернатив, развивающихся сами по себе? Или еще проще – исчезнет из этой реальности один только Игорь, оставив всех остальных вздыхать облегченно: обошлось, поганец Маслов самоустранился, проект "Спасение" спасен…

Будь что будет. Нужно попробовать. Пусть даже эта перезагрузка станет для него смертельной. Лучше смерть, чем очередная неудачная попытка.

Мама… Она дала ему не только яблоко. Дала воспоминания о детстве. О речке Линде, о полевых цветах, о толстых гудящих шмелях и прекрасных бабочках, порхающих по цветам. Туда, в это забытое место. Стереть все строчки в фальшивой книге записей – нет ее, этой книги, и никогда не было. Нет компьютерного суррогата жизни – есть только жизнь. Нырнуть в прошлое, в колодец памяти и беспамятства – как можно глубже, насколько хватит дыхания. Он снова станет полуслепым мальчишкой? Может быть… И снова детское отделение психушки? Наверное… Большей психушки, чем теперешнее его существование, и представить невозможно. Терять нечего… Нет, есть что терять. Мила. Он соскучился по ней до слез. Он снова хотел бы ее увидеть.

Увидеть Милу.

– Мила, – шепнул Игорь. – Мама…

И соскользнул в бездонный вертикальный туннель.

Те, кто находился в лаборатории, увидели яркую синюю вспышку – Игорь Маслов исчез. А больше они не видели уже ничего, потому что их реальность перестала существовать.

Эпизод третий

Глава 1

Игорь удивленно обводил взглядом место, в котором оказался – узнавал и не узнавал его. Похоже, ему снова повезло – он лежал на грядке клубники, а выкинь его в трех метрах правее – вписался бы в густую чащу колючих кустов крыжовника. Повезло… Дешевый выпенреж: назвать это везением – все равно что назвать страуса воробьем. То самое место – речка Линда тихо несет свои воды, желтая песчаная отмель, сосновый лес на противоположном берегу. Вот только откуда взялся забор, отделяющий Игоря от реки? Какого черта на этом месте делает огород? В его детстве здесь была только поляна, поросшая травой и цветами.

Куда его вышвырнуло – в прошлое или будущее? На этот раз он не задал никаких параметров перезагрузки, просто закрыл глаза и свалился в бездонный колодец. Как долго он летел там, в слепой черноте? Может быть минуты, может быть века… Время размазалось, лишилось направления и дискретности. В какой-то момент он осознал, что так и будет падать вечно, если не появится нечто, могущее прервать бессмысленный, безмысленный полет. Мама, взмолился Гоша, помоги мне снова, ты всегда помогала мне. Я знаю, что тебя нет, но все же появись, протяни мне руку…

– Гошка-стрикакошка, – сказала мама.

– Гошка, милый, – сказала Милена.

Сразу две женские руки – теплые, маленькие в сравнении с его огромными лапами, и все же такие сильные, легли в его ладони, скользнули пальцами к его запястьям, обхватили их. Дёрнули. Гоша взвыл от боли, выламывающей суставы, пустота черным снегопадом обрушилась вниз, матушка-земля ударила в бок – чувствительнейший шлепок, должный возвратить младенца к жизни…

Ритуал. Опять ритуал. Он, Игорь Маслов, здоровенный жеребец, взнузданный блестящей сбруей мачизма, привыкший чувствовать себя крутым и сильным – в любой, даже самой гиблой ситуации – снова и снова обращался за помощью к женщинам. Любимым женщинам. Единственным любимым в его жизни. Почему он призывал их? Снова хотел оказаться мягким, добрым? Безнадежно слабым в своей доброте?

Хотел. Очень хотел.

У него не было для этого времени. Он не успевал, а может быть просто не смел. Но хотел, правда.

All you need is love[11], сказал себе Гоша. Фраза древняя, но верная.

Он попал в точку. Ту самую точку пространства, где некогда было расстелено полотенце мамы, – мама сидела на этом белом полотенце и читала книжку, и вполглаза присматривала за голенастым сынишкой Гошей, гоняющимся за кузнечиками. Только теперь, в новом фрагменте реальности, на этом месте был сад-огород. Чья-то частная собственность – судя по приличному двухэтажному дому, венчающему усадьбу, весьма дорогостоящая, и наверняка охраняемая.

Точно, охраняемая. К Игорю с оглушительным лаем неслась большая псина. Коричневое лоснящееся тело, состоящее из сплошных мышц, сплюнутая морда с морщинистыми брылями. Порода "боксер". Кусается такая зверушка очень умело.

Игорь лежал на земле. Встать не успевал никак, да и не собирался вставать. Он оскалился в пёсьей улыбке и послал импульс. Сбил собаку с ног волной горячей дружелюбности – незамысловатой, животной, пахнущей вкусной мозговой косточкой.

Боксер споткнулся и заткнулся. Остановился, повернул голову набок, восторженно глядя на нового друга. Улыбнулся в ответ и завилял обрубком хвоста.

– Иди сюда, приятель, – сказал Гоша, медленно поднимаясь на ноги. – Поздравь меня с возвращением, малыш. Как тебя зовут – Мохамед Али? Майк Тайсон? У боксера должно быть боксерское имя.

Так же он обманывал собственных собак – лохматых кавказцев Сильвера и Карму. Не вникал в тонкости псиной психологии – тупо внушал им, что он, человек Игорь – хороший.

Если бы так просто можно было с людьми…

Игорь сидел на земле, под яблоней. Боксер положил голову на его колени, собачья физиономия была преисполнена неземного блаженства. Игорь почесывал псину за ушами и глядел на то, как пожилая женщина, хозяйка дачи, идет, торопится к ним по тропинке.

– Шерри, бесстыдница, – строго сказала женщина, – а ну-ка иди сюда! Шерри, я что сказала?! Твое дело – дом охранять, а ты что делаешь? Даешь гладить себя каждому встречному!

– Так это у вас девочка? – спросил Игорь. – А я почему-то решил, что парень.

– Да, девочка. Блудная. Шерри, сюда! К ноге!

Боксер, оказавшийся боксершей, и не думал реагировать.

– Она что, ко всем так ластится? – сказал Игорь.

– Вот еще! Она у нас строгая, воспитана правильно, на охрану. Уж и не знаю, что это на нее нашло.

– Лучше бы она меня покусала?

– Сильно не покусала бы. Только задержала до моего подхода.