Читать книгу "Александр Невский. Друг Орды и враг Запада - Андрей Богданов"

После рождения Александра ситуация изменилась, но никто, кажется, не почувствовал рокового смысла образовавшейся в культурном и политическом пространстве Восточной Европы пустоты. 31 мая 1223 г., через две с половиной недели после того, как княжичу исполнилось два годика, в Южнорусской степи окончательно исчезли половцы! Многие взрослые тогда, наверное, этому втайне обрадовались, а дети не способны были понять: как это, в Степи нет страшных врагов-кочевников?!

Тысячелетие, сколько помнили себя восточные славяне, кочевники в Великой степи были. Со всеми удавалось как-то уживаться, но в народной памяти образ огнедышащего дракона, оставляющего за собой пепел сожженных сёл, лишь прирастал новыми страшными чертами. Пышно убранных золотом скифов сменили женоуправляемые копьеносцы-сарматы, за ними пришли гунны и авары, потом явились болгары, печенеги и хазары. В X в. великий князь Святослав Игоревич "отмстил неразумным хазарам" и одолел болгар, но пал от рук печенегов. Однако и печенегов вместе с торками и берендеями вытеснили половцы — а теперь в Степи не осталось никого, кроме разрозненных мелких кочевых групп, уже не способных объединиться…

К образовавшейся пустоте был непосредственно причастен дедушка Александра, Мстислав Мстиславич. Именно он, бросив свои дела на западе Руси, честно пытался спасти половцев. Но даже он не преуспел в объединении русских сил и, пожалуй, впервые потерпел сокрушительное поражение на поле брани.

Никто в Европе даже не предполагал, с каким страшным и насколько превосходящим в военной силе и организации врагом пришлось столкнуться объединённому русско-половецкому войску в Степи у р. Калки. Даже опытные дружинники не поняли, что сокрушившая их и тут же покинувшая Южнорусскую степь орда — не очередная волна кочевников, а стандартный передовой отряд — две 10-тысячных "тьмы" — невиданной прежде армии величайшей в мире Монгольской империи. И что за убийство её послов, помощь её врагам и выступление против монголов придётся, по строгим монгольским законам, отвечать.

Битва на Калке

В 1222 г. два тумена монгольских войск под командой нойонов Джэбэ и Субэдэя, преследуя своих врагов через Иран и Закавказье, вышли в половецкую степь. От Каспийского моря до самой границы с Русью гнали Субэдэй и Джэбэ половцев. Хан Котян, спасаясь, прискакал в Галич к своему зятю князю Мстиславу Удатному, рассказал о гибели ханов Юрия Кончаковича и Данилы Кобяковича и попросил помощи: "Нашу землю сегодня взяли, а завтра прийдут и вашу возьмут".

Узнав от половцев о монгольском нашествии, Мстислав созвал князей в Киев и уговаривал: "Если мы им не поможем, то половцы пристанут к врагам и сила их станет больше"[10]. "Лучше встретить врага на чужой земле, чем в своей", — решили князья. Монголы прислали послов с обычной хитростью, желая разделить русских и половцев, но им не поверили и убили. Много ладей пришло к сборному месту русских войск на Днепре у Варяжского острова, однако не было на них ни новгородцев, ни псковичей и полочан, ни владимиро-суздальцев. В Степь вместе с последними войсками половцев выступили полки галицкие и волынские, смоленские, киевские и черниговские. У них не было единого командования, причём самые храбрые князья, начиная с Мстислава, считались в войске "младшими".

Удатный с полками галицко-волынскими, сторожевыми отрядами союзных князей и половцами шел впереди, главного войска. Трижды удальцы схватывались с монголами и побеждали. На девятый день похода, 31 мая 1223 г., перейдя речку Калку (недалеко от Азовского моря), вступил Мстислав со товарищи в бой со всеми неприятельскими полчищами. Храбро сражались молодые князья Олег Курский и Мстислав Немой, а Даниил Романович Волынский не заметил даже, что ранен копьем в грудь.

Но старшие князья послали в бой вместе с этими русскими храбрецами только половцев, а сами держались позади, не вступая в битву. Опрокинутые тяжелой монголо-татарской конницей, половцы побежали и смяли русские ряды. Войска Мстислава Удатного, а затем стоявшие в тылу полки Мстислава Черниговского были разбиты и бросились в бегство. Началась резня. Монголо-татары преследовали бегущих до самого Днепра, шестеро князей во главе с Мстиславом Черниговским и несчетно дружинников бесславно сложили головы, унося ноги.

В разгар битвы рать Мстислава Киевского, насчитывавшая более 10 тыс. воинов, не поспешила на помощь союзникам, но оградилась кольями на холме над р. Калкой. Там русские отбивались три дня, потом поверили монголо-татарам, пообещавшим отпустить их на родину, сдались и были перебиты. Трое князей подверглись позорной казни: были задавлены досками, поверх которых, постелив ковры, пировали победители. Едва ли десятая часть воинов, выступивших в поход, вернулась домой. С битвой на Калке народные сказания связывали гибель семидесяти русских богатырей во главе с Алешей Поповичем[11].

После битвы монголы повернули на восток, не доходя Переяславля-Южного. На обратном пути они вторглись в пределы Волжской Булгарин, но потерпели на Волге ряд поражений и были вынуждены убраться восвояси. Однако это была лишь разведка боем.

* * *

Историки долго и сурово укоряли родственников Александра, русских князей, за то, что с 1223 по 1237 г., когда одна из четырёх монгольских орд обрушилась на Русь, они за 15 лет не сумели преодолеть распри, объединиться и приготовить немалые русские силы к отражению нашествия. Но правда истории состоит в том, что в глазах современников этой грозной опасности просто не было!

О военных планах, обычаях и организации монгол в годы детства и юности княжича Александра никто не знал. Даже что за народ появился и внезапно исчез в Степи, оставив после себя лишь кости и пепелища, было неведомо: "пришли языки незнаемые, их же хорошо никто не знает, кто такие и откуда вышли, и что за язык у них, и которого они племени, и что за вера у них. А зовут их татары, а иные говорят — таурмены, а другие — печенеги", хотя поговаривают и о неведомом племени, изгнанном библейским Гедеоном в пустыню меж Востоком и Севером. "Бог один ведает, — писал летописец после событий, — кто таковы и откуда вышли; премудрые ведают их хорошо, кто (священные. — Авт.) книги разумеет; мы же их не ведаем, кто таковы".

Вы спросите: как же так? Почему этих загадочных воинов не сочли крайне опасными, подлежащими хотя бы выяснению — кто таковы?! Если, например, Владимиро-Суздальское великое княжество, которое не приняло участие в походе на Калку, было так заинтересовано в потоках товаров по Великому Волжскому пути, как же его власти не заметили ужасных последствий рейда войск Джэбэ и Субэдэя по южному и западному берегам Каспия, как раз по районам, через которые на Волгу шли товары с Великого Шелкового пути?!

Не говоря уже о том, что с 1219 г. монголы успешно громили и практически стёрли с лица земли богатейшие города Средней Азии, в которых, собственно говоря, и производилась большая часть шелков и других товаров, шедших к Каспию и далее по Великому Шелковому пути. Отрар и Сыгнак, Ходжент и Коканд, Дженд и Ургенч, Самарканд и Бухара являлись, до своего разорения, важнейшими центрами производства и столпами международной торговли Евразии. Так что уже в конце 1220–1222 гг., когда войско Джэбэ и Субэдэя стёрло с лица земли многие города Азербайджана и Грузии, через обойдённый монголами Дербент никакого потока товаров идти не могло: ни предложения товаров Азии, ни спроса на товары с севера просто не было.