Читать книгу "Легион смертников - Саймон Скэрроу"

Подняв взгляд, Катон разглядел сквозь пыль, что задние ряды нубийской кавалерии отступают, спасаясь от безжалостного града стрел. Страх быстро охватил врагов, и они развернули лошадей и галопом умчались прочь. Катон поглядел на строй своих воинов. Ауксиларии молча глядели вслед нубийцам, слишком одурманенные кипящей в жилах кровью, чтобы осознать, что они только что обратили врага в бегство. И тут префект Герофил поднял вверх свой залитый кровью меч и издал торжествующий крик, который тут же подхватили остальные, глядя на убегающих врагов. Земля была усеяна телами людей и коней, многие из которых еще были живы, и торчащими под углом древками стрел.

Крики начали стихать, и Катон услышал звуки схватки с другого фланга, где враг тоже пошел в атаку на кавалерию римлян. Прищурившись, он пригляделся. Похоже, александрийская кавалерийская когорта тоже хорошо сдерживала противника. Катапульты и лучники на левом фланге также начали свою кровавую жатву.

Катон убрал меч в ножны и подъехал к Герофилу.

— Отлично! Твои ребята бились здорово. Пусть восстановят строй и будут готовы отразить следующую атаку.

— Есть, командир!

Катон махнул рукой Юнию и остальным и рысью вернулся к середине строя. Прикинул потери когорты. В первой стычке кавалеристы потеряли не более десятой части воинов, но нубийцы, без сомнения, пойдут в атаку еще. И с каждым разом силы когорты буду таять. Нубийская армия должна быть сломлена прежде, чем эти атаки сломят римскую кавалерию.

Небольшая группа офицеров, проехав позади строя, вернулась в центр. Макрон оглянулся, с облегчением кивнул, увидев, что Катон жив, и снова повернулся вперед. Поверх шлемов первой когорты Катон видел приближающиеся главные силы вражеской армии не больше чем в полумиле от римлян. Плотные ряды пехоты, в центре — тяжеловооруженные воины под знаменем принца Талмиса. Катон подумал, нет ли среди них Аякса и последних его соратников, перебравшихся отсюда с Крита. На мгновение ему ужасно захотелось, чтобы судьба предоставила шанс ему или Макрону в последний раз встретиться с гладиатором, чтобы покончить с всепоглощающей ненавистью, которая привела всех троих на это поле боя на окраине Империи.

Отбросив мысли об Аяксе, Катон повернулся к одному из ординарцев.

— Передай командирам обеих батарей катапульт, чтобы навели машины на вражескую пехоту и начали стрельбу сразу же, как враг подойдет на дальность выстрела. То же самое передай лучникам. Иди.

Офицер кивнул, развернул коня и ускакал галопом. Катон снова принялся глядеть на нубийцев. Сквозь поднявшиеся клубы пыли невозможно было определить их количество даже приблизительно. Если это главные силы принца Талмиса, то по равнине наступало на римлян больше двадцати тысяч воинов. Троекратное превосходство. Такого перевеса точно хватит, чтобы оттеснить меньшую по численности армию. Катон допускал это; более того, он на это рассчитывал, составляя свой план.

Ровный ритм вражеских барабанов, звон цимбал и рев труб становились все громче. Враг приближался. Центурионы убедились, что легионеры построены наилучшим образом, заняли места на правых флангах своих частей и молча ждали. Нубийцы были уже близко; Катон слышал, как командиры криками подбадривают своих воинов, махая сверкающими мечами. На мгновение трибуну захотелось сказать стоящим рядом легионерам что-нибудь успокаивающее, но он понял, что это лишь выдаст тревогу, скрутившую ему живот тугим узлом. Лучше молчать и казаться совершенно спокойным и невозмутимым при виде накатывающего моря врагов.

На обоих флангах расчеты катапульт принялись с треском взводить свои машины. Положили в ложа тяжелые стрелы длиной в руку с железными наконечниками. Наступила короткая пауза.

— Пуск! — выкрикнули приказ командиры.

Раздались слаженные щелчки, едва слышные на фоне вражеских труб и барабанов. Рой стрел взлетел в воздух и нырнул в середину строя нубийцев. Катон хорошо представлял, какой урон наносит такой залп плотному строю пехоты, но враги шли вперед, ни на мгновение не замешкавшись и не прервав хора боевых кличей. Будто враг просто поглотил стрелы, а не потерял десятки воинов, пронзенных насквозь и отброшенных назад, на своих товарищей, силой удара тяжелых стрел. Последовал второй залп; на этот раз стрелы попали в первые ряды, пробивая по два-три человека за раз. Но убитые и раненые быстро пропали из виду, когда товарищи обошли их и двинулись дальше.

Когда до врага осталось меньше пары сотен шагов, римские лучники дали первый залп. Послышался звук, похожий на шелест ветра в листьях огромного дерева. Стрелы высоко взлетели в воздух и упали на врагов, но те шли, не замедляя шаг, приподняв щиты и крепко сжимая в руках оружие. Римляне стояли, поджидая их.

— Первый ряд! — крикнул Макрон. — Дротики к бою!

Первый ряд легионеров вскинул дротики над головой, разворачиваясь боком к нубийцам и делая два шага вперед. Затем бойцы остановились, ожидая приказа Макрона.

Меньше чем в сотне шагов от строя римлян нубийцы остановились. Они продолжали выкрикивать боевые кличи и размахивать оружием, вызывая врага на бой.

— Чего они ждут? — спросил один из трибунов. — Почему не идут в атаку?

Катон знал. Он сделал глубокий вдох и крикнул:

— Приготовиться к обстрелу!

Глава 35

Приказ быстро передали по строю, и тут со стороны нубийцев полетели стрелы и камни пращников. Стреляют вслепую, подумал Катон, но это было слабым утешением. Некоторые снаряды все равно находили цель. Он повернулся к офицерам.

— Лучше спешиться, господа, — сказал он. — Попытайтесь укрыться от обстрела.

Спрыгнув с коня, он дал знак одному из ординарцев, чтобы тот принес ему щит. Быстро поднял его, как раз тогда, когда начали падать камни, выпущенные пращниками. Снаряды ударили в покрытую песком землю, загрохотали по щитам легионеров. Прилетели и стрелы. Несколько стрел пронзили кожаную обивку щитов и застряли в лакированных досках под ней. Некоторые попадали в цель. Катон увидел, как резко откинулась назад голова оптиона, которому камень, отрикошетив от края щита, раздробил череп, и солдат упал на землю и не шевелился. Досталось и другим; большинство только ранили, но некоторых убили наповал. Когорта Макрона, самая многочисленная и ближайшая к врагу, приняла на себя основную тяжесть удара. Внимательно следя за летящими снарядами, Катон с удовлетворением увидел, что солдаты сразу же смыкали ряды, вставая на место павших товарищей.

Перестрелка продолжалась, казалось, очень долго, намного дольше, чем то было на самом деле. Катон уже задумался, сколько людей он в ней потеряет и не поредеет ли строй легионеров настолько, что враг прорвет его с первого удара. Уже убили и ранили больше сотни, прикинул он, а обстрел продолжался. Но тут стрельба начала стихать, а затем и вовсе прекратилась. У врагов кончились стрелы и камни. Затрубили трубы, нубийцы кровожадно закричали, услышав сигнал, и ринулись в атаку через узкую полосу земли, отделяющую их от римлян.