Читать книгу "Одинокое ранчо (сборник) - Томас Майн Рид"

Бывший надсмотрщик сообщил некоторым из спутников о своих подозрениях, но те возразили ему, что он напрасно беспокоится: у чоктава не могло быть никакого интереса предавать их, потому что ему была обещана довольно значительная награда, если он благополучно доведет их до Скалистых гор. Притом за все время пути индеец не дал ни малейшего повода к подозрению.

Снайвли замолчал, но дал себе слово бдительно следить за индейцем, особенно ночью. И действительно, Снайвли дольше всех не спал в эту ночь, почему Вабога, отлично видевший это, и не мог вовремя удалиться из лагеря. Однако в полночь усталость взяла свое: задремал и Снайвли. Удостоверившись, что бывший надсмотрщик не притворяется, а действительно заснул, индеец подкрался к одной из лошадей, пасшихся посреди загона, и осторожно отвязал ее. Отведя лошадь на некоторое расстояние от лагеря, он вскочил на нее и быстро умчался.

Шум быстрой реки заглушил лошадиный топот, и никто ничего не заметил. Тем не менее, почти перед самым утром, простой случай открыл исчезновение проводника.

Лошадь, которую взял Вабога, имела жеребенка. Последний спал, когда мать была вынуждена покинуть его. Часа через два жеребенок проснулся и, не найдя возле себя матери, принялся так ржать и бегать взад и вперед по загороженному месту, что разбудил одного из переселенцев. Тот вскочил и, сообразив в чем дело, разбудил своих спутников.

– Вставайте! – крикнул он. – Индеец исчез вместе с лошадью!

Этих слов хватило, чтобы всполошить весь лагерь.

В первую минуту все растерялись и не знали, что предпринять. Женщины и дети подняли плач и вой, которому усердно вторили негры, как угорелые метавшиеся без всякой цели по лагерю.

Один Снайвли не потерял хладнокровия. Успокоив кое-как своих спутников, он посоветовал им приготовиться на всякий случай к защите.

Едва он успел восстановить порядок в лагере, как один из негров оповестил, что со стороны прерий приближается отряд всадников. Напрягая зрение, переселенцы, действительно, рассмотрели в указанном направлении какую-то плотную темную массу, быстро приближавшуюся к ним. В то же время послышался топот множества лошадиных копыт.

Не было никакого сомнения, что это мчался отряд всадников, но кто они были – друзья или враги? На этот вопрос трудно было ответить, так как темноту ночи слабо освещала заходившая уже луна.

Но вот раздался свирепый военный клич индейцев, и пораженные ужасом переселенцы поняли все: на них нападают дикари, очевидно, приведенные чоктавом. Трапперы были правы: Вабога изменил и предал их индейцам!

Снайвли и несколько из наиболее храбрых его спутников приготовились к обороне, надеясь на свое оружие. Однако им не пришлось даже пустить его в ход: не успели они встать в боевой порядок, как толпа индейцев, нахлынув бурным потоком, прорвала баррикаду и мгновенно окружила переселенцев со всех сторон. Это не трудно было сделать, потому что индейцы напали именно с той стороны, где имелся свободный проход, а с остальных трех находилась вода, и переселенцы оказались запертыми как в западне.

Дрожащие руки не повиновались, и данный переселенцами залп из карабинов только сотряс воздух. Сделать второй залп им не удалось: их быстро обезоружили и некоторых убили, а других связали. Негры попрятались под фургоны и, зарывшись в траву, жалобно выли.

Взошедшее солнце осветило ужасную картину. Такие картины в прежнее время часто повторялись в американских прериях. Фургоны переселенцев были разграблены и все, что в них находилось, в беспорядке валялось на земле. Лошади и быки стояли связанными вместе и, точно понимая постигшее их хозяев несчастье, дрожали всем телом и не обращали внимания на сочную траву, расстилавшуюся под их ногами. Посреди этого хаоса лежали убитые и оскальпированные белые и крепко связанные негры; последние не издавали ни одного звука и не двигались.

Такова была картина, которую представлял лагерь переселенцев после того, как в нем побывали индейцы-шайены под предводительством Желтого вождя!

Взошедшее солнце осветило ужасную картину

Глава 6. Два охотника

Лощина, в которой останавливался Желтый вождь со своим отрядом, была одним из многих такого же рода углублений, длинным рядом окаймлявших прерии у подножия горной гряды, так называемой сьерры. Здесь шла еще не главная цепь Скалистых гор, а тянулись лишь ее крайние отроги, постепенно понижавшиеся и затем незаметно сливавшиеся с равниной.

Примерно в миле от этого места, ближе к реке Бижу-Крик, находилось ущелье или котловина, почти одинаковых размеров с первой лощиной, но совершенно другого расположения и вида. Она со всех сторон была закрыта тесно обступившими ее утесами с острыми вершинами вышиной в сотню с лишним футов.

На первый взгляд казалось, что здесь нет ничего, кроме крутых отвесных скал, через которые могла бы перебраться разве только птица. Однако под этими твердынями имелся тайный проход, которым отлично умели пользоваться знающие люди.

В месте соединения двух утесов, на одном уровне с землей, находился небольшой природный тоннель, из которого вытекал горный ручей, терявшийся в Бижу-Крик. Стоило только следовать по руслу этого ручья, чтобы попасть в так ревниво охраняемый утесами тайник.

Тоннель длиной в несколько метров был так низок и тесен, что через него можно было пробраться с большим трудом, и то согнувшись.

Новичок ни за что не обратил бы внимания на этот проход, а если бы и заметил его, то никогда не подумал, что за ним скрывается маленький оазис.

Эта тайная котловина была покрыта роскошной травой и орошалась тихо журчащим ручейком. В глубине ее росли старые тенистые деревья, а на нижней части утесов прилепились плющ, можжевельник и другие мелкие хвойники, довольно чахлые из-за отсутствия хорошего питания в каменистой почве.

Это было как бы нарочно устроенное убежище для сов, филинов и летучих мышей. Но здесь и днем собиралось множество птиц, слетавшихся со всех сторон. В этом укромном местечке им некого было бояться, кроме хищного белоголового орла, изредка появлявшегося на одной из вершин и будившего горное эхо своим зловещим криком. Иногда этот хищник схватывал на лету заранее намеченную им жертву, как бы она ни старалась улизнуть, и мгновенно исчезал с нею в поднебесье, чтобы потом опуститься в свое гнездо где-нибудь на самом высоком пике.

Увидеть это созданное природой убежище можно было только с окружавших его скал, а спускаться в него редко кто отваживался даже из бывалых людей, потому что на это понадобилось бы более получаса, и сам спуск был сопряжен с опасностью сорваться со скалы.

Только какому-нибудь немецкому геологу с молотком в руке или ботанику мог прийти в голову подобный риск; известно, что ученые, принадлежащие к этой любознательной расе, готовы пожертвовать даже жизнью в интересах науки, к которой пылают чистой и бескорыстной любовью! Они не щадят ничего для того, чтобы проникнуть во все уголки и самые скрытые щели нашей планеты, не исключая и трещин Скалистых гор, где местные охотники иногда находили их бездыханные тела с головами, почти всегда оскальпированными краснокожими, не питавшими национальных предпочтений.