Читать книгу "День рождения ведьмы - Кирилл Кащеев"

— А-а-а! — Ирка свалилась Айту поперек груди. Его выгнуло дугой, и долгий, мучительный стон вырвался из искаженных судорогой боли губ.

— Айт, Айт, ты что? — Ирка попыталась подняться… слабость скрутила ее снова, не позволяя даже пошевелиться. Еще руки двигались, хватаясь за висящую на плече сумку, но ни сбросить сумку, ни встать сама она не могла.

Высоко над их головами распахнулась окно, и раздраженный мужской голос выкрикнул:

— Что вы там с петардами балуетесь, люди спят давно! Валите из нашего двора, чтоб я вас тут не видел и не слышал! — Окно с треском захлопнулось.

— И-хи-хи! — раздался в темноте тихий смех, и рассеянным желтым светом над ними вспыхнул фонарик.

Глава 39 Ловушка для змея

Ирка с трудом задрала голову… В ярком конусе света танцевали поднятые их падением пылинки. Она увидела держащую фонарик серую руку… а потом на свет из темноты выдвинулись две рожи. Безносая, узкоглазая и остроухая серая и… черная, обгорелая, с выжженной щекой, сквозь которую проглядывали почерневшие зубы и уголь языка.

Но Ирка смотрела вовсе не на них! Гравий под Айтом был пропитан кровью. Темное пятно расплывалось по разодранной на боку ветровке, и темно-красные капли одна за другой сочились на гравий дорожки. Нога была вывернута под невероятным углом, и сквозь разорванную штанину джинсов торчала сломанная кость. Ирка чувствовала, как хрипло клокочет воздух у Айта в груди.

— Сейчас, я сейчас! — пачкаясь в его крови, Ирка снова попыталась подняться, хоть как-то облегчить ему тяжесть…

— Винова-атый! — заложный растянул черные губы в дебильной усмешке и потянул к Айту лапищу с острыми когтями…

— Не трогай, не твое! — серокожий шмякнул фонариком по пальцам мертвяка. — На вот, твою девушку, «букетик»! — серокожий схватил Ирку за волосы, рывком поднял и, будто куклу, сунул прямо в лапы заложного.

И она была ему благодарна! Айт глубоко, мучительно вздохнул…

Мертвяк поглядел на Ирку, и на его сожженном лице нарисовалось что-то вроде идиотского недоумения — он мучительно раздумывал, откуда она взялась, будто раньше ее и не видел. И обиженно захныкал:

— Виноватый! Хочу!

— И-хи-хи, конечно, виноватый! — направляя свет Айту в лицо, глумливо выщерился серокожий. — Если бы вы, господин Великий Дракон, не чувствовали в глубине души вины перед человечком, случайно оказавшимся не в том месте и не в то время, разве смогли б мы привязать к вам этого заложного? Ай-яй-яй, царствующий змей уделяет столько внимания низкоползающим! Эти недостойные Великого Дракона пристрастия весьма не нравятся некоторым твоим… родственникам. А уж как нам-то не нравятся! Это ведь из-за людишек в том селении ты убил одного из моих братьев? — и серокожий смачно, с оттяжкой саданул Айта по перебитой ноге.

Айта снова выгнуло дугой, но даже крик не смог вырваться из перехваченного болью горла. Закричала Ирка, попыталась рвануться… и просто бессильно обвисла в хватке заложного. Отвратительная слабость сковывала хуже кандалов. И все, что она заготовила против проклятого мертвяка — выложенный кладбищенским барвинком замыкающий контур, непреодолимую для мертвых осиновую ограду, — все осталось там, на стройке!

— И-хи-хи! Какой смысл стрелять в крылья, если в людском облике ты вполне обходишься без крыльев. Это мы сначала не додумались — по ногам вернее будет! — снова захохотал серокожий. Он присел на корточки, и его безносая морда нависла над самым лицом Айта. — Жалко, нельзя тебя убить… Но порадовать-то я себя чуть-чуть могу… — и его гибкие паучьи пальцы вонзились в рану на боку Айта. Айта снова выгнуло дугой… но он не издал ни звука.

— Не надо! — шептала Ирка — на крик не хватало сил. — Не надо, пожалуйста, не надо!

Пальцы серокожего сомкнулись на ране снова…

— Не орешь? — задумчиво глядя на содрогающегося от боли Айта, прошипел он. — Брезгуешь? Гордый дракон… А хочешь, я тебе сделаю по-настоящему больно? Смотри сюда! — ударом под подбородок он заставил Айта запрокинуть голову.

Вспыхнул свет. Сперва эта была точка, потом она растянулась в ромб, ромб перевернулся в воздухе… яркий прямоугольник портала возник посреди обычного двора — и в его слепящем свете Ирка увидела две узкие грузовые платформы с плотно уложенными на них ракетными ящиками. Вокруг, то вспархивая над ящиками, то заглядывая куда-то под колеса, суетился призрак в роговых очках.

Ирка даже пафосного ничего говорить не стала — толку объяснять предателю, что он предатель? Призрак сам ощутил ее взгляд. Шарахнулся прямо внутрь ракетных ящиков, точно хотел спрятаться, защитным жестом вскинул перламутрово светящиеся ладошки.

— Я не виноват! — нервно поправляя очки, вскричал он. — Я… Меня заставили! Я… Обязан выполнять приказы!

— Тебе что, призрак товарища Сталина явился? — злобно прохрипела Ирка.

— При чем тут Сталин! — даже обиделся призрак. — Двадцатый партсъезд развенчал культ личности Сталина…

— А ну заткнись! — рявкнул серокожий. — Хватит болтать! Лучше скажи вот этому дракону — где настоящее оружие? Здесь или там, возле завода?

— Здесь, — опуская голову, тихо шепнул призрак. — Там только пустые ящики. Но мы правда ничего не могли с этим сделать!

— И-хи-хи-хи! — плюясь слюной, захихикал серокожий и, наклонившись к Айту, прямо в ухо ему шепнул: — Ничего у тебя не вышло, змей! Эй, загружай! — негромко окликнул он.

Из портала высунулся хвост. Чешуйчатый, гребенчатый, явно драконий хвост… подцепил платформу за торчащее впереди крепежное кольцо — и поволок в портал. Вот первая платформа скрылась до половины, вот втянулась вся целиком, вот за ней покатилась привязанная цепью вторая…

И тогда Айт застонал. Долго, мучительно, будто из него вынимали душу.

— Да-да-да, у нас будет человеческое оружие. И да-да-да, нам помогут твои же собратья-змеи! — сочился мерзкий, тягучий шепот серокожего. — А потом мы их убьем! — совсем тихо шепнул он. — Они думают, что это они так хитро используют нас… И-хи-хи! Мы уничтожим вас всех, до последнего змееныша, за все, что вы сделали! И наш господин будет свободен!

Айт не отрывал глаз от последней платформы, а Ирка беспомощно смотрела в его искаженное болью лицо, и слезы катились по ее щекам.

Черная обгорелая рожа появилась перед ней, закрыв собой весь мир.

— Девушка плачет! — прошамкал заложный и вытянул спекшийся язык, кажется, намереваясь слизнуть слезу…

— Тьфу! — добытая из сумки и спрятанная за щекой последняя горсть барвинка полетела заложному прямо в раззявленную пасть.

И челюсть заложного отвалилась, будто ему в рот… многопудовый камень сунули. И сам он рухнул наземь под этой тяжестью. Выдирая пряди, его когти соскользнули с Иркиных волос… Стальной каблук так предусмотрительно надетых танцевальных сапожек въехал заложному в спину — напротив сердца.

— Лышаю, лышаю, я тэбэ з прахом змишаю… — захлебываясь словами, забормотала Ирка… Чудовищная слабость разжимала свои тиски, сползала, будто удушливая пластиковая пленка…