Читать книгу "Город над бездной - Алина Борисова"

А как-то вечером, под заунывный перестук тоскливого осеннего дождя, мама не выдержала и призналась. В тот день, когда я сдавала свой последний экзамен, Лиза умерла.

В прекрасном Городе, чьи освещенные солнцем башни возносятся выше облаков. Среди чудесных летающих машин и ажурных висячих мостов. Среди садов, полных невиданных цветов и экзотических птиц. Среди журчания причудливых фонтанов, под волшебные звуки музыкальных инструментов, каких не встретишь в стране людей. По неотъемлемому праву свободного человека: праву на выбор. В том числе – на выбор собственной смерти.

Они не вернули даже тело. Прекрасный вампир Лоурэфэл, избранный Лизой своим проводником в царство вечных грез, принес родителям Лизы только ее платье.

Глава 2

Куратор

Расписание занятий у нас было плотным. Но преподавали нам все же люди, а не вампиры. И потому – кто-то когда-то болел, кто-то когда-то не мог. И окна появлялись. Народ разбредался кто куда, выбирая занятия по душе: хоть в библиотеку иди, хоть с милым целуйся. Некоторые устраивали шумные посиделки в буфете, некоторые обегали окрестные магазины. Я предпочитала парадную лестницу. Широкие беломраморные ступени вели на второй этаж торжественно, без изломов, единым пролетом. И упирались в огромные двери Зала Торжественных Собраний. Под аудиторию, насколько я успела понять, Зал не использовали никогда, хотя вместимость располагала. Было это связано с какой-то местной традицией, сути которой я не знала. Вообще, универ уже слегка раздражал меня отсылками ко всяческим непонятным мне традициям и заветам, выдававшимися каждый раз возвышенно и до одури серьезно. Высокопарно: «согласно нашим древним традициям…», а дальше заявлялось что-нибудь несусветное, вроде: «по четным вы должны ходить по левой стороне коридора, а по нечетным – по правой». Почему? Ну, сказано же, согласно традиции. Мы очень гордимся нашими традициями.

По счастью, традиции не запрещали мне сидеть на балюстраде, ограждавшей лестничный проем по периметру. Я устраивалась в самой глубине, привалившись к массивной угловой колонне так, чтобы оказаться лицом к парадным дверям. Я любила рассматривать эти двери, декорированные вставками различных пород дерева и камня, всегда плотно закрытые, никем не тревожимые. За этими дверями проходило Посвящение в Студенты, но я его проболела, упустив свой первый шанс попасть в «святая святых», но, возможно, мне удастся не проболеть выпускной, или по каким там еще датам туда пускают. Пока они нравились мне своей тайной, тем, что я там еще не была.

Я всегда брала с собой книгу, и временами ее даже читала. Но более всего она была нужна мне, чтоб отвертеться от общения с теми, общаться с кем я не слишком-то жаждала. Была у нас в группе парочка таких говоруний. Вообще-то я была им даром не нужна, но вот если никого из друзей рядом нет, а я есть, то можно говорить и со мной. Просто чтоб не молчать. Но как только в поле зрения появлялся кто-то из закадычных, можно отвернуться от меня, не договорив не то, что предложения, слова, и уйти в беседу с товаркой. Меня тишина не угнетала. Я умела и молчать, если говорить не с кем или не о чем. И предпочитала молчать в таких ситуациях. А потому – всегда держала в руках открытую книгу.

Одну, неизменную, конкретную. Я таскала ее в сумке каждый день, вне зависимости от расписания занятий. Невзирая на то, что она одна весила больше, чем все прочие учебники вместе взятые. И не потому, что я испытывала особую любовь ко всей книге вообще или к отдельным ее страницам. Книга Книг именовалась Анатомия. И это была сказочная книга! Потому, что действительно будет волшебной сказкой, если до экзамена мне удастся всю ее выучить.

Ведь я, увы, чаще действительно только держала ее, а не читала. Что-то умерло во мне на изломе этого лета. Ушли жажда знаний и жажда открытий. Я не была уверена даже, что все еще мечтаю быть врачом. Просто крутилась по инерции в этом мире науки, раз уж я сюда попала. А вот сближаться я не хотела ни с кем, в этом я была уверена твердо.

И любимое место на лестнице вполне отражало мое место в студенческом мире. Когда люди начинали подниматься по лестнице – они были прямо подо мной, но далеко внизу. Когда заканчивали – были на одном этаже со мной, но далеко впереди. Когда люди шли вверх, они смотрели на двери зала, когда вниз – на коридор первого этажа, куда хотели попасть. На меня не смотрел никто, разве что мельком.

Я же, чувствуя себя в безопасности, разглядывала их внимательно, но отстраненно. Всех студентов я делила на вампироманов и нормальных. Вампироманы отчаянно косили под Великих. Юноши отращивали длинные волосы, согласно вампирской моде, и собирали их сзади в низкий хвост. Хвост полагалось скалывать длинной металлической заколкой – трубочкой, украшенной сложным геометрическим орнаментом. Насколько это было аутентично, я не знала: единственный виденный мною в жизни вампир в нашу единственную встречу хвоста не носил и заколки, соответственно, при себе не имел. Ну, разве что глубоко в кармане. Косящие под вампирш девушки, напротив, стриглись весьма коротко, так, чтоб пряди прикрывали лишь уши, оставляя обнаженной шею. Концам волос с помощью лака придавали вид максимально острый, угловатый, словно пряди – лезвия разлетелись и замерли в полете. И красили губы в очень яркий цвет. К счастью, только девушки. Вампироманы мужского пола без помады пока обходились. Но и те и другие обожали носить черные очки, якобы скрывавшие их неземные вампирские глаза. И старались одеваться как можно более стильно и вызывающе. Была даже поговорка: «элегантен как вампир», правда в школе мы использовали ее скорее в плане иронии, а здесь она шла в качестве комплимента. Девушка-вамп могла запросто заявиться на лекцию в узкой красной юбке длиной всего чуть ниже колена, вампироманы мужского пола обожали до невозможности обтягивающие штаны, выставляющие на всеобщее обозрение все их мужские достоинства оптом. Нормальные ребята ни под кого не косили, оставаясь самими собой: мальчишки стриглись коротко, девчонки растили косы. Красивые косы традиционно считались главным украшением и девушек, и женщин. Их растили всю жизнь, меряясь с подругами длиной и толщиной, но если молодые девушки заплетали волосы в две косы, свободно свисающие вдоль тела, то более зрелые женщины укладывали единственную косу венком вокруг головы. Чтобы обрезать волосы, да тем более столь коротко, как это позволяли себе псевдовампирши, нужно было иметь очень уж отчаянное желание выделиться. У меня такого желания не было никогда и в зародыше. Мои плотные темно-каштановые косицы давно свисали ниже пояса, еще в школе вызывая восторженные взгляды парней и завистливые – одноклассниц. В одежде я была столь же консервативна, как и большинство моих сверстников. Мы больше ценили практицизм и удобство, чем яркий нестандартный подход. И штаны, и юбки носились широкие, чтоб удобно было и сесть, и встать, и по лестнице пробежаться. Плотная немнущаяся ткань немарких оттенков, длина юбки – чуть выше щиколотки, чтоб пол не мести, не более. Экспериментировать можно было с блузкой, меняя цвета, фасоны и аксессуары, да и то, вряд ли я надела бы ярко-красный. Вампироманы в общей толпе встречались реже, где-то один на десяток среди младших курсов, и один на сотню у старших. Годы, видать, и вправду лечат. Или изучение курса психиатрии. Ладно, кому что.