Читать книгу "Вечность. В поисках окончательной теории времени - Шон Кэрролл"

Взгляд из никогда

Невозможно на самом деле находиться за пределами Вселенной. Вселенная — это не какой-то объект, находящийся внутри еще более объемного пространства (насколько нам известно); под Вселенной понимается вообще все, что только существует вокруг нас, включая пространство и время. Таким образом, мы не пытаемся понять, как бы выглядела Вселенная при взгляде со стороны; посмотреть на нее извне попросту невозможно. В действительности мы пытаемся осознать неразрывную связь пространства и времени, существование пространства—времени как единой сущности. Философ Хью Прайс назвал это «взглядом из никогда» — видом на Вселенную, не привязанным ни к какому конкретному моменту времени.[13] Мы слишком хорошо знакомы с временем, ведь нам приходится иметь с ним дело каждый день в течение всей жизни. Вследствие этого мы находимся внутри времени, и у нас не получается относиться к нему отстраненно. Тем не менее полезно посмотреть на время и пространство как на взаимосвязанные составляющие одной общей картины.

Так что же мы видим, бросая взгляд вниз из «никогда»? Мы видим, что ничего не меняется со временем, ведь мы сами находимся вне времени. Вместо этого нашему взгляду предстает вся история целиком: все прошлое, настоящее и будущее. Такое представление о пространстве и времени можно сравнить с книгой, которую мы при желании могли бы начать читать с любого абзаца или даже разорвать на части и рассыпать страницы вокруг себя, в отличие от фильма, просмотр которого означает просмотр всех событий в определенной последовательности в предусмотренные моменты времени. Мы могли бы назвать это тральфамадорской точкой зрения в честь инопланетян из романа Курта Воннегута «Бойня номер пять». Как рассказывал главный герой книги, Билли Пилигрим:

Тральфамадорцы умеют видеть разные моменты совершенно так же, как мы можем видеть всю цепь Скалистых гор. Они видят, насколько все эти моменты постоянны, и могут рассматривать тот момент, который их интересует. Только у нас, на Земле, существует иллюзия, что моменты идут один за другим, как бусы на нитке, и что если мгновение прошло, оно прошло бесповоротно.[14]

Итак, мы забрались на этот величавый тральфамадорский насест и обозреваем окрестности. Как же нам реконструировать привычное представление о потоке времени? То, что мы видим, — это связанные события, выстроенные в последовательность. Мы видим часы, показывающие 6:45, и человека, стоящего на кухне со стаканом воды в одной руке и кубиком льда в другой. Вот другая сцена: на часах 6:46, и тот же человек все так же держит стакан воды, но кубик льда теперь плавает в стакане. И еще одна сцена: часы показывают 6:50, а в руках человека прохладный на ощупь стакан, ставший таким благодаря растаявшему в нем кубику льда.

В философской литературе это иногда называют «блочным временем» или «блочной Вселенной»: все пространство и все время рассматриваются как единый существующий блок пространства—времени. Для нашего обсуждения самое главное сейчас то, что мы можем думать о времени таким способом. Вместо того чтобы отталкиваться от представления о времени как о субстанции, текущей вокруг нас, или субстанции, через которую мы сами движемся, мы можем думать об упорядоченной последовательности связанных событий, совместно образующих всю Вселенную целиком. В таком случае понятие о времени восстанавливается на основании связей, существующих между событиями. Высказывание «этот кубик льда растаял за десять минут» эквивалентно утверждению, что «в момент, когда кубик льда закончил таять, часы показывали на десять минут больше, чем тогда, когда мы положили его в стакан». Мы не встаем в позу и не делаем громогласных заявлений о том, что неправильно думать о себе как об объекте, заключенном в поток времени. Просто когда пытаешься понять, почему время и Вселенная такие, какие они есть, а не какие-нибудь другие, намного полезнее и удобнее сделать шаг наружу и взглянуть на весь этот клубок событий из «никогда». Конечно, существуют и другие точки зрения. Попыткам разрешить загадку времени уже очень много лет, и немало копий сломано в спорах о том, что «реально» и что «полезно». Одним из самых влиятельных мыслителей, посвятивших свои работы изучению природы времени, считается Святой Августин — живший в V веке богослов и политик, Святой Отец, проповедовавший в Северной Африке. Вероятно, наибольшую известность Августину принесла разработка широко известного учения о первородном грехе, однако, будучи человеком широкого кругозора, он также нередко обращался к метафизическим вопросам. В Книге XI своей «Исповеди» он обсуждает природу времени.

Совершенно ясно теперь одно: ни будущего, ни прошлого нет, и неправильно говорить о существовании трех времен: прошедшего, настоящего и будущего. Правильнее было бы, пожалуй, говорить так: есть три времени — настоящее прошедшего, настоящее настоящего и настоящее будущего. Некие три времени эти существуют в нашей душе, и нигде в другом месте я их не вижу: настоящее прошедшего — это память; настоящее настоящего — его непосредственное созерцание; настоящее будущего — его ожидание.[15]

Августину не нравится идея с блочной Вселенной. Он презентист — человек, считающий, что реально лишь настоящее, а прошлое и будущее — это вещи, которые мы сейчас, в настоящем, пытаемся восстановить исходя из имеющихся у нас знаний и сведений. Та же точка зрения, о которой мы говорили выше, вполне ожидаемо носит название «этернализма», а ее последователи утверждают, что прошлое, настоящее и будущее одинаково реальны.[16]

Послушав споры между этерналистами и презентистами, типичный физик воскликнет: «Да какая разница?». Это может казаться странным, но физиков не слишком волнует, какие понятия «реальны», а какие нет. Им интересно разобраться, как работает реальный мир, но для них этот вопрос сводится к построению всеобъемлющих теоретических моделей и сравнению их с эмпирическими данными. При этом главную роль играют не характеристики отдельных понятий в каждой модели («прошлое», «будущее», «время»), а структура в целом. И действительно, часто оказывается, что одну и ту же модель можно описать двумя совершенно разными способами, применяя абсолютно непохожие наборы понятий.[17]