Читать книгу "Между двух мужей - Марина Серова"

Телефон Марины не отвечал, и Илона, несмотря на поздний час, решила поехать на ее поиски. Оставив машину в единственном освещенном дворе, она пешком пробиралась к нужному строению. Был двенадцатый час ночи, на улицах уже стемнело, а над фонарями как следует поработала местная пацанва с рогатками.

Войдя в искомый подъезд, Илона щелкнула зажигалкой, огляделась по сторонам и повела вокруг себя маленьким пламенем. И тут же почувствовала, что голова у нее закружилась: в полуметре от нее, на полу, из-за закутка, ведущего к подвальной двери, виднелись кровавые пятна и белела чья-то безжизненная рука!

На крик женщины разом открылись все четыре двери на первом этаже! Люди засуетились, вынесли фонари, зажигалки, затем трое самых крепких с виду мужчин потащили к свету человека, лежавшего у подвальной двери. И прижавшаяся к стене Илона узнала в этом теле Марину…

Девушка безжизненно повисла на чужих руках, ноги ее почти касались пола. Она была одета в льняной костюм, по которому продолжали расплываться пятна крови, и в легкие туфли из тонкой кожи; когда Марину поднимали, голова ее запрокинулась, длинные волосы соскользнули вниз – и тут присутствующие невольно отшатнулись: все лицо девушки представляло собой сине-лиловую распухшую массу. Марина была так избита, что глаза и губы почти не распознавались на лице, а из разбитого и, по-видимому, сломанного носа сочилась уже не кровь, а бурая сукровица.

– Она без сознания, – констатировал кто-то из соседей, приложив ладонь к жилке на Марининой шее.

– «Скорую» уже вызвали, – ответил другой голос.

До приезда «Скорой» Марину положили на пол, и одна из соседок с опытностью профессиональной медсестры осторожно осмотрела девушку.

– На первый взгляд ранений и переломов нет, только сильные ушибы… Кровь – это из носа вся, наверное… Кто-то очень долго и методично ее избивал. По лицу, по голове… по груди… Жестокость просто нечеловеческая! – с трудом говорила Илона, стараясь сохранять хотя бы видимость спокойствия. – Вскоре приехала «Скорая», и Марину увезли. Я, конечно, поехала с нею. Сейчас она в больнице. В «травме».

– Ваша дочь серьезно пострадала?

– У нее множественные ушибы. Сломан нос. Все это так страшно…

– Вы не поняли меня, Илона, – я спрашиваю: ее жизнь вне опасности?

– Травмы не смертельные, если вы именно это имеете в виду. Но, Женя, – тут она взяла меня за руку, и я почувствовала ледяной холод, исходящий из ее пальцев, – Женя, посудите сами, могу ли я быть спокойна?! Вчера убили брата, избили мою дочь… Кто знает, что будет дальше? Я чувствую, как этот ужас кольцом сжимается вокруг нас, просто физически чувствую! И мужа нет! Мне просто не на кого опереться, Женя! Мне страшно!

– Я понимаю ваше состояние, но…

– Женя, умоляю, помогите мне!

Трудно было отказать этой женщине, выкрикнувшей свою отчаянную просьбу с такой внутренней силой. Я приняла решение раньше, чем она выложила передо мной свой последний аргумент:

– Я вам хорошо заплачу. Мы с мужем – состоятельные люди, поверьте. Я заплачу вам столько, сколько вы назначите сами. Я не торгуюсь!

– Илона, я не отказываюсь, а просто пытаюсь понять, чего именно вы от меня хотите. Что значит – «помогите»?

– Вы не могли бы… не могли бы охранять Марину? По ночам?

– По ночам?

– Да, днем в больнице дежурить не разрешают. Говорят, это против правил, и еще что-то… Но, я думаю, днем, на глазах у всех, Марину и так никто не тронет. А ночью…

– Да, я понимаю.

– Мы уже наняли ей ночную сиделку, но сиделка – это все-таки одно, а телохранитель… Так вы согласны, Женя? Ох, я вам так благодарна! Я так и знала, что вы мне не откажете. Я и в больнице уже обо всем договорилась. Приезжайте туда сегодня, к восьми вечера, ладно? – Илона назвала адрес больницы и поднялась.

Я ее остановила:

– У меня к вам еще несколько вопросов. Они достаточно банальны, но задать их необходимо. Итак, вопрос первый: у вашей дочери были враги?

– О боже, нет! Никогда. Мариша – тихая, замкнутая девочка. У нее и друзей-то, кроме этого мальчика, Алеши, можно сказать, и не было…

– Что собой представляет это мальчик?

– Приятный, вежливый юноша. Нам известно, что его мать, Антонина, сильно выпивает. И, кажется, брат его тоже не из очень хорошей компании. Но к самому Алеше у нас претензий нет. Они с Маришей вместе чуть не с первого класса, понимаете? Вот почему бесполезно было запрещать им встречаться. Мы с мужем надеялись только на время. Вот забрали мальчика в армию, а Мариша поступила в институт, и все могло случиться само собой…

– Случиться – что? Случиться так, что их отношения прекратились бы?

– Да, конечно. Все-таки понимаете, Мариша и Алеша из разных социальных слоев… Они не пара. По этой причине… вы же понимаете, о чем я, Женя? По этой причине мой муж и я не стали принимать никаких мер, когда Алеше пришла повестка в армию. Хотя Марина очень нас просила.

– Просила «откупить» его?

– Ну да, вы же понимаете, что варианты всегда существуют.

Я хмыкнула. Да уж, варианты существуют всегда. И имя этим вариантам – деньги!

– Еще я хотела бы спросить вас о вашем брате… Простите, я понимаю, как вам тяжело отвечать на эти вопросы, но если между его убийством и покушением на вашу дочь есть связь…

– Спрашивайте. Я все понимаю.

– Вопрос, собственно говоря, тот же самый: у него были враги? Ну, или, так скажем, – недоброжелатели, завистники?

– В последнее время мы почти не общались. Нет, мы не ссорились, ничего такого, просто так получилось. У меня семья, а он, в сущности, был еще мальчиком. Собственно, виделись-то мы только на семейных праздниках. Даже и не перезванивались почти. Поэтому я ничего не знаю не только о его недругах, но и вообще о тех, с кем брат поддерживал знакомство в последнее время. Хотя, постойте! Как-то раз, весной, кажется, он пришел ко мне на работу. Занял немного денег… И пришел не один. С ним была девчушка, почти девочка, во всяком случае, рост у нее был, как у школьницы, но фигурка на вид крепенькая, сформировавшаяся уже. Черненькая такая девочка, в дутой куртке, с челкой. Они стояли обнявшись – и, кажется, были счастливы, довольны, во всяком случае. Брат представил ее как Сашу. И… и… что же еще… кажется, эта Саша тоже художница? По крайней мере, у меня сложилось о ней такое впечатление, не помню сейчас, почему…

– Ну вот. Может быть, это очень много значит – а может быть, и ничего. Теперь второе: вы сказали, что брат заходил к вам занимать деньги. И часто это случалось?

– Да как вам сказать… в общем-то, не очень. Он обладал определенной гордостью и не хотел, чтобы о нем говорили – дескать, живет парень на содержании у богатой сестры. Да и сама я, честно говоря, не особенно поощряла его в этом смысле. То есть я не собиралась снабжать Вадима деньгами постоянно, лишь изредка. И еще, брат сам очень желал добиться признания, стать известным портретистом – господи, детство какое, как будто это возможно в наше время, да еще и рисуя портреты в парке, для первых встречных!