Читать книгу "Пожиратель душ - Мишель Пейвер"

Тот, со светлой шерстью, снова пырнул Волка своим когтем, но Вонючая Шкура так на него зарычала, что бесхвостый самец больше колоть Волка не стал, а тяжело и долго смотрел на уродливую самку, давая ей понять, кто в их стае вожак, а потом медленно побрел прочь.

Присев на корточки рядом с Волком, кривоногая самка просунула сквозь дырку в оленьей шкуре полоску лосиного мяса.

Волк мясо не взял. Неужели эти бесхвостые думают, что он такой дурак? Неужели они считают его какой-то собакой, которая у кого угодно мясо возьмет?

Вонючая Шкура подняла вверх передние лапы, а потом пошла прочь.

Тогда та самка с черным языком гадюки отошла от Яркого Зверя, приблизилась к Волку и, опустившись на колени, тихонько с ним заговорила.

И он невольно стал ее слушать. Ее голос немного напоминал ему ту полувзрослую самку, что стала сестрой по стае Большому Брату. Та самка тоже говорила резко и умно, но внутри была очень мягкой и доброй. Слушая эту самку с языком гадюки, Волк носом чуял, что она его не боится, что ей просто интересно.

Он вздрогнул, когда она протянула к нему свою переднюю лапу, но трогать его не стала. Однако он вдруг почувствовал, как к его боку прикасается что-то холодное. У него даже усы задрожали от отвращения. Она смазывала его шерсть кровью лося!

Но сам запах был настолько замечательным, настолько вкусным, что нос у Волка сразу стал мокрым, а из головы напрочь вылетели все мысли. Он еще немного боролся с собой, но потом не выдержал, как-то извернулся и стал себя вылизывать.

Он понимал: это очень странно, что самка так поступает, да и в голосе ее слышалось нечто такое, что заставляло его проявлять осторожность, но остановиться он не мог. Инстинкт хищника уже проснулся в его душе, да и сила лося вместе с его кровью стала стремительно вливаться в его тело и лапы. И Волк продолжал себя вылизывать.

А потом он вдруг почувствовал себя очень усталым. Голову заполнил какой-то черный туман, и он с трудом заставлял себя держать глаза открытыми. У него было такое ощущение, словно его придавили к земле каким-то огромным камнем.

Сквозь этот черный туман он слышал тихий и какой-то скользкий смех той самки со змеиным языком и понимал, что она его обманула. Та лосиная кровь, которой она его накормила, была плохой, и теперь он уходил во Тьму.

Черный туман стал гуще. Страх стиснул душу Волка своими беспощадными челюстями, и он в последнем проблеске сознания послал Большому Бесхвостому Брату свой прощальный клич.

Глава пятая

— Тебе страшно? — спросил Торак.

— Да, — призналась Ренн.

— Мне тоже.

Они стояли на опушке Леса под последним — самым последним — деревом. Перед ними под бескрайними небесами расстилалось совершенно пустое белое пространство. Кое-где виднелись, правда, отдельные кривоватые ели, умудрившиеся выстоять под напором ветра; иных признаков жизни здесь не было.

Они находились сейчас в таких далеких северных краях, куда почти никогда не заходили представители лесных племен, разве что Фин-Кединн в молодости не раз посещал эти замерзшие земли. После встречи с Ходецом прошло два дня, и за это время Торак и Ренн успели пересечь три долины и издали полюбоваться далеким сверканием ледника — той могучей ледяной реки у подножия Высоких Гор, где позапрошлой зимой была стоянка племени Ворона и откуда Торак ушел на поиски Священной Горы и Великого Духа.

Они стояли, глядя на след, оставленный похитителями Волка, и холодный северный ветер дул им прямо в лицо. След был отчетливо виден на снегу, точно прорезанный ножом.

— Не думаю, что мы сами сумеем с ними справиться, — сказала Ренн. — Нам нужна помощь. Нам нужен Фин-Кединн.

— Но сейчас мы никак не можем повернуть назад, — возразил Торак. — У нас просто нет на это времени.

Ренн промолчала. С тех пор как они встретились с Ходецом, она вообще стала на редкость покорной. Интересно, думал Торак, может, и у нее тоже не выходят из головы слова безумного старика? Кривые ноги и летучие мысли… та, что боком ходит… большая, как дерево… Все это пробуждало в его душе воспоминания о рассказе Фин-Кединна. Вождь племени Ворона почти так и описывал Пожирателей Душ. Но Торак никак не мог заставить себя хотя бы упомянуть вслух эту жуткую кличку: Пожиратели Душ. И зачем им понадобился Волк? Почему они сразу не схватили его, Торака?

В общем, он больше ничего Ренн объяснять не стал, сказал только:

— Мы нужны Волку.

И Ренн снова ни слова ему не ответила.

Тораку вдруг стало страшно: а что, если она сейчас попросту развернется и пойдет назад? Скажет: пусть он сам решает эту задачу? При мысли об этом Торака охватил такой ужас, что стало трудно дышать.

Он тупо смотрел, как Ренн смахивает снег со своего лука и пристраивает его на плечо. И, чувствуя внезапный озноб, обхватил себя руками, готовясь к самому худшему.

— Ты прав, — бросила Ренн. — Идем. — И, не оглядываясь, первой вышла из-под спасительной сени деревьев.

Торак молча последовал за нею в этот белый неизведанный простор.

Как только Лес остался позади, небо опустилось совсем низко, словно стремилось раздавить их, а северный ветер принялся сечь лицо снеговой крупой.

В Лесу Торак всегда помнил о ветре и остерегался его — должен был остерегаться, будучи Охотником, — но если не считать гроз и метелей, ветер там никогда не представлял собой особой угрозы, потому что его сдерживала великая сила Леса. Но здесь, на открытом пространстве, ничто не способно было его удержать. Здесь ветер казался куда сильнее и холоднее, здесь он стал совсем диким, похожим на злобного невидимого духа, который стремился во что бы то ни стало ошеломить, напугать до полусмерти этих ничтожных людишек, этих незваных гостей.

Деревья встречались все реже и становились все ниже ростом, потом стали попадаться, да и то лишь изредка, совсем крошечные, по колено, ивки или березки. А потом не стало и их. Под снегом исчезла всякая растительность. И вокруг не было никого — ни охотника, ни дичи. Только пустое белое пространство.

Торак обернулся и с ужасом увидел, что Лес, оставшийся далеко позади, кажется узенькой черной полоской.

— Это же настоящий край света! — крикнула Ренн, пытаясь перекричать вой ветра. — Как далеко простирается эта белая земля? А что, если мы не заметим, где она кончается, и упадем?

— Если край света действительно там, — откликнулся Торак, — то похитители Волка свалятся с него первыми!

И очень удивился, когда Ренн в ответ на его шутку улыбнулась, показывая свои мелкие остренькие зубки.