Читать книгу "Не все предсказатели одинаково полезны - Светлана Багдерина"

– Как это у тебя получилось? – тут же донесся до него испуганный шепот Иванушки. – Я стою дую в эту несчастную трубу уже полчаса, и все зря! Хоть бы пискнула! Скорее меня разорвет по швам! И дырок на ней никаких нет, не как на твоей!

– Не внаю, как повучивось, – тихонько ответил ему чародей, почти не шевеля закаменевшими губами, – но я так довго не пводевжушь…

– Но у тебя хоть что-то выходит! Попробуй еще раз – будет совсем хорошо!

– Тветьево ваза не вудет, – старательно массируя искаженные зверской гримасой губы, покачал головой Агафон. – У веня, кавется, анатомия не подходящая…

– Что?…

– Гувы, гововю, отвавятся.

– Но ты должен!.. Ты обязан!.. Хоть ты…

Кресло с подслеповато щурившим слезящиеся очи именинником было установлено в центре, пажи поднесли к уху старика слуховую трубу, похожую на граммофонную, двор занял остальные посадочные места вокруг него – в строгом согласии с табелем о рангах – и Дуб Третий торжественно махнул рукой начинать.

Высокая, пронзительная нота прорезала воцарившуюся на мгновение ночную тишину и, пройдясь всем по ушам, свалилась в нижний ряд звукоряда и замерла в непосредственной близости от диапазона инфразвука. Быстрый набор воздуха в грудь, разлепленные на секунду губы и – опять: ровный короткий звук, за которым тут же последовала кавалькада разновысоких, скачущих нот, замыкаемая плавным переходом от верхней ноты обратно к самой низкой.

Оркестр, только сейчас слегка отошедший от ужаса, вызванного мысленным созерцанием своей предсказуемой судьбы, почти потерявшими управление руками поднесли к губам свои рога и рожки и автоматически грянули разученную мелодию, впечатанную в мозг долгими годами практики и репетиций, еще надеясь заглушить соло на втором роге…

Но напрасно. Единственное, что могло заглушить соло на втором роге, это соло на первом роге, а из первого рога Иванушка до сих пор мог извлечь приблизительно столько же звука, как из гнилого бревна.

Агафон же, вдохновленный светлым образом незнакомой лукоморской царевны, ради которой он так мучался и мучил столько ни в чем не повинных людей, набрал полную грудь воздуха и снова завел свою безжалостную импровизацию – на этот раз рог печально гудел и жаловался на жизнь, как ревун маяка в тумане. И перед тем как запас воздуха в молодецкой груди почти иссяк, в джазово-блюзовую тему, исполняемую в первый и, судя по всему, в последний раз на втором горном роге, вдруг вплелся громкий торжественный речитатив:

– Ай да не в далеком краю, не в чужой земле, а в горах-то все наших, атлановских, жил да был богатырь, да силен-могуч, по прозванью известный как Дуб-молодец…

От неожиданности чародей чуть не проглотил мундштук, но пришел в себя, решил, что помирать – так с ораторией, и истерично втянул в грудь новую порцию воздуха.

К такому же решению, похоже, пришли и музыканты наверху, и героически выдумываемая Иванушкой на ходу былина о доблести, славе и подвигах старого короля приобрела искусную духовую аранжировку в народном стиле. И даже Агафон, то ли сориентировавшись, то ли слишком быстро растратив и так небогатый запас сил, стал гудеть только в самых драматических местах или когда по тексту требовалось изобразить звуки грома, камнепада, наступающих или бегущих орд врагов и демонов или знамения свыше.

Литературно-музыкальная композиция понеслась, как тройка бешеных коней на допинге…

Когда смолк последний звук оратории, в данном отдельно взятом уголке дворцового сада воцарилась мертвая тишина.

Придворные, всегда готовые как аплодировать, так и свистеть сразу, как только узнают свое мнение, не сводили глаз с короля.

Король, покраснев и нахмурившись, ел грозными очами Дуба Первого.

А царственный старик, прикрыв синеватые веки, обмяк в своем кресле и, похоже, заснул.

Музыканты во главе с солистом и второй забыли дышать.

Прошла минута и король, не дождавшись реакции от деда, недовольно прочистил горло и изрек тоном, не предвещавшим ничего хорошего:

– И что это, по-вашему, было? Кто это, я спрашиваю, придумал?!..

– Вот-вот, Дубочек, – перекрыл вдруг гневную тираду повелителя чуть дребезжащий, но всё еще звучный и властный голос, при одном звуке которого становилось совершенно ясно, что для его обладателя водить атаки на армии демонов и орды кочевников – поднадоевшее развлечение перед ужином.

Это старый король разлепил мечтательно затуманившиеся очи и раздвинул в довольной улыбке беззубый рот.

– Найди того, кто это все придумал и награди его от меня. И от себя. И пусть они исполняют это в городе и по всей стране – народ должен знать свою историю.

И, с усилием приподняв исхудалые подагрические руки, три раза прикоснулся ладонью к ладони.

– Браво, браво!.. – со всех сторон на белых от только что пережитого стресса музыкантов обрушились одобрительные крики и аплодисменты. – Бис!..

– Благодарю, благодарю, – с горделивой улыбкой, полной достоинства, раскланивался король. – Я рад, что вам понравилось… Все, как и было запланировано… Мой маленький сюрприз, я вижу, удался…

– Браво!..

– А теперь военно-исторический клуб Атланик-Сити имени Дуба Великого у пруда в западном конце сада воспроизведет историческое сражение, когда гордые племена атланов под предводительством моего гениального деда окончательно разбили дикарей, рассеяли их орды и изгнали в степи. Граф Самшит покажет дорогу. Прошу!

Легким жестом отправив старика и гостей к новому развлечению, король поманил Ивана пальцем. Осторожно уложив свой гигантский рог на помост, царевич, не мешкая, подошел к монарху атланов, опустился перед ним на одно колено и склонил голову.

– Хоть я и не помню, чтобы заказывал такой номер с повествованием, но он, кажется, произвел на моего деда благоприятное впечатление, – с любопытством рассматривая иванушкину бурку и папаху, проговорил король. – Не лишним будет добавить, я полагаю, что за сегодняшний вечер это первое выступление, которое понравилось старику. И я считаю, что это требует особого вознаграждения.

Король остановился, испытующе уставившись на Ивана, но тот, согласно этикету, молча ожидал, пока к нему напрямую не обратится старший по возрасту и положению. Придерживался бы он и дальше этикета, если бы Дуб Третий повернулся уходить – неизвестно, но такому испытанию его хорошие манеры в этот вечер не подверглись.

– Ты можешь попросить у меня чего хочешь, музыкант. Только скорее. У меня мало времени – меня ждут гости, – благодушно закончил правитель страны атланов и потянулся за кошельком.

– Ваше величество, – поднял голову царевич и встретился с королем глазами. – Слухами земля полнится, будто есть у вас демон горный, что будущее предсказывает. Так не мог ли я ему один вопрос задать? Для меня это вопрос жизни и смерти. Моей и человека, дорогого мне. На это – моя последняя надежда.