Читать книгу "Транторианская Империя (Сборник)(журнальные иллюстрации) - Айзек Азимов"

умственного развития резко превысит норму, это сразу же будет заметно.

– Да, наверное. Но дело, может быть, и не в синапсаторе. Я ни в чем не уверен, Флора, кроме того, что восстание назревает. Будет что-то похожее на семьсот пятидесятый год, если не хуже.

– Готовы ли мы к этому? Ведь если ты так уверен…

– Готовы ли? – рассмеялся лающим смехом Энниус. – Мы-то готовы. Гарнизон в полной боевой. Все, что можно было сделать с подручным материалом, я сделал. Но я не хочу восстания, Флора. Не хочу войти в историю, как прокуратор эпохи восстания. Не хочу, чтобы мое имя связали с бойней и смертью. Сейчас меня наградят, а лет через сто во всех учебниках обзовут кровавым тираном. Помнишь вице-короля Сантании в шестом веке? Разве он мог поступить иначе, чем поступил, хотя при этом и погибли миллионы людей? Тогда его восхваляли, а кто теперь скажет о нем доброе слово? Я предпочел бы войти в историю как человек, предотвративший восстание и спасший бесполезные жизни двадцати миллионов глупцов.

Но видно было, что Энниус не питает на это надежды.

– А ты уверен, Энниус, что не можешь его предотвратить, хотя бы сейчас?

Флора села рядом с мужем и провела кончиками пальцев по его напряженному лицу. Энниус поймал ее руку и крепко сжал.

– А как? Все против меня. Даже Департамент сыграл на руку земным фанатикам, прислав сюда этого Арвардана.

– Но, дорогой, что такого ужасного в этом археологе? Он чудак, признаю, но чем он может тебе навредить?

– Да разве непонятно? Ведь он рвется доказать, что Земля в самом деле родина человечества. Рвется подвести научную базу под будущий переворот.

– Ну так останови его.

– Не могу. В том-то вся и беда. Это только так считается, будто вице-король может все. У Арвардана есть письменное разрешение от Департамента внешних провинций, заверенное императором, и я бессилен. Могу только апеллировать к Центральному Совету, но на это уйдет несколько месяцев. И какие аргументы я могу привести? С другой стороны, останови я Арвардана силой – это сочтут актом неподчинения; а ты знаешь, как быстро Центральный Совет расправляется с чиновниками, которые слишком много на себя берут, так ведется с гражданской войны восьмидесятых годов. Что тогда? Меня заменит человек, вообще не понимающий ситуации, и Арвардан все равно возьмет свое, И это еще не самое худшее, флора, Знаешь, как он собирается доказывать свою теорию? Угадай.

– Ты шутишь, Энниус, – тихо засмеялась Флора – Ну как я могу угадать? Я же не археолог. Наверное, будет откапывать старые статуи и кости и определять их возраст по степени радиоактивности, что-то в этом роде.

– Это бы еще ничего. Но он сказал мне вчера, что намерен работать в радиоактивных зонах Земли. Надеется найти там человеческие артефакты, доказать, что они существовали еще до того, как земная почва стала радиоактивной (он настаивает на том, что земная радиоактивность – искусственного происхождения), и таким образом определить их возраст.

– Но я почти так и сказала.

– А ты знаешь, что значит проникнуть в радиоактивную зону? Запретные Зоны – это один из самых строгих Наказов землян. Ни один человек не может войти в Запретную зону, а все радиоактивные зоны – запретные.

– Вот и хорошо. Арвардана остановят сами же земляне.

– Прекрасно. Верховный министр ему запретит, Как потом убедить верховного министра, что Арвардан действует не с дозволения правительства и что Империя намеренно не потворствует святотатству?

– Неужели верховный министр такой чувствительный?

– Кто, он? – Энниус посмотрел в глаза жене: в сером предутреннем свете он уже начинал различать ее лицо. – Твоя наивность просто трогательна. Еще какой чувствительный. Знаешь, что случилось тут лет пятьдесят назад? Я тебе расскажу, и можешь судить сама. Как повелось, земляне не допускают у себя на планете никаких знаков императорской власти, настаивая на том, что законным правителем Галактики должна быть Земля. Но однажды юный император Станелл Второй – он был не совсем в здравом уме, и его убили после двух лет правления, как тебе известно, – так вот он распорядился, чтобы в Зале Совета в Вашенне установили эмблему Империи. Сам по себе приказ был разумным – подобные эмблемы установлены во всех планетарных залах Совета Галактики как символ единства Империи. А что получилось на деле? Как только эмблему установили, весь город взбунтовался. Вашеннские безумцы сорвали эмблему и с оружием в руках двинулись на имперский гарнизон, У Станелла Второго хватило глупости повелеть, чтобы его приказ был выполнен любой ценой, даже если бы пришлось перебить всех землян до единого. Но его вовремя убили, и только Эдард, его преемник, отменил приказ об эмблеме. И все успокоилось.

– Ты хочешь сказать, что имперская эмблема так и не была установлена?

– Именно это я и хочу сказать. Бог свидетель – Земля единственная из миллионов планет Империи, где нет эмблемы в Зале Совета. И на этой-то планете мы с тобой и живем. Попытайся мы поставить эмблему сегодня – и они бы опять боролись до последнего. А ты сомневаешься в их чувствительности. Говорю тебе – они не в своем уме.

Они помолчали в медленно тающих предрассветных сумерках. Потом Флора заговорила вновь, тихо и неуверенно.

– Энниус?

– Да.

– Ожидаемое восстание беспокоит тебя не только потому, что ты опасаешься за свою репутацию. Я не была бы твоей женой, если б не умела хоть немного читать твои мысли, и мне кажется, ты считаешь, что Империи грозит какая-то серьезная опасность. Не надо ничего от меня скрывать, Энниус. Ты боишься, что земляне победят.

– Флора, я не могу говорить об этом, – с мукой в глазах сказал Энниус. – Это нельзя даже назвать предчувствием… Может быть, четыре года в таком мире – слишком много для нормального человека, но почему тогда земляне так уверены?

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. У меня тоже есть свой источник информации. Все-таки они уже трижды терпели поражение. У них просто не могло остаться никаких иллюзий. А они бросают вызов двумстам миллионам миров, каждый из которых сильнее их, и при этом уверены в победе. Неужели в них так крепка вера в некий Рок или в некую Высшую силу, которая спасет их, и только их одних? А может быть… может быть…

– Что «может быть», Энниус?

– Может быть, у них есть какое-то секретное оружие.

– Оружие, которое позволит одному миру победить двести миллионов миров? Ты просто паникуешь. Такого оружия не существует.

– Я ведь говорил тебе о синапсаторе.

– А я сказала тебе, как с ним бороться. Ведь больше ни о