Читать книгу "Рейтинг темного божества - Татьяна Степанова"

— Какие еще финтифлюшки? — Катя начала осторожно спускаться с холма — высокая платформа ее босоножек не была приспособлена для турпоходов на природе.

— Давай руку, держись за меня, осторожнее. — Колосов крепко взял ее за руку. — Какие финтифлюшки? Неточно я выразился — ну, музей-усадьба, бывший театр крепостной екатерининских времен, парк… Э, милочка, такими ударными темпами мы с тобой до вечера тут ползти будем. — Он покачал головой, потом внезапно одним порывом поднял опешившую Катю на руки. Легко и быстро спустился с этой своей брыкающейся ношей вниз.

— Это что еще за милочка, а? — гневно спросила Катя, когда он, ослабив хватку, поставил ее на ноги. — Вообще, что ты себе позволяешь? Я тебе кто? И кто ты мне? Как ты себя ведешь на месте происшествия?

— Скверно себя веду? Что положено Юпитеру, то есть Вадику ненаглядному, уехавшему в командировку, не положено бычку, то бишь бедному сыщику. — Колосов прищурился. — Вон сук с дерева обломи, побей меня, нахального негодяя, палкой.

— Дурак. — Катя фыркнула. — Точно встал не с той ноги. Или на тебя так подействовало то, что ты там, на пороховом заводе, в бане увидел… Кстати, я так и не поняла, как это так — завод, да еще пороховой, — и какая-то баня… Что за бред?

— Завод стоит который год. Помещения они сдают. Клиентам где-то мыться надо? Надо время с бабами проводить культурно? Ну, вот и сделали вместо пороха к снарядам сауну финскую евролюкс.

— А там что, с этими четырьмя убитыми были женщины? — быстро спросила Катя и включила диктофон.

— Насчет термина «убитые» я бы не тарахтел пока. — Колосов смотрел в сторону рощи, до которой оставалось прилично идти. — Чего ж тут дороги-то вниз нет? Должно быть, со стороны музея… А то как-то странно — старинное кладбище, фамильное, дворянское, а подъезда удобного с шоссе нет… Да и вообще насчет тех четверых из сауны я пока погодил бы языком трепать.

— А никто и не треплет языком, — обиделась Катя. — Я просто уточняю детали. Ты же самый первый туда, на место, выехал. Там теперь такой ажиотаж. А ты был там самый первый. Ты там все осмотрел?

— Ничего я там толком не осмотрел. Висельников этих мы только кое-как сняли, глянули с Василь Василичем, патологоанатомом, ты его знаешь, — он, как всегда, в своем амплуа… Потом меня сюда выдернули. Сейчас здесь все сделаем, и я снова поеду туда.

— Я с тобой. — Катя бесцеремонно дернула его за рукав. — Кто сказал — иди за мной? Теперь куда ты, туда и я.

— А тебе как дежурный сказал — два убийства? — хмуро спросил Колосов после паузы, в течение которой они шли к роще.

— Ага, — Катя кивнула, — домой мне позвонили в полвосьмого — дежурный, а потом наш начальник — никогда такого аврала не было. Сказали, два убийства — групповое в бане и какое-то при невыясненных обстоятельствах на территории этого самого заповедника Мамоново. Мы с оператором подумали сгоряча: может, лесник или инспектор от рук браконьеров пострадал — ну, раз в заповеднике… Никита, а куда мы идем, что там, за теми деревьями?

— Я же сказал — кладбище, труп там.

— Кладбище? — Катя остановилась. — Вот так место. Смотри, сколько тут сирени. Почему-то именно на кладбищах сирень самая красивая и душистая.

— Погоди-ка. — Колосов тоже остановился. Потом прошел по дороге несколько шагов назад. — Черт, тут, кажется, до нас кто-то успел побывать. Следы автомобильного протектора, и свежие совсем. — Он оглянулся, жестом подзывая отставшего от них эксперта-криминалиста, отягощенного спецчемоданом. — Так, судя по следам, тут проезжал внедорожник. Ну-ка, подожди… Направление движения… — Он присел, трогая след протектора. — Давность точно небольшая. Дождь вот только ночью прошел, но след здесь, по крайней мере, довольно четкий. Дальше что? А вот дальше глина, черт… глину развезло… Ну дороги наши, мать их… Так откуда же он тут взялся, этот внедорожник? Не по склону же спустился? В принципе мог и по склону. Ну-ка стой тут, а я вернусь назад, вон там, левее.

Катя осталась внизу, а Колосов вместе с подоспевшим экспертом снова взобрались на холм. Катя наблюдала за ними — маленькие фигурки на холме, человеч-ки — чего-то там возятся, копошатся, исследуют, смотрят. Следы протектора… Следы вроде и правда ночные. А чтобы ночью съехать сюда вниз с шоссе, надо быть либо отчаянно-смелым, либо вдрызг пьяным. Тут и фонарей-то нет ни одного, а спуск вон какой крутой. Она подошла к кустам — а тут вот сирень цветет, буйная, махровая. Кладбищенская сирень. А вроде ничто не указывает на то, что здесь, за этими сиреневыми кустами, в роще располагается кладбище. К кладбищу должна вести дорога, утоптанная бесчисленными поколениями торная тропа, а тут… Внезапно что-то привлекло ее внимание: ветка сломана, и вон еще одна, и вон там. Катя шагнула в кусты. Они были помяты, складывалось впечатление, что сквозь эту зеленую чащу кто-то прокладывал себе путь. Катя углубилась в заросли — она сразу же забыла о данном обещании не забегать вперед. Вытащила из чехла цифровую камеру. «Так, сейчас мы вас проверим, сейчас мы вас сравним, сейчас мы вас проверим…» Какие-то назойливые кусачие мошки, потревоженные вторжением, заплясали у самых ее глаз. Катя мотнула головой, отгоняя их, и едва обо что-то не споткнулась. Наклонилась — это что еще за штука тут валяется? Подняла с мокрой земли короткий металлический лом — именно так ей в тот миг показалось, — довольно увесистый, испачканный глиной. Она взвесила его на руке, огляделась — ее со всех сторон окружали густые кусты, стена зарослей словно сомкнулась, не пропуская в свою душную влажную сердцевину посторонние звуки. Но справа в гуще зелени снова бросились в глаза сломанные ветки. Катя шагнула в этот пролом и…

— Никита! — Она не удержалась от крика, да что там от крика — от отчаянного, почти заячьего вопля, увидев это. — Никита, скорее сюда!

— Чего вы орете как ненормальная? — послышался из кустов в двух шагах хриплый простуженный юношеский басок. — С главка, что ли? Эксперт или следователь? — Обладатель баска — высокий, худой, как журавль, юный сержант ППС в армейской плащ-палатке вышел на открытое место. — Что, до печенок проняла картинка? То-то. А я один тут уже полтора часа — участковый меня оставил место происшествия до приезда опергруппы охранять. А сам очевидцев ищет, свидетелей. Какие свидетели на кладбище ночью? Да не дрейфь ты, успокойся, дыши глубже. Он же мертвяк мертвяком… Крови, конечно, многовато. — Сержант вздохнул. — Эй, да ты одна тут, что ли? Ну-ка покажь документы, может, ты приблудная какая? Так посторонних я сюда пропускать не имею права.

— Я из пресс-службы главка. Вот мое удостоверение. — Катя сунула ему под нос корочку. — Я не одна гут, просто они там, на холме, след автомобиля отрабатывают, сюда пока еще не дошли. А я… я действительно испугалась немного… Никак не ожидала. — Она смотрела на пролом в кустах сирени. — Он кто — ваш, местный?

— Мертвец-то? Да нет, таких я тут точно в окрестностях не встречал. Залетный. Так там ведь и тачка его на дороге брошена.

— Машина? На дороге? Где? Мы ехали сейчас и никакого транспорта припаркованного не видели. А какая машина — внедорожник, да? Там след с холма вниз как раз внедорожника и…