Читать книгу "Земля Павшего - Виктор Ночкин"

– Много у тебя племянников?

– Двое, мальчик и девочка, младшая. Им сейчас трудно придется без отца.

Годвин подумал, что «мальчик», наверное, взрослый парень, немногим моложе его самого – но смолчал. Для дяди племянники всегда останутся детишками, которые жались к маминой юбке, когда незнакомый родственник появлялся в башне Скарлока... Появлялся ненадолго – и тут же снова пропадал.

Хозяин «Полной луны» был удивлен, когда услыхал, что постояльцы съезжают. Толстяк даже расстроился – он рассчитывал, что приятели останутся подольше, а к нему будут приходить горожане, которым охота поглядеть на великих героев. В захолустном городке не так уж часто случаются этакие события! Разбойник Тремлак давно досаждал округе, а тут великие воины, победившие его! Конечно, по вечерам в распивочной будет не протолкнуться, и все станут заказывать пиво... но – не судьба, значит.

Приятели оседлали коней, поклажу навьючили на костлявого жеребца из разбойничьей конюшни и тронулись в путь.

Утро выдалось славное – туча, наколдованная Греспеном, рассеялась, в чистом, будто отмытом небе светилось майское солнышко... Годвин подумал, что уж Греспен-то наверняка обрадуется, когда услышит, что приезжий маг съехал... При этом воин покосился на спутника. Джегед был мрачен. Накануне Годвин заставил его выпить оставшееся вино – иначе приятель не заснул бы. Теперь к тоске по брату добавилось похмелье, и колдун чувствовал себя совсем худо.

За воротами Джегед нахлобучил страшный шлем – теперь было незаметно, как скверно он выглядит. Но Годвин чувствовал: другу сейчас очень плохо. Лига за лигой – леса и болота по обе стороны дороги, изредка – дымки вдали, там хутора и деревни. Тоскливый пейзаж слишком уж хорошо соответствовал мрачному настроению Джегеда.

– Расскажи мне о магии и Павшем, – попросил наконец воин.

– Зачем тебе?

– Любопытно. Да и тебе самому нужно отвлечься. Я ж чувствую – ты сейчас только и делаешь, что крутишь в голове так и этак вопросы: кто убил? Как убил? Верно?

– Верно...

– Ну вот. Бессмысленное занятие, только душу себе растравишь попусту. Приедем в башню, осмотримся, расспросим твою родню. Тогда и...

– Если будет кого расспрашивать. Ты не представляешь себе, Годвин, что это такое – взять мага в его башне. Каждый камень, каждая оконная решетка зачарованы поколениями предков хозяина. Колдун в родовой башне – словно воин в доспехах. Да любая половица защищала Каспера, как тебя – твоя кольчуга.

– Да уж...

– Не знаю, что я застану в башне Скарлока. Живы ли Атильда и дети? Да стоит ли башня по-прежнему? Скарлок не так уж далеко от Уртахи, там эманации Павшего куда сильней, чем здесь, любое заклинание там насыщено неизмеримо большей силой! Поединок сильных магов может опустошить, обратить в пепелище землю на лиги вокруг.

– Но твой брат был не слишком силен, ведь так? – Годвин решил, что лучше поддерживать беседу, чтобы не оставлять друга наедине с черными мыслями.

– Но он находился в своей башне.

– Ты уверен?

– Э... Вообще-то нет. Сам не знаю, с чего я так решил... А, вот с чего! Каспер долго сопротивлялся, его не одолели мгновенно. Вряд ли он мог так отбиваться вне башни. Павший меня порази! Что же с его семьей? Эдзар не мог остаться в стороне.

– Эдзар?

– Сын Каспера, мой племянник...

– Не терзай себя, это никому не поможет, – осторожно заметил Годвин. – Мы приедем и тогда все узнаем. Сейчас нужно только одно – чтобы ты добрался в башню Скарлока в хорошей форме.

Рогатый шлем качнулся – Джегед, соглашаясь, кивнул. И пустил коня быстрей. Годвин тоже ткнул каблуками в бока своего жеребца. Сзади тихо храпнул тощий конь покойного Тремлака. Жеребец, несмотря на неказистую внешность, оказался послушным и выносливым, отличное приобретение. Годвин решил, что станет звать коня Разбойником.

Джегед занял место во главе маленького конвоя, Годвин с Разбойником в поводу отстал, разговор прервался. Когда колдун умерил аллюр тяжеловоза, спутник пристроился рядом и, немного погодя, завел беседу. Джегед сперва отвечал коротко и невпопад – видно, опять погрузился в мрачные предположения относительно того, что послужило причиной смерти брата. Годвин не отставал, и маг постепенно увлекся разговором. По сторонам дороги тянулась пустынная местность, потом они въехали в город, пообедали на постоялом дворе, где обычно останавливались, когда водили караваны по этой дороге. Джегед решил, что заночуют они дальше к югу, и приятели снова отправились в путь.

Годвин снова начал расспросы... за эту поездку он услышал о природе магии больше, чем знал прежде. Джегед описывал то коротко и сухо, то, увлекшись, с красочными подробностями, как устроен мавзолей Павшего внутри, как охраняют неподвижное тело, обернутое в черные пелены, да какие ритуалы следует совершить, чтобы миновать ограду святилища...

– Но это все внешнее, – заметил воин, когда они сидели за ужином в деревенской корчме, где остановились наконец на ночевку. – Ну а вот эманации, о которых ты говорил вчера? Что они собой представляют? Ты сравнивал с вонью.

– Это я нарочно взял привычный для тебя пример, – без улыбки промолвил Джегед, – чтобы было легче вообразить. Представь себе, что человек, лишенный обаяния, расспрашивает тебя о запахах. Как ты ему объяснишь?

– Ну я бы сравнил со вкусом...

– Так вот, с магией – еще дальше от знакомых каждому чувств. Я могу сказать иначе: как объяснить глухому звук? Он ведь и тебя не слышит! Как ты дашь ему понять, что такое высокий мелодичный напев, и чем он отличается от глухого рычания? Магия разлита в пространстве, и я ощущаю ее присутствие, не задумываясь – как ты дышишь. Я чувствую. Я ощущаю, что на севере, в Марвоке, фон очень слабый... даже здесь эманации гуще и насыщенней. Лишь день пути – а разница велика! А ближе к Уртахе, к гробнице Павшего – еще сильней и явственней.

– Стало быть, вы, колдуны, наделены еще одним чувством, – промямлил Годвин, – а мы по сравнению с вами, словно калеки, поскольку этого чувства лишены. Должно быть, вы презираете нас, простых смертных?

Джегед задумчиво поглядел на приятеля, будто прислушался к собственным ощущениям, и медленно произнес:

– Мы жалеем вас.

Помолчали. Годвин оглянулся – оказывается, на приметную парочку глазели прочие постояльцы. Еще бы, не каждый день в бедной корчме остаются на ночлег этакие путешественники...

– А скажи, Джегед... – начал снова воин.

– Годвин, – бледные губы колдуна раздвинулись в вымученной улыбке, – я ценю твои старания, я понимаю, что ты не желаешь оставлять меня наедине с тоской по брату... но... давай я лучше просто напьюсь?

Годвин в этот вечер тоже напился. Он всю жизнь считал себя баловнем судьбы. Младший сын небогатого дворянина – так же, как и Джегед, не имеющий прав на наследство, – он тем не менее был обласкан иными дарами фортуны: был ловок, красив, удачлив в игре, отлично владел оружием, неизменно нравился женщинам и умел внушить уважение мужчинам. Впервые Годвин осознал, что чего-то лишен, почувствовал себя неполноценным. Калекой. Как непривычно и как обидно!.. И как несправедливо!