Читать книгу "Связанные - Галина Краснова"

Зайдя в смежную со своей спальней комнату, я, первым делом, наткнулся на настороженный взгляд телохранителя. Неприятное ощущение, но оправданное военным временем.

— Нам надо поговорить.

Странно, что я заговорил настолько тихим голосом. Неужели эта малявка столько для меня стала значить, что я начал оберегать ее сон?

— Я не могу сейчас уйти отсюда. Жени не должна оставаться одна.

Надо же какое рвение! Так, стоп, что это за чувство? Ревность? Собственничество? Уязвленное самолюбие? С ума сойти можно. Так, лучше оставить эту скользкую тему на время, а то рискую лишиться рассудка.

Подойдя к кровати, я осторожно провел кончиками пальцев по ее шелковистым волосам и кончикам ушей.

— Все в порядке. Ближайшие пару часов она ничего не услышит, а мы сможем поговорить прямо здесь.

— Как пожелаете, Господин.

Хороший парень. Мне он начинает нравиться. Не унижается, знает себе цену. И в то же время не выпячивает свои достоинства, не кичится. Скромный.

— Можешь звать меня по имени. Теперь мы трое будем неразлучны. Причем, как и сказала малявка, в перспективе вечность. Так что скоро нам уже не до церемоний будет. Особенно когда светлые разнюхают ситуацию и начнут свою охоту.

Он слегка напряг спину и плечи, выдавая свое напряжение и волнение за, малявку. Надо же как он ее называет! Жени. Кажется, на их языке это название какого-то полудрагоценного камня, не помню точно какого.

Так- так, мне кажется, или он глаз с девчонки не сводит?! Влюбился?

— Хорошо, господин Дарелин. Мое имя — Эунашесстэш, из Великого Императорского Дома Архтше. Госпожа Наследница зовет меня Шесом.

Вот ведь! Говорил же, чтоб без господина. Ну да ладно, наше дело предложить, а со временем сам все поймет и привыкнет.

— Чтобы не путаться, я тоже буду звать тебя Шесом, если ты, конечно, не против.

— Я не могу вам возражать.

Вообще- то может. Он же теперь в полном и безраздельном пользовании малявки. Только ее слово для него — закон мироздания.

И все же он мне нравится. Лаконичный как удар профессионала.

— А теперь поговорим о деле. Мне нужно знать, как ты относишься к Женьке? Ну или Жени, как ты ее называешь.

Почему у меня не получается расшифровать взгляды, которые дроу бросает на девчонку. Может, даст хоть одну подсказку?

— Господин Дарелин, я не встречал еще никого похожего на Жени. Когда я смотрю на нее, то меня обуревают самые разные эмоции. И у меня не получается их как-то определить или охарактеризовать. Я растерян. Но одно могу сказать точно: пока я жив — ей никто не причинит вреда.

Кажется, дроу начал влюбляться в мою малявку. Что ж он будет для нее хорошим защитником. Но я не могу допустить развития между ними романтических (и тем более платонических) отношений. Только не хватало мне еще испытывать боль ее первого раза.

Ой, только что вспомнил об еще одной физиологической особенности женского организма. О той самой, ежемесячной. Вот за что меня связали с девчонкой? Так сложно было найти парня?! Насколько бы все было проще!

А если она забеременеет? Это же девять месяцев ада! Тошнота, перепады настроения, боль в ногах и пояснице. И куча других «приятных» ощущений. А потом еще и роды! О ужас, что угодно, только не это!

— Это хорошо, что она тебе так дорога. Но хочупредупредить, между вами не может быть ничего кроме дружбы и деловых отношений.

Он не ответил, лаская мелкую взглядом. Вполне возможно, что он меня не послушает. Но вот против решения девчонки не пойдет — не так воспитан.

Значит, обработаю малявку в этом плане. Мне лишних проблем не надо!

Глава 4. Охота началась

Прицел тоже является чьей-то точкой зрения.

Снайпер

Женька

Прошел целый месяц с тех пор, как я стала обитателем этого жуткого замка. Да-да, жуткого, я не оговорилась. Потому что живут в нем (кроме меня любимой) наижутчайшие твари и сволочи. Это я о Дарелине, Шесе и еще двух десятках дроу. Учителя, чтоб им всем на этом свете икалось, а на том — в гробу ворочалось. Чтоб их совесть, наконец, нашла и загрызла до смерти! Изверги!

Сначала все было просто превосходно. А потом каждый мой день был расписан по секундам. Я вставала в пять утра. Точнее Дарелин вытаскивал меня за ногу из-под одеяла, а Шес выливал на меня кувшин холодной оды. С кусочками льда. После этого мы все трое отправлялись на двадцатикилометровый забег. Теоретически. Падала без сил я значительно раньше и в замок возвращалась у кого-нибудь на руках. После приведения себя в относительный порядок и короткого завтрака я транспортировалась в учебную аудиторию, где меня пытали разные дроу лекциями и допросами на разнообразные темы, начиная с истории этого мира и этикета, заканчивая теорией межмировых пустот и их преодоления. После выкипания мозгов в аудиториях и облегченной версии обеда, я отправлялась на тренировки по фехтованию, рукопашному бою и, иногда, верховой езде. Ну а после этого, почти в полночь Шес подбирал мое безжизненное измученное тело и тащил к целителям. Этого я обычно не запоминала. Просыпалась я уже глубокой ночью в своей кровати, привычно отмечала, что Шес спит рядом, держа меня за руку, съедала припасенные заботливым дроу бутерброды, и вырубалась до очередной побудки.

А утром все сначала.

Я не жаловалась — бесполезно. Мои мучители твердо верили, что это все для моего собственного блага, что отображалось на их фанатичных рожах. Переубедить бы их не смог даже самый признанный авторитет. И я терпела, чувствуя, что с каждым днем становлюсь все сильнее физически.

В это утро я проснулась от острой режущей боли внизу живота. Казалось, что какой-то садюга всадил в меня раскаленные клещи и активно ими орудует, пытаясь найти что-то очень маленькое. На глазах выступили слезы, но стон я мужественно сдержала.

Из- за двери, ведущей в спальню Дарелина, раздался протяжный жалобный стон, наполненный болью. Впрочем, стон вскоре сменился отборнейшими матами. Шес рванул с кровати как любовник, застуканный мужем в самый неподходящий момент. Разве что одетый. Да с оружием на перевес и сразу в боевую стойку.

Дверь медленно, с противным скрипом открылась, являя нашему взору радующее душу зрелище: растрепанный, позеленевший, покрывшийся испариной Дарелин, мужественно кусающий губы. Я злорадно усмехнулась, почувствовав себя отомщенной за целый месяц издевательств.

— Мелкая! Это то, что я думаю, да? Так будет каждый месяц? Это надолго?

Он держался за живот и живописно опирался на косяк. Коленки у него заметно дрожали. Черт, приятное зрелище! Были бы силы — расхохоталась бы. А так лишь лежу, свернувшись калачиком, и ехидно скалюсь.

— Долго? Ну, учитывая непомерные физические нагрузки из-за которых сбился цикл, то больно будет все шесть дней. Очень больно! Даже больнее, чем сейчас. У меня дома мне даже сильные обезболивающие помогали всего на несколько часов, а уж тут… Потом, наверно, будет полегче — болеть будет дня два из шести…