Читать книгу "Светская дурь - Бен Элтон"

– Я… я… – Впервые с того времени, как научилась говорить, Кэти Педжет не знала, что ответить.

– Я не могу показать тебе оригинал чека, Кэти, потому что сейчас он находится у полицейских, которым ты и твой отец лгали в ходе расследования дела об употреблении наркотиков класса А.

Это была абсолютная сенсация. Вопросы грянули единым залпом:

– Это правда? Ты лгала? Он заставил тебя сказать неправду?

– О, Питер, – еле слышно пробормотала Анджела Педжет. – Четыре бутылки шампанского?

Кэти Педжет была сильная и умная, – очень умная и сообразительная. Но ей было всего шестнадцать, и она верила своему отцу. А теперь… теперь… Камеры крупным планом показали, как она расплакалась.

Анджела Педжет увела семью обратно в дом.

Палата общин

Министр внутренних дел теневого кабинета едва мог сдержать свою радость.

– Госпожа спикер, я уже не один месяц с нарастающей паникой наблюдал, как эта палата превращалась в притон, захваченный психами.

Это довольно резкое определение было встречено смущенным бормотанием, но все присутствующие знали, к чему он клонит.

– Официальное открытие сессии парламента на прошлой неделе напоминало мне самые мрачные времена британской демократии. Как и многие мои коллеги, я в шоке и недоумении наблюдал за тем, как ее величество вынудили встать в один ряд с преступниками, торговцами наркотиками и наркоманами и объявить ересь, которую на самом деле необходимо устранить, как самый невероятный в истории законопроект, самый безумный, безответственный и бесперспективный план по легализации и предоставлению в широкое пользование самых коварных ядов, известных человеку. И где же архитектор этого безумия? Где омерзительный Питер Педжет? Где он сейчас?

Члены правительства продолжали сидеть в гробовой тишине. Всем было известно, где находится Питер Педжет.

– Нет, достопочтенного члена от Северо-Западного Далстона сегодня нет с нами. Министра по наркополитике ее величества сегодня нигде не видно, а почему? Почему? Весь мир знает ответ. Все СМИ на планете говорят только о невероятном позоре, в которое правительство Британии позволило себя втянуть. Ведь правда в том, что министра по наркополитике сейчас допрашивает полиция! Допрашивает в связи с его собственным случаем употребления наркотиков! О его связях с известными дилерами и накокаиненными секс-бомбами! Его допрашивают по факту того, что он, министр короны, лгал полиции в ходе расследования потенциально уголовного дела. А самое поразительное и отвратительное заключается в том, что он вынудил лгать свою шестнадцатилетнюю дочь, заставил ее делать ложные записи в ее дневнике, не больше и не меньше!

Голос министра теневого кабинета гремел в зале, и никто из членов парламента не был готов ответить ему. Питер Педжет ужасно всех подвел. Они чувствовали себя полными идиотами. Отвратительный человек и его самодовольная, ужасная дочка ввели их и всю нацию в своего рода коллективное помешательство, безумие, из которого их в один момент вытащила отвага предприимчивой журналистки.

Кто теперь поддержит законопроект Педжета? Теперь, когда его создатель оказался преступником, лгуном и наркоманом? Все дело основывалось на вере людей в то, что Педжет знает, о чем говорит. Теперь же все сходились во мнении, что даже его знаменитый случай с уколом и последующее волшебное выздоровление были подстроены. Педжет предал нацию.

Наконец поднялся для речи премьер-министр:

– Отвечая моему достопочтенному собрату, министру теневого кабинета, скажу: мы, несомненно, должны подождать результатов расследования полиции, но в свете того, что уже известно, Питер Педжет определенно не подходит на должность министра короны или члена этой палаты. Поэтому с данного момента я освобождаю его от полномочий в кабинете министров.

– А как же его мерзкие теории! – закричал министр теневого кабинета.

Премьер читал утренние сводки, он видел отчеты о настроениях звонивших на радио и в утренние чат-шоу. Он знал, что общественность рассматривает Педжета и его законопроект как единое целое. Они очень быстро начали презирать первого и соответственно отрицали второе. Он склонился перед неизбежностью.

– Я бы также хотел сообщить членам этой палаты, что на данный момент законопроект, над которым работал Питер Педжет, снимается с повестки дня нашей законодательной программы и будет отправлен на доработку.

Дом Педжетов, Далстон

Масштаб свалившейся на Кэти Педжет катастрофы был почти выше ее разумения.

Почти, но не вполне. Она была слишком умна и проницательна, чтобы не осознавать масштаба своего позора.

За считанные минуты она превратилась из любимого подростка нации, ярчайшей звездочки на земле, буквально самой большой надежды, во Всеобщего Врага Номер Два. Мерзкую, аморальную, лживую маленькую распутницу, которая с радостью чернит имена других женщин в защиту порочных амбиций и сексуальных похождений своего отца.

На ней навсегда останется клеймо.

– Я никогда не пойду в политику, мам, – сказала она голосом, в котором уже не было мелодичности. – И программу Би-би-си не буду вести, и писать известные романы или пьесы не буду. Я никогда ничего не сделаю. Всю свою жизнь, навсегда, до самой смерти, я буду в первую очередь девушкой, которая лгала нации, девушкой, которая переписала свой дневник. Никто больше никогда мне не поверит.

– Это пройдет, дорогая. Все проходит.

– Нет, не проходит. Такое не забывается. Помнишь Джона Профьюмо? Джеффри Арчера? Джонатана Айткина? Дочь Айткина, господи ты боже мой. Никто из них никогда не отмылся от стыда за содеянное! Люди никогда не забудут. И я теперь одна из них. Я лгала общественности и полиции! Господи, меня за это могут судить! Я отмечена преступлением и навсегда останусь с этой отметиной. Я не могу вернуться в школу, меня и так уже закидали письмами и эсэмэсками. Все так завидовали мне раньше, и теперь пришла расплата. Сьюзи тоже не может вернуться, потому что и ее жизнь закончена, а как же иначе? Она моя сестра, она была на крыльце, рядом со мной, девушкой, которая, без сомнения, считается отвратительной лживой сукой. Если я напишу заявление в колледж или на работу, все будут думать, что Кэти Педжет, наглая, самодовольная обманщица, коварная маленькая тварь, пытается хитростью проникнуть обратно в общество.

Кэти закрыла упакованный чемодан. В дверях появилась Сьюзи. Она тоже собрала вещи.

– Но ведь на самом деле это все не важно, по крайней мере, не сейчас. Это придет позднее. Вообще все на свете не важно, кроме того, что папа обманул нас всех, окончательно и бесповоротно, и я всегда буду его ненавидеть. И ты тоже обманула нас, мама.

– Я знаю, дорогая, и единственное, что я могу сказать в свое оправдание, – это что он уверил меня, что спал с этой девушкой пару раз, и все. Он клялся, что это был один или два раза, приступ безумия, ничего более, и я ему поверила. И также я поверила ему, Кэти, когда он сказал, что не было никакого романа, что обвинения насчет наркотиков – это чушь. Я верила ему… И вдруг газетчики начинают размахивать у меня под носом счетами за шампанское и серьгу… подкарауливают у дверей… – Анджела Педжет расплакалась, и через секунду к ней присоединились обе дочери. Затем они взяли чемоданы и вместе пошли вниз.