Читать книгу "Они ведь едят щенков, правда? - Кристофер Тейлор Бакли"

— Пока?

— Барн?

— Я еще слушаю, Рог.

— Молодец, мой мальчик! Вы чертовски хорошо справились с заданием. Просто молодчина!

— Вот видите? Это не так уж трудно — признаваться людям в любви.

— Гм! Не могу обещать, что это войдет у меня в привычку.

Эпилог

Гляди-ка — сверчки пляшут!

Жук и Бьюкс стояли, купаясь в оранжевом отсвете пламени; они представляли собой совершенно невероятное зрелище: один — в сандалиях и шафрановой мантии, другой — в форме полковника кавалерии Армии Конфедерации.

Маман и Беллу благополучно эвакуировали. Теперь маман пыталась укусить санитаров «скорой помощи», а ее сдерживала беременная Белла. Добровольная пожарная бригада сделала все, что могла, но пожар, загоревшийся так картинно, творил свое дело проворно и прожорливо, продвигаясь от старой водокачки через лес к самому «Разору». Это лето выдалось засушливым. А древесине, из которой сложен «Разор», было больше ста лет, и загорелась она легко, словно трут. Но на этот раз поблизости не оказалось преданных рабов, которые помогли бы затушить огонь.

— Какое несчастье, — сказал Бьюкс. — Пекфасс! Я поверить не могу, что он устроил в водокачке свою самогонную лабораторию. Неудивительно, что он драпанул оттуда, как ошпаренный пес.

— Ну, я только рад, что он в ту самую минуту не находился внутри сарая.

— Ну, пожалуй, я пока не готов к столь же благодушным высказываниям.

Жук продолжал улыбаться, руки он вытянул в сторону огня, как будто грел их.

— Имущество, — проговорил он. — Какой из него славный огонь получается!

— Это что — один из пунктиков твоего договора с Буддой? Когда кто-то поджигает твой дом, ты и в ус себе не дуешь, да?

Жук задумался.

— Мне еще многое нужно прочесть. Я не знаю, учит ли нас Ченрезиг именно этому — прощать того, кто стреляет пушечными ядрами по самогонным лабораториям вблизи твоего дома. Но общий смысл учения таков: живи сам и не мешай жить другим.

— Ну, если это тебя утешит, то могу сказать, что Делмер Фиттс наверняка горько раскается в содеянном. Как только у него окси из башки выветрится.

— Передай ему, что это пустяки. Но лучше было бы целиться чуток левее.

— Очень мило с твоей стороны, старший братец, но я не думаю, что Делмер когда-нибудь еще будет командовать артиллерией пятьдесят шестого полка.

Они смотрели, как потрескивает и горит дом.

— Погляди-ка на сверчков в пламени, — сказал Жук. — Они пляшут!

— А мне кажется, они просто пытаются ускакать ко всем чертям подальше от огня. Ты случайно не принимал тех таблеток, а?

— Нет, нет. У меня боль прошла.

— Это что, как заново родиться, да? Только вместо Христа — этот самый твой Чензиггер?

Жук улыбнулся.

— Ты задаешь трудный вопрос, Бьюкс.

— Можешь не отвечать. Просто я вижу, ты стал какой-то замороженный.

— Замороженный? — Жук снова протянул руки к пылающему дому и улыбнулся. — Нет, я ощущаю тепло.

Бьюкс с тревогой посмотрел на Жука.

— Надеюсь, ты не собираешься броситься в огонь, или еще что-нибудь такое выкинуть? Я где-то читал, что буддистские монахи иногда совершают такие самосожжения.

— Ого, — сказал Жук. — Как странно, что ты сейчас об этом сказал. Я ведь как раз собирался ринуться в огонь!

Бьюкс присмотрелся к нему.

Жук усмехался.

— Не надо так шутить, старший братец. Я сейчас ожидаю от тебя чего угодно — после… после этой перемены, которая в тебе произошла.

Они наблюдали за пожаром.

— Сколько все-таки добра даром пропадает, — сказал Жук.

— Честное слово, я просто вне себя. Как только я вышибу дух из Делмера, я пойду искать Пекфасса и…

— Да я не об этом. Я просто подумал — как бы здорово вы могли разыграть для своей «живой истории» сожжение Атланты. У вас вышел бы свой вариант «Унесенных ветром». Какой отличный фон пропадает, а?

Бьюкс молча уставился на брата.

Вдруг Жук сказал:

— Нет!

— Нет… это ты о чем? — осторожно спросил Бьюкс.

— Все и так идеально! Почему мы всегда ворчим: «Ах, все могло быть лучше»? Когда все и без того идеально?

— Не уверен, старший братец, что у меня есть ответ наготове. Но я непременно подумаю об этом.

— Гляди-ка — сверчки. — Жук положил руку на плечо брата. — Видишь? Они все-таки пляшут. Спасибо, Бьюкс. Спасибо за то, что позволил мне разделить с тобой это мгновенье.

Бьюкс поначалу не нашел, что ответить, а потом сказал:

— На здоровье, старший братец.

Благодарности и извинения

Спасибо, мой дорогой мистер Карп, ныне обретающийся в «Саймон и Шустер». От всей души — Ом мани падме хум — воплощению живого Карпа, Кари Голдстейну из «Двенадцати». Благословения и фимиам — Доротее Хэллидей и ее команде. Еще раз спасибо, Аманда «Бинки» Эрбан. Первыми советами своему старому папе помогала дочь Кейтлин, а также мои давние (а потому многострадальные) первые читатели — Люси Бакли и Джон Тирни. Я, будто монгол, подверг грабежу и мародерству следующие книги: «Партия: Тайный мир правителей-коммунистов Китая» Ричарда Макгрегора; «Новые властители Китая: Секретные папки» Эндрю Дж. Натана и Брюса Джилли; отличный репортаж Эвана Осноса в «Нью-Йоркере»; и — не в последнюю очередь — авторитетнейший труд Генри Киссинджера «О Китае», который можно назвать своего рода «Суммой синологии». Из некоторых моих абзацев становится очевидным мое пристрастие к Терри Сазерну и Стэнли Кубрику; да, и, конечно, я сам знаю — «По ком звонит колокол».

Некоторые люди фигурируют здесь под своими настоящими именами, наиболее заметные из них Его Святейшество Далай-лама, мой добрый «немногословный» друг Крис Мэтьюз и — за кулисами — уже упомянутый выше авторитетнейший автор труда «О Китае». Ни они, ни другие реально существующие лица никоим образом не несут ответственности за мои вольности. Не забывайте: это все-таки роман.

И наконец, очередную «молочную косточку», покрупнее, — тебе, мой верный гончий пес Джек, который нес дозор вокруг дома и лаял, особенно когда никого поблизости не было.

Летнее солнцестояние, 2011

Стэмфорд, Коннектикут