Читать книгу "Чужой мир - Ксения Власова"

– Что же ты не выставил на брачный рынок себя? – сквозь зубы прошипела я.

– Кто-то же должен был возглавить мятеж, – пожал плечами Алекс. – И потом, ты отлично справилась.

– Зачем ты вообще его поднял? Мятеж, я имею в виду.

Алекс посмотрел на меня с сочувствием, как на несмышлёного ребенка.

– Когда ты улетела на Цинф, наши намерения стали очевидны. Естественно, эрийцы не пришли в восторг от столь противоречащих их интересам действий. Последовали… санкции.

– Репрессии? – полувопросительно-полуутвердительно сказала я.

– Да, можно назвать это и так. – Алекс явно не стремился развивать неприятную тему. – Нам пришлось ответить на агрессию агрессией. На полноценную войну нас бы не хватило: силы не равны, но организовать беспорядки и партизанские набеги мы смогли. К слову, это лишь сплотило нас.

Мы помолчали, думая, каждый о своем.

– Погоди-ка, – припомнила я. – А как же все эти разговоры, что тебе нужен свой человек на Цинфе и ты не можешь объективно оценить ситуацию?

– Основные пункты соглашения мы обсудили с отцом Айю, но были моменты, требующие уточнения. Поэтому Ито показывал тебе некоторые закрытые объекты, мне требовалось чуть больше деталей, но существенно на план они не влияли. Я просто хотел присмотреться к Ито.

Я пропустила последнюю фразу мимо ушей, слишком увлекшись своими переживаниями.

– А ген, дающий способность воздействовать на обоняние, из-за чего мы видим в цинфийцах врагов?

Алекс закатал рукав еще выше и обнажил плечо. На бледной коже алела маленькая точка – след от недавнего укола.

– Мы решили эту проблему. Одна-единственная сыворотка, и о подобном недоразумении можно забыть.

– Как она действует? – с интересом спросил Дайс и даже приблизился к Алексу, разглядывая красную точку.

– Вколотая землянину, она подавляет обоняние (не критично, жить можно). В крови цинфийца она работает иначе: угнетает действие уникального гена. При втором варианте эффект более ярко выражен, поэтому при совместном проживании на Земле прививка будет ставиться именно цинфийцам. Это абсолютно безболезненная процедура, не волнуйтесь.

– Понятно, – пробормотал Дайс. – Значит, вы основательно нацелены на союз с моими соотечественниками?

– Это взаимовыгодное сотрудничество. Вам нужна новая планета, нам – защита. Благодаря совместимости генов, у наших рас есть возможность общего будущего. Согласитесь, такое решение проблемы устроит всех.

– Угу, – буркнула я, – и на алтарь этого прекрасного светлого будущего ты положил меня. Что ты пообещал Ито?

Брови Алекса взлетели вверх.

– Ничего особенно. Он был одним из кандидатов на роль твоего супруга. Фаворитом, я бы сказал, но не более. Признаться, он нуждается во мне больше, чем я в нем, хотя в ближайшие несколько лет я бы хотел видеть в нем делового партнера – для подстраховки. Его семья очень влиятельна.

– Значит, ты выбрал для меня Ито? – снова закипая, процедила я. Дайс напрягся, видно, ему не нравилась эта тема, но он пока не вмешивался.

– Да, – откровенно сознался братец, не до конца понимая, чем ему это грозит.– Я ставил на него, но ты все переиграла. Зря он пытался на тебя давить. Ты же как пружина: чем сильнее тебя сжать, тем больнее отдача. Я тоже понял это слишком поздно… – Алекс потер кончик носа, словно эта самая пружина, распрямившись, ударила его.

– Ты понимаешь, что чуть не натворил? – мрачно поинтересовалась я. По телу пробежала неприятная, липкая дрожь, когда я представила Ито рядом с собой. Почти сразу почувствовала ладонь Дайса на ключице и услышала его частое, гневное сопение.

– Майя, это был всего лишь один из вариантов, – терпеливо повторил братец. – Не спорю, самый предпочтительный для меня, но я не стал бы тебя к нему принуждать.

– Но кого-нибудь мне пришлось бы выбрать, верно?

– Верно, – не стал спорить Алекс. Он поймал мой взгляд и неожиданно вспылил: – У каждого из нас есть свои обязательства, Майя! И ты не можешь игнорировать этот факт. Думаешь, мне нравится быть Алексом Данишевским?! Наша фамилия накладывает определенные ограничения.

– Ненавижу ее… – почти искренне прошептала я.

– Скоро ты возьмешь мою, – негромко сказал Дайс и потянулся, заключая меня в объятия. Его пальцы быстро смахнули с моих щек злые слезы и, скользнув на плечи, замерли там.

Прикрыв глаза, я уткнулась ему в грудь и с ужасом подумала, что бы случилось, не встреть я его. Как бы сложилась моя судьба? Мне бы пришлось выйти замуж за нелюбимого, чужого человека и всю жизнь играть навязанную роль? Такую судьбу выбрал мне Алекс?

Наверное, последнее я произнесла вслух или, возможно, братец научился читать мои мысли, потому я услышала тяжелый протяжный вдох и уставший голос Алекса:

– Мы Данишевские, Майя. И с этим ничего не поделаешь…

Я выглянула из своего укрытия вовремя: как раз, чтобы увидеть сгорбившуюся, поникшую фигуру брата. Его бледное лицо со следами недосыпа и волнений вызвало у меня болезненный укол в районе сердца. Наверное, прежде я никогда не видела его таким: опустошенным, замученным собственными демонами, раздираемым противоречиями… Это был мой брат. Тот, которого я всегда интуитивно угадывала, но никогда не знала.

Наши глаза встретились, и я ненадолго отвела взгляд, а когда снова посмотрела на Алекса, то он уже снова выглядел холодным, отчуждённым и немного ироничным.

Обида отступила. Я любила брата и, как бы ни хотела, не могла вырвать эту любовь с корнем, а значит, придется его простить. Тем более что, кажется, выиграла-то я!

Последняя мысль заставила весело фыркнуть. Я перехитрила Алекса. Выбрала того человека, на которого он даже подумать не мог. Забавно.

– И все же, не пойму, как я буду играть роль «моста» между двумя расами. – Я отстранилась от Дайса и напомнила: – Цинфийцы меня ненавидят.

Алекс растянул губы в самодовольной улыбке. Наверное, я выдаю желаемое за действительное, но в этом жесте демонстративного превосходства я разглядела толику облегчения: он был рад, что я закрыла скользкую тему и вернулась к сути проблемы.

– Общественное мнение, как монетка, – им легко манипулировать, так и сяк подбрасывая на ладони до тех пор, пока не выпадет нужная комбинация.

– Что вы задумали? – осторожно спросил Дайс.

– Ничего серьезно, – отмахнулся Алекс. – Признаться, вышло даже лучше, чем если бы это дело спланировал я сам. Брак между сестрой политика и политиком никогда бы не вызвал яркого эмоционального отклика у народа. Каждый второй подозревал бы подвох и фальсификацию. Нет, это было бы ненадежным вариантом, – он цокнул языком, и его синие глаза сверкнули от предвкушения. Так он обычно смотрел на шахматную доску перед началом партии. – А вот скоропалительная женитьба сестры политика и актера… Здесь чувствуется накал страстей, из этого можно состряпать такую историю любви, что всплакнут и старики, и дети.