Читать книгу "Афганистан. Честь имею! - Сергей Баленко"

Специфика боевого применения частей специального назначения заключается в организации и ведении активной разведки, проведении специальных мероприятий в тылу противника, выявлении и уничтожении диверсантов и банд в своем тылу, развертывании и использовании в интересах партизанского повстанческого движения формирований на захваченной противником территории, в борьбе с терроризмом.

К важнейшим традициям оперативной специальной разведки относятся: беспредельная преданность офицеров разведки Родине, их высокая идейность и сознательность, готовность отдать свои силы, а если потребуется, и жизнь для победы над врагом; уверенность в правоте дела, за которое они борются; строгое соблюдение военной и государственной тайны; постоянное стремление как можно лучше выполнить свой долг; товарищество и взаимная выручка; интернационализм; память о героях разведки, отдавших свою жизнь за Родину.

История специальной разведки изобилует многочисленными примерами проявления беспредельной преданности Родине, мужества, героизма и отваги разведчиков. Имена Героев Советского Союза В. В. Колесника, В. В. Арсенова, Я. П. Горошко, Ю. В. Исламова, Н. А. Кузнецова, О. П. Онищука и многих других славных представителей оперативной специальной разведки по праву стоят в одном ряду с именами выдающихся советских военных разведчиков, чья деятельность является примером беззаветного служения Армии и выполнения воинского долга.

Вопрос о необходимости спецназа Вооруженных сил в России поставлен самой жизнью и объективно решается уже сегодня. Спецназ, имеющий богатый боевой опыт и традиции, может и должен возродиться и обрести свою былую мощь в кратчайшие сроки в интересах могущества дружественных государств и их Вооруженных сил. Эта задача не только государственная, но и всенародная. Спецназ станет тем стержнем, вокруг которого цементируются другие профессиональные военные кадры и вооруженные формирования, создаваемые на контрактной основе.

Жизнь — отечеству,

Душу — Богу,

Честь — никому!

Разные судьбы… и одна война

Привыкайте, живите

без нас,

С именами, что

мы носили.

Мы — разведчики,

проще — спецназ.

Мы награды нигде

не просили.

Ровной строчкой

на камне легли

Наши званья и

скорбная дата,

Чтобы имя

прочесть могли

Заменившие нас ребята.

Рябина красная

Судьба Марса Шабакаева — это, по сути дела, судьба молодого поколения страны. Короткая жизнь этого юноши вместила в себя очень многое. В свои восемнадцать лет Марс мечтал сделать мир красивым, став архитектором или художником.

О Марсе написано много. Трудно написать что‑либо новое, необычное. Поэтому мы решили использовать для очерка материал двух журналистов: Татьяны Шпак из газеты «Огни Вычегды» и Н. Майданской из газеты «Советская культура».

Его родители, испытавшие на себе войну и ее последствия, конечно же, мечтали, чтобы их сынишку обошел злой военный рок. Мама Галина Ахияровна заведовала библиотекой и с трехлетнего возраста воспитывала Марса одна. Марс рос в атмосфере сказок Грина, поэзии Блока, Есенина. В его комнате на стене и сейчас «грустит» Ассоль. Картина так и не закончена, хотя Марс начал писать ее еще в восьмом классе, да так и не дописал…

Марс учился и в экспериментальной школе, изучал иностранный язык, ходил в различные кружки, но его любовь к рисованию была беспредельна. Он мог часами, не шелохнувшись, сидеть и рисовать, наблюдать, как рисует мама, оформляя стенгазеты и плакаты. И в шестом классе он поступает в художественную школу. Он был из той породы людей, которые всё делают фундаментально, основательно.

Его способностям не уступало упорство. Так, например, сочинение о лирике Маяковского переписывал четыре раза, пока, наконец, не получилось то, что соответствовало его пониманию поэта. Точка зрения ученика оказалась настолько неожиданной, что учитель оценить сочинение не смог. Принято считать, что мнение учителя безапелляционно, а у него на всё — свое собственное.

«Хоть бы раз что на веру принял, — вспоминала учительница Любовь Алексеевна Истомина и тут же добавила: — Но именно с ним и было интересно. Согласитесь, в школе не так уж часто встретишь вот такую личность».

В худшколе все преподаватели пророчили ему будущее художника‑профессионала. Он рисовал пейзажи, портреты… и играл с друзьями в войну, ходил на уборку хлопка. Мог вступить в драку, если надо за справедливость постоять. На ссадины, синяки и царапины внимания не обращал. Марс умел по‑настоящему дружить. Всеобщий любимец, признанный лидер в классе, он никогда этим не пользовался ради собственной выгоды.

Зная его художественные способности, учителя, естественно, загружали его: он рисовал плакаты, стенгазеты, оформлял кабинеты, делал наглядные пособия к урокам немецкого и биологии.

Рисунки Марса были отмечены дипломом третьей степени на районном конкурсе «Я вижу мир». Его учитель Анатолий Неверов, преподававший Марсу основы изобразительного искусства, сразу понял, что это талант. Позже, когда Марса не стало, сокрушался, что не сумел его в этом убедить.

Он мог стать художником и творчеством своим утверждать добро. Склонность к рисованию у него от мамы. И то, что после школы он поступил в целлюлозно‑бумажный техникум, для всех явилось неожиданностью. «Не сумел убедить в таланте». А на выставке в Сыктывкаре, в художественном музее, у его рисунка стоят люди. Восхищаются игрою цвета, техникой письма «по сырому»…

Среди школьных тетрадок — несколько карандашных набросков. Дискотека. Нарисовано так, что с места «слышно», как надрывается магнитофон. А в углу подпись: «Глухая тишина»… На другом парень с девушкой. Целуются. Невольно вспоминаются слова его классного руководителя Азы Андреевны Ворониной: «Вскоре Марс так вытянулся, что стал самым высоким в классе. И самым красивым. По‑моему, все девчонки в школе были в него чуточку влюблены…»

А он? Перед призывом в армию ездил на родину, к бабушке, там и встретил Галю. «Жду тебя», — напишет она на конверте и опустит письмо в почтовый ящик в полной уверенности, что дождется…

А ведь у Марса был выбор. Он сам настоял на службе в Афганистане. До этого пытался поступать в художественное училище имени Сурикова в Ленинграде, в Ухтинский индустриальный институт. Да так ли уж важно, кем бы стал Марс? Очевидно одно: что бы он ни делал, делал по‑настоящему. Танцевал — все заглядывались, в самодеятельности играл как профессиональный актер; дом надо было построить — пожалуйста, любуйтесь. Из леса рябинку принес, посадил у калитки, переживал: не примется, слишком хрупкая…

Подошел срок службы, попросился туда, где труднее. В нем был резерв. Тот уникальный потенциал личности, который и срабатывает за пределом возможного.

Закончил «учебку» в Литве. Получил третий разряд по парашютному спорту. Командир подразделения предлагал ему остаться в «учебке» и поступать в Рязанское высшее воздушно‑десантное командное училище.