Читать книгу "Спасенная горцем - Сабрина Йорк"

– Доброе утро, – тихо сказала Лана, проходя к буфету и наполняя тарелку беконом.

Ханне очень хотелось бекона, но она не обладала стройностью Ланы. Если бы она ела все, что хочет, ее, возможно, приходилось бы катать по дому, потому что она превратилась бы в бочонок. Это само по себе было ужасно несправедливо. Но жизнь часто несправедлива.

Немного подумав, Ханна выбрала кекс, хотя, возможно, его уже облизали, и вернулась к столу.

Отец пронзил ее взглядом острее любой стрелы.

– Пришло новое предложение, девочка.

Она постаралась не поморщиться. Ужасная тоска комом осела в горле.

Ханна так ненавидела, когда ей делали очередное предложение! Каждое было еще более угнетающим, чем предыдущее. Ее поклонников, как правило, сложно было назвать красавцами. У Дирлота из ушей лезли пучки волос. Олриг был отвратителен и ходил вперевалочку. Бримсу было не менее восьмидесяти. Кроме того, он имел неприятную привычку отхаркиваться. Не то чтобы она так уж возражала против этого, но когда комки слизи попадают в суп…

– О-о-о, – проворковала Сюзанна, намазывая маслом булочку. – Кто на этот раз?

Она послала Ханне лукавый взгляд. Почему бы нет? Сюзанна знала, что Ханна в безопасности. До тех пор, пока ее силой не заставят выйти замуж, ей ничего не грозит.

– Снова Стаффорд? – нахмурилась Лана.

– Надеюсь, нет. – Ханна передернулась при воспоминании о поцелуе Нилла. Мало того что он попытался ее изнасиловать, его поцелуй напоминал прикосновение к дохлой рыбе. Она представить не могла, что будет жить с ним, не говоря уже о том, чтобы снова его поцеловать. Она надеялась получить мужа, которого захочет хоть иногда целовать. Особенно теперь, когда поняла, каким может быть поцелуй…

Перед глазами снова встало волевое, грубоватое лицо. Изнемогая от досады, она выбросила из головы все мысли об этом невероятном, сводившем ее с ума человеке и сосредоточилась на застольной беседе. По крайней мере попыталась.

– Это от Даннета.

Она понятия не имела, почему отец при этом фыркнул.

– Даннета? – переспросила Сюзанна, пронзив вилкой яйцо-пашот. Она обожала пронзать все подряд. Желток выплеснулся наружу, и теперь она наблюдала, как он течет по тарелке. – Это тот противный старикашка? – уточнила она, ехидно глядя на сестру. – Он будет рад прибрать к рукам твое приданое.

Ханна едва удержалась, чтобы не высунуть язык.

– Это был его дядя, – пояснил папа, презрительно скривив губы. – Никогда его не любил. Он умер несколько лет назад. Напился до синих чертей и свалился со стены замка. Все унаследовал Александр. – Он произнес это с таким видом, словно имя что-то значило. – Хороший человек. Не слишком красноречивый, но хороший. Вы друг другу подойдете. Он один из тех немногих баронов, кто выступал против чертовых усовершенствований.

– Не знаю, как можно называть это усовершенствованиями, – взорвалась Лана. – Изгонять арендаторов и ввозить овец?

Изабелл кивнула, дожевывая кекс:

– Овцы глупы.

– Совершенно верно, – согласилась Ханна. – Но политические принципы не могут быть единственным соображением, по которому я выберу мужа.

– А разве есть какие-то соображения, по которым ты выбираешь мужа? – прищурилась Сюзанна. – Судя по тому, что я вижу, ты отвергаешь всех и каждого.

– Почему всех? – пробормотала Ханна. – Я просто благоразумна.

По какой-то причине это замечание развеселило Лану. Ее смех пронесся по комнате.

– Что тут смешного? – нахмурилась Ханна.

– Ты, – пояснила Лана, – когда считаешь себя благоразумной.

– Я всегда благоразумна.

Теперь уже смеялись все остальные.

– Но так и есть! – защищалась Ханна.

– Ты импульсивна! – объявила Сюзанна.

– Порывиста. – Лана погладила Ханну по руке.

– Безрассудна, – добавила племянница.

– И ты, Изабелл? – поморщилась Ханна.

Демон в обличье ребенка широко улыбнулся.

– Подумай хорошенько, девочка. – Отец театрально вздохнул. – Даннет владеет плодородными землями и имеет много сторонников. Ему служит целая армия воинов. Даже маркиз Стаффорд не решился бы пойти против него. И он здоров и силен. Не слизняк, от которого не дождешься крепких сыновей.

– Я даже не знакома с ним.

– Возможно, ты его видела. Он был в Баррогилле. – Глаза отца неизвестно почему блеснули.

По спине Ханны пробежал озноб.

– Он туда приезжал?

– Да. И был первым в метании бревен. Очень впечатляющее зрелище.

– Он… он… победил…

Сердце Ханны билось так, что было трудно дышать. Мысли метались в голове, словно испуганные птицы. Щеки запылали, когда она вновь представила незнакомца. Нет. Это не может быть он.

И почему у нее внезапно перехватило горло?

Сюзанна бросила на сестру проницательный взгляд. Ее губы дернулись.

– Даннет, вот как? Высокий, с черными кудрями? Широкие плечи и мощные мускулистые ноги?

Ханна была готова прибить сестру.

– Тот, что со шрамом?

Его лицо снова встало перед мысленным взором Ханны, словно было навеки выжжено в памяти. Шрам? Да, у него есть шрам. Но он придает лицу незнакомца воистину первобытную привлекательность.

– Да. – Глаза отца загорелись. – Он самый. Ханна, ты его видела?

Видела? Она целовала его. А он отверг ее. Умчался без единого слова. И каждый раз при воспоминании об этом она вновь испытывала унижение. Но теперь… теперь он делает ей предложение? Почему?

Съеденный завтрак жег желудок. О небо! Она знала почему.

Хотя ее поцелуй вызвал у него отвращение, он каким-то образом прознал про ее богатое приданое и хочет его получить. Очевидно, очень трудно противостоять желанию завладеть Реем. Даже если придется взять в жены синий чулок, поцелуи которого так ему противны!

Ярость вспыхнула в ней с новой силой, а вместе с ней и боль.

– Я не выйду за него, – выпалила Ханна, хотя не собиралась делать ничего подобного. Просто открыла рот, и слова полились сами, словно под давлением, сжимавшим ее грудь.

Разочарование во взгляде отца причинило ей боль.

– Тебе придется выбрать одного из них, девочка. Я не буду жить вечно, а стервятники уже кружат.

– Разумеется, ты будешь жить вечно, – возразила Сюзанна, гладя его по руке.

Но он проигнорировал ее.

– Ханна, моя маленькая девочка, тебе придется выбрать жениха, – устало произнес он.

Сердце Ханны стукнуло раз и замерло.

– Папа! Ты… здоров? – Она посмотрела на его измученное лицо.