Читать книгу "Жажда жизни - Олег Кожевников"

Третью девушку, самую юную и, по-моему, самую красивую, звали Лена. Именно она своей трогательной беспомощностью просто взорвала мой мозг. Заставила почувствовать себя мужиком, ответственным за существование этих беззащитных, изнеженных девчонок. Ей недавно исполнилось девятнадцать лет, она была студенткой пединститута. Готовилась стать школьным учителем химии. Услышав это, я чуть не прыснул со смеху. Мне вспомнилась «химоза» – наш школьный учитель по этому предмету. По сравнению с той «бабищей», гонявшей нас как сидоровых коз, – эта девчушка была ангелом. Общего у них было только то, что обе были женского пола.

Мужчины были вроде бы нормальными ребятами. Конечно, с небольшими странностями, но у кого их нет? Василий, мужичок лет двадцати семи, мягко говоря, был слегка религиозен, и всё произошедшее с нами списывал на промысел Божий. Но особо он на этом не зацикливался, так сказать, не бился в религиозном экстазе, проповедуя своё видение ситуации. Сейчас он вполне адекватно со всеми общался и с большим удовольствием потреблял чай с коньячком. Человек он был простой и незатейливый. В общем, такой, каким и должен быть, по моему мнению, обычный тракторист в обычной сельской местности. Несмотря на то что он управлял громадным трактором, сам был худощав, невысокого роста. Даже ниже девушек, самая высокая из которых, Наташа, была немногим выше метра семидесяти. Васёк, как про себя я его стал звать, немного картавил и очень смущался, когда разговаривал с девчонками, несмотря на то что был женат и имел ребёнка.

Водитель КамАЗа, которого звали Виктор, мне сразу понравился. Это был спокойный и рассудительный мужчина. Даже когда он очнулся с такой серьёзной травмой, то смог быстро собраться и из кабины КамАЗа выбрался практически самостоятельно. Василий ему помог только на завершающем этапе. Мужественно он терпел и мои неумелые действия, когда я, пытаясь быстро помочь, резко сдирал рукав куртки с его сломанной руки. Он не издал ни одного звука, а просто от болевого шока потерял сознание. А перелом у него, как потом сообщила Вера, был весьма серьёзный. Вот и сейчас, сидит он вполне счастливый и весело допивает уже вторую порцию моего коктейля, при этом явно пытается развеселить докторшу своими довольно плоскими шутками. Но сначала он немного рассказал о себе. В июне ему стукнуло двадцать шесть лет, не женат, всё искал, так сказать, похожую на Веру девушку и вот, наконец, нашёл. Шутки шутками, но на докторшу он действительно серьёзно запал. Ещё оказалось, что он совершенно из другого региона – из Архангельской области. В Москву с напарником они привезли пиломатериалы. Так вот, он оставил товарища на строительном рынке вместе с прицепом, а сам повёз клиенту в Талеж заказанный ещё в прошлый их приезд половой брус и четверть. Парень, по всему видно, был работягой, умел заниматься не только своим лесным бизнесом, но, если надо, и пахать как лошадь, работая руками. Чувствовался в человеке настоящий мужицкий характер.

Глава 3

Наше чаепитие и ознакомительно-притирочная болтовня длились минут двадцать. Сигналом к её окончанию послужил и опустевший термос, и начавшийся ветер, несущий за собой капли влаги. Хотя ярко светило солнце, но из-за этого дующего со стороны ледяных равнин ветра становилось довольно неуютно. Мы инстинктивно все передвинулись под защиту корпуса «Калины». Даже Виктор поднялся, накинул на плечи свою куртку и прислонился к корпусу легковушки. Хотя совсем недавно на мой вопрос:

– Ты там не замёрз, сидя на асфальте?

Он бодрым голосом ответил:

– Да ты что? Нам, поморам, такая температура в самый кайф. Вот когда – тридцать, то это да, это серьёзно, а сейчас тьфу… всего-то градусов пять тепла.

– Пять градусов это на солнце, по земле-то ледяной ветерок гуляет. Ты лучше давай вставай, не надейся, что тебя от простуды Вера лечить будет. У неё и лекарств таких нет, сам же слышал, она ортопед, а не терапевт. Если хочешь, чтобы она тобой занималась, то тогда вон вторую руку ломай, можешь и ногу, – но тогда стоять тяжело будет.

Посмеявшись, Виктор всё-таки встал с асфальта. А теперь вместе со всеми передвинулся поближе к легковушке. Но это была слабенькая защита, и тогда я взял на себя смелость принять инициативу по нашему спасению от холода на себя, громким и решительным голосом заявив:

– Хорош болтать! Давайте-ка, девчата, забирайтесь в салон своей «Калины» и раненого с собой захватите. А мы займёмся обустройством нашего лагеря. Когда прибудут спасатели – неизвестно, а при таком ветре мы к их появлению точно в сосульки превратимся. К тому же, сдаётся мне, что нам придётся действовать по принципу – спасение утопающих дело рук самих утопающих.

Никаких протестов на мои слова не последовало. Девушки покорно стали забираться в салон автомобиля. Последним туда влез Виктор. Я прикрыл за ним дверь и, обращаясь уже к Сергею, сказал:

– Ну что, Слон, придётся нам здесь наш кунг задействовать. Пойдём заводить «Газель», подгоним её сюда и будем разгружаться.

Повернувшись к Василию, я и ему дал поручение:

– Слушай, Васёк, ты походи вдоль дороги, там возле кюветов валяется много всяких деревяшек. Нужно собрать их все возле этого прицепа, потом пойдут на дрова. А если их будет мало, возьми топор и начинай обрубать нижние ветки у деревьев. Когда «Газель» сюда подгоним и освободим будку, там у нас имеется бензопила, вот мы ей и попилим эти деревья на дрова. Для нашей печки их хватит недели на две, если не больше.

Не слушая ответных слов бубнящего Василия, я повернулся и направился к «Газели».

Моё желание всё сделать быстро, натолкнулось на довольно странную вещь. А если быть более точным, с запуском «Газели» получился полный облом. Аккумулятор почему-то оказался разряжен. Мотор просто фыркнул в ответ на мой поворот ключа зажигания и всё. Плафон освещения салона тоже начал светиться еле-еле. Как будто поворотом ключа я отобрал последнюю энергию у аккумулятора. Да, значит, не только аккумуляторы телефонов подсели, а и мощные автомобильные тоже. Мы с Серёгой обратили внимание на поведение телефонов ещё тогда, когда звонили в попытке вызвать МЧС. После нескольких наборов номеров телефоны, как мой, так и Сергея, начали показывать, что аккумуляторы разряжены. Из анализа всех этих фактов складывалось впечатление, что аккумуляторы подсели из-за долгого простоя в рабочем состоянии. Хотя откуда простой? Было же полное ощущение того, что потеря сознания длилась всего несколько секунд. Вот же дурак, что же я не догадался сразу потрогать капот «Газели»? Если мы были без сознания столь короткое время, он был бы тёплым. А теперь, конечно, поздно «пить боржоми», на этом ветру движок уже наверняка успел остыть. Да! Ещё одна загадка в вопросе, что с нами случилось.

Но неудача с запуском «Газели» не смогла повергнуть нас в прострацию и печаль. Уж чем-чем, а оптимизмом и верой в свои силы и Сергей, и я были не обижены. К тому же у нас в кунге находился бензогенератор, да и небольшое пускозарядное устройство было. Поэтому вопрос с запуском двигателя «Газели» упирался только во время, которое нам понадобится, чтобы достать генератор и пускач. Мы управились за минут сорок. Столь долго мы ковырялись по одной причине – было решено освободить будку прямо на месте, где стала «Газель» после катастрофы. И выезжать на асфальт с уже подготовленным под заселение помещением. По-любому девчонкам нужно было сидеть в салоне «Калины», пока кунг не освободится. А освобождая его здесь, мы даже экономили время, так как у нашего погрузчика, который находился в будке «Газели», аккумулятор тоже сел и лишний раз таскать туда-сюда генератор и пускач это отдать несколько минут на пустое занятие. К тому же выехать облегчённой «Газели» на асфальт было гораздо легче. А в случае, если она начнёт буксовать, можно помочь ей выбраться нашим трактором.