Онлайн-Книжки » Книги » 📔 Современная проза » Маски духа - Ефим Бершин

Читать книгу "Маски духа - Ефим Бершин"

164
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 8 9 10 ... 36
Перейти на страницу:

– А деньги? – растерялся Шурик.

– Выпишем, – пообещал клиент. – Спецпаек.

И пошел. С ошметками гипса на роже.

* * *

Надо сказать, что с Пименовым разговор, действительно, был. И разговор странный. Револьт Иванович вообще был странноват. Что неудивительно. Две посадки, ссылка и психушка даром не проходят. В психушку он угодил еще в ранней юности, в конце сороковых, когда был буквально влюблен в произведения писателя Максима Горького и зачем-то переписывал целые куски из его романов к себе в блокнот. Кто-то стукнул: мол, пишет чего-то. Пришли, проверили – пишет. И текст подозрительный. На допросах он, естественно, стал ссылаться на Горького, что привело следователей буквально в бешенство. Глумление над памятью великого пролетарского писателя свидетельствовало о глубоком нездоровье подследственного. Поэтому его отправили на лечение. Однако позже, уже из психбольницы, Пименову как-то удалось уговорить этих психов сверить тексты. Оказалось, действительно Горький. Алексей Максимыч. Друг Ленина и жертва врачей-убийц. Пришлось отпустить.

С тех пор молодой Револьт пролетарскими писателями больше не интересовался категорически.

* * *

А тут приехала Инна Лиснянская. У нее стихи в Москве вдруг не пошли, строчки не сложились, и она решила вернуться под Новый год на пару недель на свою переделкинскую дачу, где я тогда, как уже было сказано, коротал свою бездомность. Пейзаж за окном ей надо было сменить. Ну сидела бы и писала. Так нет. Ей показалось, что пол плохо подметен. И схватилась за метлу. А я как чувствовал – ну нельзя ей метлу в руки давать. Особенно под Новый год.

– Не берите, – говорю, – Инна Львовна, метлу. Плохо кончится.

Нет, взяла. И не успела пару раз ею махнуть, как полетела. Летит под потолком, метлой ворочает, все норовит в дверь скользнуть. Ну, я дверь-то сразу захлопнул, форточки прикрыл – не дай бог вылетит. Ищи потом в простуженных небесах. С трудом поймал, скача на двух табуретках. А то так бы и летала на морозе в поисках Вакулы-кузнеца с черевичками. Вот ведь не сидится человеку.

* * *

Так вот. В пролетарских писателях Револьт разочаровался и увлекся политиками. И получил еще два срока. Правда, в промежутке между отсидками успел стремительно защитить кандидатскую, а потом и докторскую. Но это его не спасло от переквалификации. Пришлось ему тоже работать электриком в поселке Краснозатонский на берегу сысольской курьи. И, естественно, вскоре в поселке образовался дефицит проводов, пробок, лампочек и даже гвоздей. Все сжигал. Пока в крайне северную столицу не приехал самый главный по тому времени ученый Советского Союза – академик Келдыш.

– Почему, – спрашивает Келдыш, – науку плохо двигаете? Где эпохальные, спрашиваю я вас, открытия? В те дни, когда страна, можно сказать, живет исключительно космосом и невиданными, можно сказать, свершениями на ниве математики, физики, ботаники и космических дыр, вы до сих пор не открыли ни одной новой звезды, ни хвоста, можно сказать, кометы, и ни одного человека не запустили к звездам.

Вот так он их напугал. А местные ученые, тоже, надо сказать, больше всего любили водку, охоту да рыбалку. Как и писатели. А науку не любили. Попереминались они с ноги на ногу, повыходили из углов и давай жаловаться. Денег, мол, не хватает, с научными кадрами проблема.

– Ах с кадрами проблема! – восклицает Келдыш. – Вон у вас в Красном Затоне выдающийся, можно сказать, физик и математик Револьт Иванович Пименов проживает. А вы его в электрики определили.

И откуда только узнал? Не иначе кто науськал. И выудили Пименова из электриков и пристроили в Академию наук.

Захожу как-то к нему – формулы на доске пишет.

– Чем заняты, – спрашиваю, – Револьт Иваныч?

– Черную дыру в космосе закрываю, – отвечает.

– А вчера что делали?

– А вчера открывал.

* * *

Лиснянская, кстати, не одна такая. Розанова тоже раньше грешила, по молодости. И все это знали. Приходит как-то в магазин, уже во Франции, и просит продать ей метлу. А продавец, не будь дурак, спрашивает:

– Мадам, вам завернуть или сразу полетите?

Так вот, Лиснянская тоже убеждена, что надо летать. Особенно всякому поэту. Без полета, говорит, поэта не бывает. Ну и ищет все время приключений.

– Хозяин! – Это она меня так зовет, Хозяином. – Пошли, покурим.

Мы так работаем. То она зовет покурить, то я. И вот сидим мы, курим и сплетничаем – то про Ахматову, то про Тарковского, то про соседского поэта Рейна, друга и учителя поэта Бродского, который вчера заходил и с морозу опять всю одесскую колбасу сожрал без спросу. Причем незаметно. Говорит-говорит и р-раз – кусок колбасы в рот. Вместе со шкуркой, как кот. А Лиснянская, как и все поэты, тоже любит одесскую колбасу. Причем на дольки не режет, а ест так, от куска. И не то чтобы ей жалко колбасы для Рейна. Нет. Просто обидно. И от обиды в ней сразу проявляется такая особенность: она неожиданно начинает изъясняться в рифму. Вроде только что по-человечески говорила и вот на тебе – в рифму. Обо всем. О том, что молоко скисло, что уличный кот не пришел вовремя сосиску съесть, что вода может в трубах замерзнуть, что метлы все Хозяин на всякий случай попрятал – все в рифму. Такая бытовая форма поэзии.

И вот сидим мы так, курим, а на улице снегу намело, собаки соседские воют, и рыбы серебряные, как в аквариуме, стучатся в окно. Скоро Новый год.

* * *

Именно перед Новым годом, дня за три, и раздался тот роковой звонок от Револьта.

– Есть разговор, – заявил он. – Только не дома. Встречаемся на улице, у магазина.

А на улице градусов сорок. Хорошо еще без ветра. И ни души. Кому охота, кроме Пименова, в такой мороз гулять? Перешел он сразу к делу:

– Значит, так! Сеню Рогинского посадили. Он где-то здесь, в зоне под Ухтой.

Слушаю внимательно. Хотя про Сеню Рогинского первый раз слышу.

– Надо вытаскивать, – продолжает Револьт.

– То есть как вытаскивать? Из зоны?

– Из зоны, откуда же?

– Но это невозможно!

И тут черт меня дернул вспомнить про одноногого старика Баумштейна. Этот Баумштейн отсидел в свое время лет двадцать за коммерческие дела, а после еще остался работать на зоне – мастером в лесопилке. Прижился, видать. Так и работал, пока ему вагонеткой ногу не отхватило.

Так вот, этот Баумштейн, пытаясь произвести на меня впечатление, чтобы женить на своей стриженой дочке, постоянно хвастал, что по-прежнему чуть не во всех северных лагерях имеет солидные связи. И я решил рискнуть.

– Попробую выяснить, – обнадежил я Револьта и отправился к старику.

– Какие проблемы? – отреагировал Баумштейн. – Как раз в этой зоне у меня есть знакомый прапорщик, который мне кое-что должен. И чтоб я был без второй ноги, как без первой, если мы не сделаем твоего Сеню хотя бы зазонником. А там – и на «химию».

1 ... 8 9 10 ... 36
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Маски духа - Ефим Бершин», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Маски духа - Ефим Бершин"