Читать книгу "Брачный контракт - Вивиан Либер"

Изобразив на лице негодование, Сэм бросил в Патрисию салфетку.

– Не такой уж я плейбой, как ты думаешь. Слухи о моих похождениях сильно преувеличены. Даже не представляю, почему у меня такая репутация.

– Потому что ты очень привлекателен, – ляпнула Патрисия, не подумав. Почему бы не признаться заодно, что она от него без ума и засыпает с его именем на губах, обняв подушку?

– Неужели? – Самое странное, что недоумение Сэма было абсолютно искренним.

– Все так считают, – честно призналась Патрисия. – Предполагается, что у красивого мужчины всегда должна быть… подружка. И не одна.

Сэм пристально посмотрел на нее, так пристально, что Патрисия смешалась: сейчас он спросит, считает ли лично она его привлекательным. И насколько. Ей захотелось немедленно провалиться сквозь землю.

– А лично ты считаешь меня привлекательным?

Так она и знала!

– С тобой все в порядке, – попыталась она увильнуть, равнодушно пожав плечами.

– Ты считаешь меня плейбоем?

– Не без того.

– Тогда придется каяться в грехах.

– И много их?

– Немало, если уж говорить по правде. Конечно, мы с приятелями здорово покуролесили в колледже. Девушек мы называли «стоянка на одну ночь». Теперь мне стыдно, но ты должна знать. Вернее, должна была бы знать, если бы мы собирались жениться по-настоящему. Затем два года я поддерживал достаточно близкие отношения с одной актрисой, потом была модель… Из длительных увлечений это, пожалуй, и вес. А два года назад на благотворительном балу я познакомился с Мелиссой. Ты не голодна?

Патрисия посмотрела на нетронутое ризотто.

– Я внимала твоему рассказу.

– Теперь моя очередь внимать твоему.

О чем говорить? Ей абсолютно нечего рассказывать. Сказать правду? Что в двадцать девять лет она все еще невинная девушка? Что в двадцать лет выходные ей больше нравилось проводить в библиотеке, чем в барах или на вечеринках? К двадцати пяти у нее накопился опыт нескольких неудачных романов, ни один из которых не привел ее в постель. Ни к одному из мужчин Патрисия не испытывала ни любви, ни влечения, что в ее представлении было обязательным условием секса.

Но после двадцати пяти, когда один из несостоявшихся любовников в сердцах обозвал ее фригидной ханжой, Патрисия впервые забеспокоилась и задумалась о своей женской несостоятельности.

Не может же она рассказать Сэму это! Хотя Патрисия была уверена: скажи она правду, Сэм отнесся бы к ее проблеме с пониманием.

– Отослать назад твое ризотто? – раздался шутливый вопрос.

– Нет-нет. Я просто думала, что же тебе рассказать. Начну с Бельмондо. Мне было восемнадцать, я училась в Лозанне, в Швейцарии, а он был лыжным инструктором.

– Уж не Жан-Поль ли?

Его действительно звали Бельмондо. Он действительно был лыжным инструктором. И Патрисии действительно было восемнадцать. Но Бельмондо было сорок восемь, он был счастливо женат, и у него было трое очаровательных детишек. Он вряд ли помнит Патрисию Пил и то, как она выглядит, поскольку каждый семестр мимо него проходили сотни школьников. И у них, конечно же, ничего не было.

– Затем, уже в университете, был Стив. Мы учились в одной группе, – продолжала сочинять Патрисия. – Мы поддерживали наши отношения вплоть до моего переезда в Феникс.

Стив был гомосексуалистом и ее лучшим другом. Он вместе со своим приятелем неоднократно пытался сосватать Патрисии достойных молодых людей, но у них ничего не вышло.

– Итак, Бельмондо и Стив. Не так уж много, – сказал Сэм. – Думаю, смогу их запомнить.

Патрисия расслабилась и принялась за остывший рис. Все вышло вполне правдоподобно. Она набирается опыта. Если так пойдет и дальше, ей, пожалуй, удастся благополучно пережить эту вечеринку у Рекса. А вдруг получится заставить Сэма взглянуть на нее другими глазами?

У нее есть неделя, только одна неделя! Патрисия осмелела – с лица сошел лихорадочный румянец, у еды появился восхитительный вкус, шампанское было превосходным, а напротив сидел мужчина ее мечты.

Она улыбнулась, когда Сэм снова наполнил ее бокал.

И тут он задал следующий вопрос: – А когда ты впервые поняла, что такое любовь?

ГЛАВА ПЯТАЯ

Вилка Патрисии громко звякнула о тарелку. Несколько человек за соседними столиками обернулись. Она поспешно сделала большой глоток шампанского.

Вопрос Сэма был слишком провокационным. Ответить честно – значит сказать: «Я поняла, что такое любовь, в тот миг, когда увидела тебя».

Или: «Я, не переставая, думаю только о тебе с того самого момента, как пришла на собеседование».

Или так: «Я проработала бок о бок с тобой шесть месяцев и действительно горжусь, что ты считаешь меня своим другом».

Но скорее всего, ее честность вызовет лишь неловкость. Поэтому Патрисия, тщательно подбирая слова, ответила:

– Я думаю, мы должны сказать Рексу, что не афишировали наши отношения, потому что хотели соблюсти профессиональную этику.

– Звучит не слишком романтично.

– Это вопрос не романтики, а сохранения твоей работы.

– И все-таки, если кто-нибудь спросит меня, я отвечу, что долгое время, несмотря на совместную работу и командировки, видел в тебе лишь великолепного профессионала и хорошего друга. Но в один прекрасный день с моих глаз спала пелена, и я увидел тебя по-настоящему. Я вдруг понял, что под этими мешковатыми серыми костюмами бьется сердце чувственной и нежной женщины, и ощутил безумный прилив желания. Или, может, это с твоих глаз однажды спала пелена?

Их взгляды встретились. Патрисия глубоко вздохнула, отвела взгляд и сделала большой глоток шампанского.

– Итак, на какой версии остановимся? – развеял ее иллюзии голос Сэма.

– На моей. Профессиональная этика.

– Наверное, ты права. Твоя версия звучит убедительнее.

– Точно, – подавив огорчение, согласилась Патрисия.

– А как насчет твоих подруг? – спросил Сэм. – Они наверняка знают, что я порвал с Мелиссой. И если кто-то из них проговорится Рексу…

– Я тоже думала об этом. Мне кажется, этого не должно случиться, – успокоила его Патрисия. – Кроме меня, никто не видел Мелиссу. Да и я увидела ее только потому, что наши кабинеты напротив.

– И потому, что однажды она дала тебе ключи от своей машины и велела пойти и заранее включить в ее машине кондиционер, поскольку жара могла испортить ей прическу.

– Да, я помню этот случай.

– Меня здорово повеселили тогда твои слова, что ты не знаешь, как включается кондиционер в столь дорогой машине, поэтому не можешь оказать Мелиссе эту услугу.