Читать книгу "Зеркало небес. В поисках утраченной цивилизации... Иллюстрированный путеводитель по самым загадочным местам планеты - Санта Файя"

В связи с этим нелишне будет вспомнить факт, хорошо известный ученым, а именно, что Орион широко фигурировал в верованиях майя в связи с возрождением; согласно им, это созвездие является ничем иным, как «местом творения». Три главных звезды его пояса обычно именуются в «Пополь-Вух» либо тремя камнями, что установлены в «сердце творения», либо «черепахой возрождения». Кстати, в «Мадридском кодексе» имеются иллюстрации, на которых дерево бога Кукурузы, символизирующее космическую ось, воскресает, вырастая из спины черепахи. Как мы увидим в части третьей, почти такая же система образов встречается в барельефах Ангкор-Вата в Камбодже, где бог Вишну в своей черепашьей инкарнации изображен держащим на спине ось мира в виде горы Маклера, «вспенивающей Млечный Океан», чтобы произвести эликсир бессмертия. В то же время в Египте, как мы покажем в части второй, созвездие Ориона считалось звездным образом Осириса, бога возрождения, а три звезды Пояса Ориона послужили небесным прообразом воздвигнутых на земле трех Великих пирамид Гизы, причем опять на таком месте, которое почиталось «местом творения».

В гробнице Сенмута в Верхнем Египте созвездие Ориона, легко узнаваемое по трем звездам пояса, изображено рядом с фигурами двух черепах такого вида, который ассоциировался у майя и с Орионом, и с возрождением.

На росписи — мурали храма Зеленеющего Креста в городе майя — Паленке (мексиканская провинция Чиа-пас) мы видим Млечный Путь в образе кукурузного дерева, растущего «из места творения вблизи Ориона». По бокам Млечного Пути — две фигуры: дух Властителя Пакаля, усопшего правителя Паленке, и его сын и наследник Чан-Балум, которые изображены в момент духовной связи друг с другом. По мере того как отец восходит на небеса, сын превращается из «наследника в царя». В то же время предполагается, что действия и ритуалы, совершаемые сыном, являются непременным условием для того, чтобы осуществилось столь желаемое возрождение отца среди звезд. И одна из главных идей этой мурали состоит в том, что отец возрождается сыном; эту идею Дэвид Фрейдель, Линда Шеле и Джой Паркер называли «главной, основной тайной религии майя».

В высшей степени любопытно, что, как мы увидим в части второй, аналогичная тайна лежит в основе древнеегипетского культа возрождения, где Осирис играет роль преображаемого отца, а Гор является его возрождающим сыном. В Египте, как и у майя, Орион и Млечный Путь фигурируют в некоем звездном контексте. В Египте, как и в Мексике, умерший должен совершить путешествие через преисподнюю. В Египте, как и в Мексике, религиозные учения гласят, что наша жизнь есть возможность подготовиться к этому путешествию, и возможностью этой ни в коем случае не следует пренебрегать.

Без прецедентов

Подобные аналогии заставляют нас предположить, что характерные черты древнего ритуала возрождения, переплетающиеся с данными сложных астрономических наблюдений и порожденные всемирной космологической системой, с наследием которой можно встретиться в Египте и Юго-Восточной Азии, присутствуют на мексиканской земле в разрозненном и фрагментарном виде. Эта система, которая несла идеи двойственности и взаимопроникновения земли и неба, материи и духа, побуждала посвящаемого порвать все связи с миром ощущений (например, бросая сломанные флейты) и вознестись в царство небесное через самопожертвование и поиск знания.

Несомненно, что все ранние центральноамериканские цивилизации исповедовали подобные идеи. Но проблема в том, что у ученых нет никаких гипотез относительно их источника. Они просто присутствуют в полностью сформировавшемся виде у самых истоков майя, у самого основания Теотиуакана. Абсолютно все здесь не имеет прецедента, причем не только духовные и космологические аспекты, но и вещи более земные, как, например, внушительный план города Теотиуакан. Как отмечает профессор Майкл Коу: «Пожалуй, самым странным фактом, связанным с планировкой этого великого города, является то обстоятельство, что у него нет абсолютно никаких прецедентов нигде в Новом Свете».

Впрочем, майя беспрецедентны во всех отношениях: и своими верованиями, и потрясающими архитектурными достижениями, и обширными познаниями в астрономии. Но, пожалуй, трудней всего найти объяснение их невероятно точному календарю, который Отто Нейгебауэр, историк науки, называл «одним из наиболее плодотворных изобретений человечества».

Этот календарь предлагает чрезвычайно подробную периодизацию мира, в которой наша эпоха именуется Пятым Солнцем. В нем представлен более точный расчет продолжительности солнечного года, чем современный григорианский календарь, точный расчет периода обращения Луны вокруг Земли, точный расчет синодального обращения Венеры. Но, в отличие от других известных изображений майя, календарь этот, строго говоря, не является «беспрецедентным». Наоборот, сегодня ученые установили, что точно такой же системой пользовались ольмеки — так называемая «материнская культура» Центральной Америки.

И снова единственная проблема состоит в том, что у нас нет информации о происхождении этих «ольмеков». Даже имя у них — искусственное, данное им археологами, которые честно признаются, что «протоольменская фаза остается загадкой… в действительности неизвестно, ни в какое время, ни в каком месте формировалась культура ольмеков».

Мостом между нами и этими далекими от нас людьми служат несколько сот замечательных скульптурных каменных изображений, которые они сделали, а затем сознательно спрятали. И изображения эти — вещь совершенно экстраординарная.

Восходящая змея

Был уже конец дня, когда мы оказались у гигантской «Ольмекской головы» из Ла-Венты, города, которому 3500 лет и который увенчан странной конической пирамидой с волнообразной боковой поверхностью, сильно пострадавшей в эпоху процесса индустриализации.

Эта голова, которая была откопана в Ла-Венте вместе с десятками других столь же необычных произведений, высечена из одного куска серого гранита. Она принадлежит старику с явно африканскими чертами, имеет высоту 2,5 метра, ширину 2 метра и весит более 20 тонн. Рот и губы — пухлые, выступающие, нос широкий и приплюснутый, глубоко посаженные глаза смотрят прямо вперед. На ней хорошо различим головной убор с рельефными панелями, напоминающими полосатую ткань, куски которой закрывают уши и спускаются ниже подбородка. Определенные аналогии с головой Великого Сфинкса из Египта очевидны.

Ортодоксальные историки не признают присутствия африканцев в Новом Свете в доколумбовы времена и пытаются отмахнуться от того обстоятельства, что трех-тысячелетние ольмекские головы, которых на сегодняшний день найдено 16, имеют явно африканские черты. Видимо, о том, что в археологии отсутствует расизм, свидетельствует и то обстоятельство, что эти археологи отказываются признавать и наличие в доколумбовой Америке представителей кавказско-европейской расы! К каким только софизмам не прибегали ученые, чтобы проигнорировать тот факт, что, согласно мифам, Кецалькоатль был высоким и бородатым бледнолицым, а также то, что в Мексике были обнаружены многочисленные самые древние изображения лиц европейского типа. При этом в ольмекском регионе подобные изображения находили в том же слое, что и африканские головы, причем зачастую рядом с ними. Впрочем, изображение европейцев выкапывали и в Монте-Альбано, на юго-западе, где согласно датировке возраст раскопа соответствовал 1000— 600 гг. до н. э.