Читать книгу "Царь и царица - Владимир Хрусталев"

Генерал В.И. Гурко в октябре 1914 г. за боевые заслуги был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. С 9 ноября 1914 г. он уже командир 6-го армейского корпуса. В начале ноября, после прорыва германскими войсками позиций 2-го армейского корпуса, Гурко активными действиями исправил положение и 9 (22) декабря вынудил германскую армию остановить наступление. Он 21–23 января 1915 г. по приказу генерала Н.В. Рузского провел операцию по возврату захваченного немцами фольварка Воля-Шидловская. Несмотря на возражения Гурко, не желавшего ненужной гибели войск, штаб фронта настоял на операции, в которой корпус Гурко (увеличенный до 6 дивизий) потерял около 40 тыс. человек, так и не добившись значительных успехов.

Накануне проведения этой операции, т. е. 16 января 1915 г., штаб и позиции 6-го армейского корпуса генерал-лейтенанта В.И. Гурко посетил великий князь Андрей Владимирович, который сделал следующую запись в своем дневнике:

«В 111/2 часов я на моторе выехал на Гузов в штаб 6-го армейского корпуса к генералу Гурко. Поговорив немного, мы вместе поехали на позиции, где были крепостные орудия, и присутствовали при стрельбе. Разрывы были видны простым глазом. Молодой прапорщик, командир взвода, очень симпатичный и расторопный, давал отличные ответы на задаваемые вопросы, и было видно, что он вполне в курсе дела. Когда я его спросил, хорошо ли ты знаешь свои 120-пудовые 6-дм пушки, он мне с гордостью ответил: “Я – крепостник, Ваше Императорское Высочество!” Т. к. стрельба шла интенсивная и по телефону командир батареи беспрестанно давал приказания, то разговаривать долго было трудно, и мы пошли назад. Неприятель начал пристреливаться к батарее. Шрапнели рвались по сторонам, но мы благополучно вышли из сферы огня и вернулись в штаб. Батарея стреляла при мне на 3 версты 100 саженей по высоте Шидловской. Была слышна пулеметная и ружейная трескотня, и ясно видны разрывы чемоданов»{35}.

В конце мая – начале июня 1915 г. генерал Гурко провел две операции на Днестре, в ходе которых разбил два австро-венгерских корпуса и взял в плен свыше 13 тыс. солдат и офицеров, захватил 6 орудий и свыше 40 пулеметов. За эти действия он 3 ноября 1915 г. был награжден орденом Св. Георгия 3-й степени. После того как генерал П.А. Плеве получил назначение главнокомандующим армиями Северного фронта, В.И. Гурко 6 декабря 1915 г. возглавил 5-ю армию (утвержден был на этой должности 21 февраля 1916 г.).

Он часто проявлял инициативу, которую не всегда поддерживали высшие военные начальники. Так, например, штабс-капитан М.К. Лемке, служивший при Ставке верховного главнокомандующего в Могилеве, писал в своих воспоминаниях: «23 декабря 1915 г. Командующему V армией Гурко приказано держать один корпус в Режице. Он предлагает иное, хочет войти в переговоры и доносит Алексееву, что думает по этому поводу. Начальник штаба ответил: “Думаю, что выработка плана должна вестись не переговорами и соглашениями, а указаниями штаба фронта, это – его работа, соглашение с левым соседом установит мой штаб”»{36}.

Далее Лемке отмечал не очень уступчивый характер Гурко: «В виду Высочайшего смотра 29 января [1916 г.] некоторых частей V армии Плеве и Гурко успели поссориться и один на другого взвалить в телеграммах к начальнику штаба всевозможные обвинения в бестолковости и пр., конечно, не так категорически выраженные. Что же будет перед боем и после неудачного боя?»{37}

Однако это не препятствовало В.И. Гурко успешному продвижению по служебной лестнице. В 1916 г. он получил очередное воинское звание генерала от кавалерии. Во время общей наступательной операции Северного фронта 8–12 (21–25) марта 1916 г. предпринял безуспешное наступление силами 13-го, 27-го и 28-го армейских корпусов от Якобштадта. Операция успеха не принесла, а 5-я армия потеряла около 38 тыс. человек. Справедливости ради отметим, что армия не совсем была готова к наступлению, как свидетельствует в воспоминаниях М.К. Лемке «Гурко (V армия) донес, что может начать операцию не 5-го, а только 8 марта. Алексеев доложил об этом царю с видимым неудовольствием, отметив, что, очевидно, Гурко не принял во время нужных мер… Что-то и эта операция начинается шершаво…»{38}

Однако неудача не обескуражила Гурко, который продолжал выступать с различного рода инициативами. Так, например, в тех же воспоминаниях М.К. Лемке указывается: «После мартовской операции Гурко подал мысль, нельзя ли путем затопления и заболачивания отогнать немцев от Якобштадта и увеличить плацдарм. Крейслер исполнил это задание и залил водой реки, на которой устроил плотину, громадное пространство. Немцы должны были отойти. Затем зимой гидротехническая организация обледенила крутой берег Двины и сделала его совершенно неприступным для атаки. Все здесь пока неизвестно»{39}.

Любопытно отметить, что весной 1916 г. генерал В.И. Гурко был замечен императрицей Александрой Федоровной. Так, например, она в своем письме к супругу от 5 марта 1916 г. отмечала: «Г[енерал]-м[айор] Гурко от имени 5-й армии телеграфировал мне из Двинска, благодаря за мои поезда-склады, которые там стоят и очень помогают полкам. Мне отрадно узнать, что эти небольшие учреждения Мекка так хорошо работают»{40}.

К концу мая 1916 г. в состав 5-й армии Гурко (при начальнике штаба генерале Е.К. Миллере), развернутой в районе Якобштадта, входили 13-й, 19-й и 38-й армейские корпуса, а также 2-й Сибирский корпус. С 14 августа 1916 г. генерал В.И. Гурко уже командующий Особой армией, созданной на базе военной группы генерала В.М. Безобразова, в которую входили войска Гвардии, 1-й и 30-й армейские корпуса, а также 5-й кавалерийский корпус.

Весьма любопытна предыстория назначения на эту должность В.И. Гурко, о чем имеются сведения в мемуарах генерала А.А. Брусилова, который на тот момент был командующим Юго-Западным фронтом: «На мой фронт приехал председатель Государственной Думы Родзянко и спросил разрешения посетить фронт, именно Особую армию. Уезжая обратно, он послал мне письмо, в котором сообщал, что вся гвардия вне себя от негодования, что ее возглавляют лица, неспособные к ее управлению в такое ответственное время, что они им не верят и страшно огорчаются, что несут напрасные потери без пользы для их боевой славы и для России. Это письмо мне было на руку, я препроводил его при моем письме Алексееву, с просьбой доложить Государю, что такое положение дела больше нетерпимо и что я настоятельным образом прошу назначить в это избранное войско, хотя бы только на время войны, наилучшее начальство, уже отличившееся на войне и выказавшее свои способности. В конце концов, все вышеперечисленные лица были сменены, и командующим этой армией был назначен Гурко, человек, безусловно соответствующий этому назначению, но, к сожалению, было уже поздно, да и не все смененные лица были заменены столь удачно»{41}.