Читать книгу "Национальный музей Индии - Тигран Мкртычев"

Традиция создания иллюстрированных рукописей в Раджастхане (северо-запад Индии) имеет древнюю историю, связанную в основном с индуистским искусством. Даже после присоединения княжества в начале XIX века к империи Великих Моголов, представители которой исповедовали ислам, оно сохранило свою религиозную принадлежность и культуру. Известно, что во время правления махараны Джагант Сингха (1628-1652) в регионе начался новый подъем в искусстве создания рукописей и миниатюр. Ведущей школой раджастханской живописи стал Мевар. Главными темами миниатюр были сказания о Кришне, иллюстрации к поэме «Бхагавата-пурана», а также к другим письменным источникам и устным преданиям, связанным с вишнуизмом.

Данная работа имеет необычный для живописи того времени сюжет. Перед зрителем разворачивается панорама повседневной жизни раджастханской деревни, показанная с высоты птичьего полета. Эта дает возможность как бы заглянуть в несколько простых дворов и увидеть происходящее в них: женщины доят коров, сбивают масло, растирают специи, веют зерно, подметают, прядут, занимаются с детьми, носят воду и общаются. Среди обычных ежедневных дел показано и традиционное ремесло — расписывание пола двора специальным благопожелательным орнаментом. На деревенской площади мужчины заняты выездкой слонов, борьбой и тренировкой с копьями.

Рао Дурджан Сал во время военного выезда Кота, Раджастхан 1735–1750. Бумага. 25x33

Княжество Кота (северо-запад Раджастхана) в 1625 получило фактическую независимость от Великих Моголов и сохраняло ее вплоть до 1818. Для раджпутских правителей демонстрация военной мощи являлась составной частью дворцового церемониала. С этой целью осуществлялись выезды властителя за пределы города, представлявшие собой подобие парада.

На миниатюре изображен правитель Коты Рао Дурджан Сал во время такого выезда. Слон в центре богато украшен (согласно этикету): с головы свисают хвосты двух яков, на шее — гирлянда из колокольчиков, сбруя и бивни позолочены. На спине животного — специальное седло (хавда) с нарядным чепраком (подстилкой). За спиной восседающего властителя — первый визирь с опахалом. Как несколько преувеличенный масштаб фигуры повелителя, так и нимб показывает божественную природу и величие власти. На голове слона сидит погонщик (махават). В левой руке у него — опахало, в правой — золотой стимул для направления животного. Рядом движется пешая армия раджи, вооруженная щитами, копьями и саблями. В центре — знаменосец (у него в руках штандарт). На солдатах единая форма (белые костюмы и тюрбаны, красные башмаки), подчеркивающая, что это регулярное войско княжества.

Свадебная процессия принца Дара-Шукоха 1740–1750. Бумага. 58,5x38

На миниатюре изображено одно из знаменательных событий придворной жизни — свадьба. Известно, что у императора Шах-Джахана было четыре сына. Перед зрителем — процессия по случаю женитьбы старшего, Дара-Шукоха.

В центре композиции представлен принц, восседающий на гнедом коне. На нем — дорогое одеяние, на голове — сехра, закрывающая лицо. Такие головные уборы до сих пор используются на свадьбах в Индии и Пакистане.

Смысловым же центром миниатюры является фигура самого Шах-Джахана, который следует на небольшом удалении от сына. Император также восседает на коне, разукрашенном в соответствии с правилами придворного этикета. Он отличается не только размером фигуры, но и наличием нимба, свидетельствующего о божественной природе властителя. Процессия состоит из множества слуг, воинов, музыкантов. На заднем плане изображены слоны, на которых водружены гигантские барабаны, в них бьют барабанщики. Судя по тому, что у многих участников действия в руках свечи, а у ряда охранников — шандалы со свечами, праздник отмечают ночью. Он сопровождается фейерверком, его огни прорезают небо.

Миниатюра выполнена значительно позднее, чем запечатленное на ней событие. Очевидно, она была создана для какого-то исторического сочинения, описывающего этот свадебный кортеж.

Рождество (Поклонение волхвов) Время правления Мухаммада (1719–1748) XVIII век. Бумага. 38x23

Существует предание, что кто-то из европейцев, получив аудиенцию у императора Джахангира (1569-1627), зная о его к любви к искусству, показал или подарил властителю несколько полотен западных живописцев, в том числе картину Альберта Дюрера «Мадонна с Младенцем». В собрании Национального музея Индии хранится знаменитая миниатюра, на которой Джахангир представлен с изображением Девы Марии (с. 48). Считается, что с этого времени началось знакомство индийских художников с произведениями европейских коллег. Несмотря на временные усиления влияния ортодоксального ислама, в частности в период правления императора Аурангзеба, могольские властители проявляли значительную веротерпимость.

Данная миниатюра, выполненная при дворе Мухаммад-шаха, является интерпретацией известной сцены поклонения волхвов, хотя имеет пояснительную надпись на английском языке: «Рождение Христа». Дева Мария на ней похожа на европейскую женщину, ее одеяние явно не было знакомо индийскому мастеру, однако оно украшено типичным могольским вышитым орнаментом. Над головой Богоматери — нимб зеленого цвета с золотым сиянием. Особое внимание художник уделил изображению Христа. Перед зрителем — курчавый годовалый ребенок, что в целом соответствует европейским канонам, но у него есть индийские атрибуты: серьги в ушах, жемчужное ожерелье на шее, браслеты на запястьях и щиколотках, окрашенные охрой ступни и ладошки. Женщина слева протягивает Богоматери и Младенцу гроздь винограда. Седобородый старец, отодвигающий рукой большую зеленую завесу, — муж Девы Марии Иосиф Обручник. Позади Мадонны — два персонажа, которые в европейском оригинале могли быть ангелами.

Меджнун и Лейла падают в обморок Время правления династии Великих Моголов 1740–1750. Бумага. 48x32,5

Влюбленные Лейла и Меджнун являются одними из героев прославленной поэмы «Хамса» персидского поэта Низами (XVII век). Их чувства стали темой произведений многих миниатюристов Ирана и Индии на протяжении нескольких столетий, в частности времени поздних Моголов.

На данном листе представлен один из кульминационных моментов повествования, когда Меджнун, чтобы прекратить свои страдания от любви к Лейле, отправился в лес, рассчитывая, что его съедят дикие звери. Там он вел жизнь аскета, однако хищники не тронули несчастного влюбленного. Между тем Лейла, узнав о судьбе Меджнуна, пошла в лес в сопровождении своих служанок и мавлана (мудреца, знатока Корана и хадисов). Найдя молодого человека и увидев, в каком он печальном состоянии, девушка упала в обморок. Впрочем, и Меджнун, встретив любимую, решил, что это видение, и тоже лишился чувств.