Читать книгу "Не оторваться. Почему наш мозг любит всё новое и так ли это хорошо в эпоху интернета - Адам Алтер"

Одним из таких токсинов был небольшой зеленый лист, от которого во рту Кристисона все онемело, а затем он ощутил прилив сил и почувствовал себя намного моложе своего преклонного возраста. Ученый настолько воспрял духом и телом, что решил отправиться на длинную прогулку. Через девять часов он вернулся домой, пройдя пятнадцать миль, и записал, что не ощущает ни голода, ни жажды. На следующее утро он проснулся бодрым и готовым к испытаниям нового дня. Кристисон жевал листья коки – из этого растения и получают знаменитый стимулятор кокаин.

В зависимости нет ничего однозначно плохого. Многие зависимые – это люди, которые по-настоящему любят есть, пить, играть в карты или читать.

В тысяче миль к юго-востоку от Британии, в Вене, молодой невролог также занимался опытами с кокаином [32]. Многие помнят Зигмунда Фрейда по его теориям человеческой личности, сексуальности и сновидений, но в свое время он был известен тем, что активно пропагандировал кокаин. Химики впервые синтезировали это вещество тридцать лет назад. Фрейд заинтересовался рассказом о знаменитой 15-мильной прогулке Кристисона. Он обнаружил, что кокаин не просто придает ему силы, но и избавляет от повторяющихся приступов депрессии и несварения. В одном из девяти сотен писем к своей невесте Марте Бернейс Фрейд писал:

«Если все пойдет хорошо, я напишу статью о [кокаине], и полагаю, что это вещество займет свое место в терапии, потеснив или вовсе вытеснив морфий… Я регулярно принимаю очень малые дозы кокаина против депрессии и несварения – и с самым блестящим результатом».

Жизнь Фрейда была непростой, но десять лет, прошедшие после этого письма к Марте, выдались особо сложными. Все началось со взлета: в 1884 году он опубликовал статью «О коке». По словам Фрейда, его статья была «хвалебной одой в честь волшебного вещества». В этой драме он играл все роли: был и экспериментатором, и подопытным, и вдохновенным писателем.

«Через несколько минут после приема кокаина человек испытывает неожиданный восторг и чувство легкости. Он ощущает некоторое онемение губ и нёба, а затем прилив тепла в тех же областях… Психический эффект [кокаина]… состоит из приподнятого настроения и долгой эйфории, ничем не отличающейся от нормальной эйфории здорового человека».

Фрейд мельком упоминал и о темной стороне кокаина, хотя даже она его больше увлекала, чем пугала:

«Во время первого испытания я пережил короткий период токсичного эффекта… Дыхание замедлилось и стало глубже, я почувствовал усталость и сонливость. Я часто зевал и испытывал какую-то вялость… Если интенсивно работать под влиянием коки, то через три-пять часов ощущение благополучия ослабеет и для борьбы с утомлением понадобится дополнительная доза».

Многие психологи критиковали Фрейда за то, что самые знаменитые его теории невозможно проверить (действительно ли мужчины, которым снятся пещеры, в глубине души одержимы материнской утробой?), но с кокаином все было иначе. Судя по письмам, Фрейд обнаружил, что кокаин, как любой аддиктивный стимул, вызывает привыкание и его эффект снижается со временем. Единственный способ воссоздать первоначальные ощущения – это прием увеличивающихся доз вещества. Он принял не меньше десятка больших доз и неизбежно стал наркоманом. Ему стало трудно мыслить и работать без наркотика. Он твердо верил, что лучшие идеи приходят только под его влиянием. В 1895 году у него возникли проблемы с носом. Пришлось делать операцию, чтобы восстановить дыхание в поврежденных ноздрях. В письме к другу, отоларингологу Вильгельму Флиссу, Фрейд подробно описывает влияние кокаина. К сожалению, единственным веществом, снимающим боль в носу, был тот же наркотик. Когда боль становилась невыносимой, он смазывал ноздри водным раствором кокаина. Через год мучений он пришел к выводу о том, что кокаин более вреден, чем полезен. В 1896 году, через двенадцать лет после хвалебной оды кокаину, Фрейду пришлось полностью отказаться от него.

Как мог Фрейд видеть в кокаине только плюсы, не замечая минусов? На заре увлеченности наркотиком он решил, что кокаин способен преодолеть зависимость от морфина. Он описывал пациента, который бросил принимать морфин и переживал тяжелую ломку с ознобом и приступами депрессии. Но когда он начал принимать кокаин, то полностью исцелился и смог вести нормальную жизнь – с помощью ежедневной значительной дозы нового наркотика. Главной ошибкой Фрейда была его вера в то, что подобный эффект постоянен:

«Через десять дней он смог полностью восстановиться с помощью лечения кокой. Но лечение морфиновой зависимости с помощью коки ведет не просто к замене одной зависимости другой… Использование коки – это временная мера».

Фрейд был очарован кокаином еще и потому, что он жил в такое время, когда считалось: зависимость влияет лишь на тех, кто слаб разумом и телом. Гений и зависимость – две вещи несовместные. Как и Роберт Кристисон, он открыл кокаин в период своего интеллектуального взлета. Фрейд настолько неправильно оценивал кокаин, что считал его способным заменить и полностью устранить морфиновую зависимость. И он был не одинок в этом заблуждении. За двадцать лет до статьи Фрейда полковник армии конфедератов впал в зависимость от морфина в результате лечения тяжелого ранения, полученного во время последней битвы гражданской войны. Он тоже считал, что сможет преодолеть зависимость от морфина с помощью микстуры с кокаином. Он ошибался, но его лекарство стало одним из самых широко потребляемых веществ на Земле.

* * *

Гражданская война в Америке закончилась короткой, но кровопролитной битвой перед Пасхой 16 апреля 1865 года. Армии Союза и Конфедерации сошлись на реке Чаттахучи, близ Коламбуса, штат Джорджия. Кавалерия сражалась у двух мостов через эту реку. Несчастный конфедерат Джон Пембертон столкнулся с кавалерией Союза, когда пытался блокировать мост, открывающий путь в самое сердце Коламбуса. Пембертон выхватил саблю, но в него выстрелили, прежде чем он смог ею воспользоваться. Он корчился в агонии, когда солдат Союза рубанул его по груди и животу. Пембертон находился на грани смерти, хотя друг сумел вытащить его с поля боя.

Пембертон выжил, но сабельная рана причиняла ему жестокие мучения. Как и тысячи других раненых, он лечил боль морфином. Сначала армейские врачи выписывали ему малые дозы через большие промежутки времени, но у Пембертона начало развиваться привыкание. Ему требовались все больше морфина, принимал он его все чаще и в конце концов стал настоящим наркоманом. Врачи изо всех сил пытались отучить его от наркотика, но он обгонял их – еще до войны он стал химиком, и, когда армейские доктора начали ему отказывать, он обратился к своим прежним поставщикам. Друзья беспокоились, да и сам Пембертон со временем был вынужден признать, что морфин приносит ему больше вреда, чем пользы.