Читать книгу "Корова царя небесного - Иоанна Хмелевская"

Первый, упившийся до положения риз, ничего не соображал и ни в чем не возражал. Второй попытался что-то записать на салфетке, у него не получилось, тогда он смял салфетку и встал из-за стола, прихватив оба паспорта.

Всю эту картину наблюдала Элюня, сама того не желая и думая исключительно о предстоящих ставках. Первого из пьянчуг она знала в лицо, второй был ей незнаком. Вроде бы тоже в дымину пьяный, но вдруг Элюня увидела его глаза. Трезвые, абсолютно трезвые! И со стула он встал легко. А встав, не направился с паспортами в кассу, а поспешил к выходу, спрятав оба паспорта в карман.

Данное обстоятельство поразило Элюню, и она, естественно, замерла, пока ещё ни о чем не думая, просто отреагировав на сильный стресс привычным способом. А поскольку она окаменела немного раньше, притворившийся пьяным тип, проходя мимо ни в чем не заподозрил странно оцепеневшую девушку с устремлённым вдаль взором.

Оставшийся за столом пьянчуга отказался от неравной борьбы с пепельницей, опустил утомлённую голову в тарелку с остатками холодца и сладко заснул.

Об Элюне некому было позаботиться, поэтому в себя она пришла не скоро. Перевела дыхание, пошевелилась и обрела способность соображать. Первым делом продолжила прерванный путь к кассе, где и сделала ставки на первые пришедшие в голову комбинации, и лишь потом, усевшись в кресло, попыталась осмыслить увиденное.

Так что же она, собственно говоря, увидела? И почему это произвело на неё столь сильное впечатление? Двое мужчин, один из которых притворялся пьяным. Ну и что? Может, притворялся только из вежливости, за компанию с первым, который пьян был здорово? Дальше. Забрал у первого паспорт и куда-то с ним отправился. Ну и что? Видимо, эти двое знакомы и трезвый решил что-то сделать для пьяного кореша. Ведь не украл же он паспорт, не оглядывался при этом пугливо по сторонам, не боялся, что первый, очухавшись, поймает его за руку. И того, что посторонние увидят, тоже, похоже, не опасался. Сам полез к пьяному в карман за бумажником… Так ведь только потому, что пьянчуга не в состоянии был бы это сделать, вон, пепельницу так и не поймал, где уж ему в карман залезть, пусть и собственный. К тому же трезвый взял из бумажника кореша только паспорт, денег никаких не вынимал…

Так и не поняв, с чего вдруг она так разволновалась, что даже окаменела, Элюня перестала ломать голову и принялась наблюдать за лошадьми — в конце концов, из-за них она и пришла на ипподром. К тому времени, когда Казик повалился в кресло рядом, девушка успела уже забыть о странном происшествии, остался только какой-то неприятный осадок в душе и смутное ощущение опасности.

А поскольку ставку она делала впопыхах, то и проиграла, хотя общий результат этой среды для Элюни оказался нулевым.

* * *

В воскресенье утром в квартире Элюни зазвонил телефон. Казик, уже совсем освоившийся, принимал душ, Элюня готовила завтрак. Они собирались на скачки, которые в эту пору года начинались в одиннадцать, чтобы успеть закончиться перед наступлением темноты. Казик воспользовался предлогом и ещё с вечера заявился к любимой. В настоящий момент он весело распевал в ванной.

Элюня подняла трубку.

— Пани Элеонора Бурская? — холодно поинтересовался незнакомый мужской голос.

Не испытывая никаких недобрых предчувствий, Элюня подтвердила — да, она самая. По роду работы ей часто приходилось вести переговоры с заказчиками, которые могли позвонить в самое неожиданное время, так что девушка привыкла к звонкам незнакомых людей.

— Так вот, ставлю вас, милейшая, в известность, что я иду в полицию. Денежки мои уже отстираны, и вопрос стоит так: или они ко мне вернутся, срок до завтра, или вами, уважаемая, займётся прокурор. А вашу взятку я своей перекрою, потому как на таких, как вы, огромный зуб имею и нет больше моего терпения! А жену и детей я заблаговременно отправил в тёплые страны. Честь имею!

Обалдевшая Элюня тупо уставилась на замолчавшую трубку. В таком виде и застал любимую женщину свежевыбритый Казик. Песня замерла на его устах.

— Что случилось? — бросился он к Элюне. — Ты что так стоишь?

Человеческое участие всегда помогало преодолевать оцепенение. Вот и на этот раз она пошевелилась и смогла положить наконец телефонную трубку. Все ещё порядком ошеломлённая, Элюня неуверенно ответила:

— Не знаю. Или какой-то ненормальный, или ошибка. Хотя нет, ведь он назвал мою фамилию. Оказывается, я кому-то сделала что-то плохое. Только почему он обращался ко мне во множественном числе?

— Кто?!

— Откуда мне знать?

У Казика было робкое намерение ещё до завтрака попользоваться любимой женщиной в эротическом плане, ведь если женщина любимая, то её никогда не бывает слишком много, но теперь секс вылетел из головы.

— А ну-ка повтори мне весь разговор! — потребовал он. — С начала и до конца!

Элюня сделала попытку сосредоточиться. Что касается её, то она сказала всего три слова: Да, она самая, так что вспомнить это было несложно. Гораздо труднее оказалось повторить то, что говорил неизвестный. Смысл в памяти остался, а вот конкретные слова…

— Жену с детьми он отправил на курорт… А деньги почему-то оказались в стиральной машине, должно быть, позабыл вытащить из кармана. Только при чем тут я? И завтра отправляется жаловаться на нас прокурору. Ничего не понимаю!

— И в самом деле сумбур, — согласился Казик. — Наверное, все-таки сказано было по-другому, постарайся припомнить каждое слово, оно может иметь значение.

Для этого Элюне понадобилось немало времени. И только когда оба сидели за завтраком, девушка смогла восстановить почти весь необычный разговор. Казик, парень неглупый и располагающий жизненным опытом, стал кое о чем догадываться.

— Интересно, — пробормотал он. — Очень интересно. Ты никому никаких денег не задолжала?

Пришлось Элюне опять поднапрячь память. Вспомнила.

— Агате сто злотых. Поехала в город, понадобились деньги, а я без копья. Ну и перехватила у неё сотню. Надо же, совсем забыла!

— Но ведь с тобой не Агата говорила? И не её муж?

— Нет, не Агата. А мужа у неё нет.

— А не могло так случиться, что ты выполняла чей-то заказ на пару, заказчик заплатил тебе, а напарника оставил с носом?

— Да нет, ничего такого не было.

— А среди твоих знакомых нет случайно каких-нибудь мошенников? Они у тебя здесь бывают?

Элюня вконец растерялась.

— Вроде бы никаких знакомых мошенников у меня нет. Думаю, нет… А вот насчёт того, что тут никого не бывает, так я уверена. Казик, окстись! Где здесь бывать? У меня ведь и сесть негде, всего одна табуретка, не на полу же?…

Казик с большим трудом удержался от того, чтобы бросить взгляд на тахту, но остался джентльменом.

— Тогда я и не знаю, — заявил он. — Самая что ни на есть обычная реакция человека, у которого вымогают деньги. А нет ли ещё какой второй Элеоноры Бурской?