Читать книгу "Возвращение в Мир Смерти - Ант Скаландис"

— Кто — он? — Язон совсем перестал понимать, о чем говорит Миди.

— Ну отец же! Ты что, не видишь? Твой стрелок уже минут пять как держит на прицеле его корабль. Но в этом больше нет необходимости. Теперь отец займется тем, что будет собирать в межпланетном пространстве куски своего любимого Файтона. Глядишь, и склеит его заново, если все обломочки найдет.

— Ты это серьезно? — решил уточнить Язон.

— Вполне. Киборг — не человек, его разрушение почти всегда обратимо. А Файтон — это необычайно ценная игрушка. Ради такого можно плюнуть и на родную дочь, и на древнюю реликвию окроткани вместе с полосатым движком…

— Внимание! — объявила по интеркому Лиза дочка Реса и второй пилот «Арго». — Прямо по курсу метеоритный пояс. Переходим в режим торможения.

А Мета тем временем стояла за спиною Язона и умилялась, какие целомудренные беседы ведет эта влюбленная девчонка с ее героем. Потом подошла вплотную и обняла любимого.

— Мета? Почему ты здесь. Сейчас же самый сложный участок.

— Не-а, — помотала головой Мета, хитро улыбаясь. — Уже не сложный. Эти метеориты перестали двигаться друг относительно друга. А между ними такие бреши, что можно даже на автомате пройти. Но я все-таки посадила за пульт Лизу.

— Так у нее же рука прострелена!

— О чем ты говоришь, Язон?

— Действительно, я и забыл, что все вы чокнутые. А что говорит Арчи по поводу метеоритного пояса?

— Известно что. Говорит, что такого просто не может быть. — Мета зевнула. — Спать хочу. Вторую ночь на ногах. И какая мне разница, соблюдаются здесь законы физики или нет? Без них — даже лучше. Плюнем тогда на все, нырнем в кривопространство и сразу дома окажемся.

— Э, дорогая! Ты что такое говоришь? До домато нам еще очень далеко.

— Да помню я, помню про твой родной Иолк и про папашу твоего, Айзона,

— зевнула Мета еще раз.

— Ты не все помнишь, — поправил Язон. — Первая остановка на Крейзике. Мы обещали помочь, а долг, как известно, платежом красен.

Кинней, возрадовавшись, быстро организовал пиррянам коридор, и небольшая команда, всего из семи человек, посетила несчастного старика. В команду эту включили, конечно, и Миди. Ей, как главному специалисту по киборгам, отводилась ведущая роль в программе помощи. Для юного дарования задача оказалась просто пустяковой. Во-первых, Миди сразу поняла, чьи уши торчат за изобретением женщин-птиц. Конечно, это было очередное детище Кобальта-Кадмия, почерк узнавался, что называется, на раз и безошибочно. А Кинней просто слишком долго прожил на этом свете. Память уже отказывала ему иногда и даже подбрасывала ложные убеждения. Где там было старику придумать, а тем более изготовить подобных птичек! Использовать

— да. Ну так и используй, дедушка. Программа исправлена раз и навсегда. Теперь пташки и в супермаркет за едой сгоняют, и покушать дадут спокойно. Предлагали деду лететь вместе с ними, но тот, конечно, отказался. Триста лет одиночества формируют определенные вкусы и пристрастия, которые потом переделывать поздно.

— Буду готовиться к войне с Йотом, — заявил Кинней на прощание.

И вот снова золотистая чернота звездного неба и никакого тебе кривопространства — законов физики все-таки никто пока не отменял. И надо лететь себе спокойненько на пятой космической скорости, а до Иолка еще далеко. Раны залечили, выводы из происшедшего сделали, планы обсудили, и теперь каждый развлекался как умел. Язон, например, копался в архивах, а, скажем, Арчи вернулся к своим старым научным программам. И еще вместе со Стэном и группой инженеров пытались они разобраться в устройстве необычного звездолета «Овен». Химический анализ материала обечайки провели, а вот понять технологию изготовления оказалось не по зубам. Электрические цепи и топливные магистрали отследить удалось весьма детально. Но большая часть самых сложных систем, похоже, испорчена была необратимо эгрисянскими варварами. Арчи очень грустил по этому поводу, но окончательно не унывал. А главное — с нетерпением ждал помощи Айзона на Иолке.

И вот однажды за завтраком физик с Юктиса спросил у Язона:

— А как ты думаешь, я могу понравиться Миди?

Язон даже жевать перестал от удивления. Потом приложил ладонь ко лбу юктисианца и заботливо произнес:

— Ты, наверно, перезанимался вчера своей наукой?

— Да ну тебя! — обиделся Арчи. — Я же серьезно.

Сидящая рядом Мета не умолчала:

— А если серьезно, то Миди нравится только один единственный человек. И вкусы у нас с нею трагическим образом совпадают. Я бы ее еще на Крейзике высадила, да как-то негуманно это. Пусть уж летит вместе со всей компанией до Иолка, но там!..

— А вот и не права ты, дорогая, — проговорил Язон с загадочной улыбкой.

— В чем не права? — вскинулась Мета, и даже пистолет прыгнул на секунду ей в ладонь.

— Я наконец этой ночью вышел с Бервиком на связь. Он мне много интересного рассказал. Но об остальном позже, а сейчас вот что: параллельно с нами на Эгриси работали агенты Специального Корпуса. Обижаться не на что — нормальная подстраховка, минимизация жертв. Очень чисто они, кстати, поработали. Так вот, царская дочка Миди так беззаветно полюбила меня исключительно под действием особого направленного излучения. У Корпуса давно уже состоит на вооружении такое средство.

Мета от возмущения на какое-то время лишилась дара речи, а потом выпалила с жаром, размахивая над столом рукою с пистолетом:

— Ох, уж доберусь я когда-нибудь до этого Бервика!

Реакция Арчи была совершенно другой.

— Слушай, Язон! — молодой физик хитро и както робко улыбался. — А нельзя ли у господина Риверда Бервика попросить этот излучатель на денекдругой?

Арчи, конечно, шутил, но во всякой шутке…

Язон ответил вполне серьезно:

— Попросить, разумеется, можно, но неужто тебе в самом деле хочется? И между прочим, действие «лучей любви» весьма ограничено. Лютую ненависть в пылкую страсть они не превращают. Так что подумай, Арчи! Даю тебе карт-бланш, а дальше — сам, как все мужчины, во все века.

Язон поднялся из-за стола, но Мета остановила его:

— Постой, я не понимаю, как эта штука может действовать, если…

— Мета, дорогая, — перебил Язон. — Ты — первая женщина планеты Пирр, познавшая на собственном опыте, что такое любовь. Арчи — совершенно уникальный ученый, способный понять все на свете. Обсудите этот вопрос без меня. А я пошел в библиотеку.

Язон не зря просиживал целыми днями у компьютера. За сутки до предполагаемого приземления на Иолке он вдруг докопался до такого, что влетел как ошпаренный в кают-компанию, где мирно беседовали Мета, Керк, Арчи и Миди, и объявил: