Читать книгу "Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть - Турсун Султанов"

После похоронных церемоний, когда были исполнены обряды оплакивания и останки Чингиз-хана преданы земле, когда другие братья и царевичи разъехались каждый в свой йурт, Тулуй занялся заботами правления государством. Подробности его деятельности в качестве временного правителя Еке Монгол улуса в источниках не освещаются. Однако известно, что Тулуй так вошел в роль регента, что неохотно, лишь под давлением министра Елюй Чу-цая[18], согласился созвать курултай. Согласно монгольской хронике 1240 г. и «Юань ши», курултай царевичей, на котором они подняли на ханство царевича Угедея, состоялся в год Мыши (1228 г.) в Керуленском Кодеу-арале., По словам Рашид ад-Дина, после смерти Чингиз-хана «около двух лет престол пустовал и государству недоставало государя»; лишь затем занялись подготовкой великого курултая, который состоялся наконец-то в 1229 г. Эта дата принята многими исследователями.

Таким образом, период первого междуцарствия, когда регентствовал царевич Тулуй, длился не менее полутора лет; и все это время в государстве соблюдался порядок, что имеет для нашей темы важное значение.

Итак, после некоторого промедления воля основателя монгольской династии Чингиз-хана все же была исполнена: согласно его завещанию, наследный принц Угедей при всеобщем одобрении царевичей, других ближайших своих родичей и военачальников взошел-таки на престол. Первый преемник Чингиз-хана правил лет двенадцать-тринадцать. Как отметил В. В. Бартольд, «разницу между царствованием Чингиза и Угедея и характер намерений последнего понимали даже сами монголы; в монгольском сказании Угедею приписываются слова: „Наш царь Чингиз с большими трудами создал царский дом. Теперь пора доставить народам мир и довольство и не отягощать их“. Это стремление умиротворить страну и защитить мирных жителей от притеснений и поборов было причиной главных мер Угедея — учреждения должности танъмаги, установления нормы податей и учреждения почты»[19].

При Угедее были осуществлены обширные завоевания на Дальнем Востоке (Северный Китай, Корея) и в Восточной Европе, так что в год смерти великого хана (1241) западная территория Монгольской империи простиралась до устья Дуная.

Все исторические источники прославляют нравственные качества первого преемника Чингиз-хана и с восторгом говорят о его великодушии, кротости, справедливости и щедрости. Но Угедей имел, однако, весьма существенный недостаток: он был горьким пьяницей и страдал запоями, особенно в последние годы жизни. Угедея неоднократно увещевали, но хан не слушал советов; тогда однажды министр Елюй Чу-цай, показывая Угедей-хану железный ободок, проржавевший от вина, сказал: «Это железо, будучи вином изъедено, приняло такой вид. Что же сказать о пяти чревах человека?» (История дома Чингисова, с. 286). После этого монгольский государь несколько уменьшил меру потребления вина. Но ненадолго. Вино и положило конец жизни Угедей-хана: он умер пьяным после очередного кутежа. Это случилось в ночь с десятого на одиннадцатое декабря 1241 г. (Джувайни, изд., Т. 1. С. 158; Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 43).

В Монгольской империи вновь наступило междуцарствие. На этот раз временной правительницей государства стала Туракина-хатун, одна из главных жен великого хана Угедея. По словам Джувайни, Туракина приняла регентство над царством с согласия Чагатая и других царевичей, которые будто бы объявили, что правительницей на период междуцарствия должна быть назначена мать старших сыновей покойного хана (Джувайни, изд., Т. 1. С. 196; пер., Т. 1. С. 240). Рашид ад-Дин приводит иную версию ее прихода к власти. «Когда Угедей-каан скончался, — пишет он, — его старший сын Гуюк-хан еще не воротился из похода в Дешт-и Кипчак, вскоре умерла и Мука-хатун (старшая жена Угедея). И Туракина-хатун, которая была матерью старших сыновей, ловкостью и хитростью, без совещания с родичами, по собственной воле захватила власть в государстве, она пленила различными дарами и подношениями сердца родных и эмиров, все склонились на ее сторону и вошли в ее подчинение» (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 114–115).

По одной версии, Туракина-хатун происходила из племени меркит; по другой — она была только женой главы племени меркит и была взята в плен во время покорения меркитов Чингиз-ханом, который отдал ее в жены своему сыну Угедею. Туракина была некрасивой, властолюбивой и мстительной женщиной. Еще во времена Угедей-хана она была недовольна некоторыми из государственных мужей и придворных и в душе ненавидела их. Теперь, когда порфироносная вдова хитростью и ловкостью стала полновластной правительницей монгольской державы, она смогла воздать каждому по заслугам. В результате в резиденции регентши пышным цветом расцвели интриги и произвол.

В начальные годы регентства Туракины все дела при ней вершили персиянка Фатима, наперсница ханши, и мусульманский министр Абд ар-Рахман. Главному из выдающихся государственных деятелей прошлого царствования, мусульманину Махмуду Ялавачу, управителю Китая, и уйгуру-христианину Чинкаю (по «Юань ши», он был из монгольского племени кереит), главе гражданского управления империи, удалось спасти свою жизнь только благодаря великодушию монгольского царевича Кутана. На требование Туракина-хатун выдать беглецов, Кутан, по словам Джувайни, ответил так: «Птичка, ищущая убежища от когтей сокола, в траве находит спасение; они прибегли ко мне, выдать их было бы противно чести и великодушию»[20]. Государственный министр Елюй Чу-цай — главный советник, инициатор и проводник административных, финансовых и прочих реформ Угедей-хана — был лишен власти и умер в 1243 г. вблизи Каракорума, столицы Монгольской империи[21]. А эмир Масуд-бек, который был наместником великого хана в Восточном Туркестане и Мавераннахре, увидев такие дела, не счел за благо оставаться в своей области и отправился в Кипчакские степи, к Бату, ища у него убежища. Постепенно Туракина сместила всех вельмож прошлого царствования (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 116–117). По слухам, Туракина-хатун отравила великого князя Ярослава во время его пребывания в Каракоруме в 1246 г. Вот что пишет об этом свидетель происшествия, папский посол Иоанн де Плано Карпини: «В то же самое время умер Ярослав, великий князь в той части Руссии, которая называется Суздаль. Лишь только он был приглашен к матери императора, которая дала ему еду и питье из своих рук, будто бы оказывая ему уважение, как, вернувшись на гостевое подворье, он неожиданно заболел и умер спустя семь дней. И все тело его удивительным образом приобрело зеленоватый оттенок. Поэтому все уверовали в то, что он был отравлен с тем, чтобы свободно и в полной мере завладеть его землей» (LT, IX. 37). Князь Ярослав был союзником Бату в соперничестве последнего с царевичем Гуюком.