Читать книгу "Антистресс для женщин - Наталья Царенко"

Ну и завершает все начатое гормон окситоцин, вызывающий чувство привязанности: пока мы метались в пожаре страсти, организм потихоньку включил программу обеспечения долговременности этих отношений, чтобы, как минимум, зачать потомство и успеть поднять его на ноги. Отсюда и миф о том, что любовь живет три года. Миф это, правда, лишь отчасти: на самом деле, если люди не успели создать из своих отношений чего-то большего, чем просто сексуальное влечение, так и происходит – действие гормонов заканчивается, «глаза открываются», и мы с удивлением обнаруживаем, что рядом «не тот человек». Однако если за это время люди успели стать действительно парой, то есть друзьями и единомышленниками, то «алхимические механизмы» с их примитивной предопределенностью уже не сыграют с ними злую шутку.

То, насколько мы склонны поддаваться первому впечатлению, зависит от жизненного опыта и, конечно, от национальных особенностей менталитета. Анализируя смысл понятия «любовь» у жителей США и стран СНГ, ученые из Москвы и Нью-Йорка выяснили, что для американцев это скорее дружба и забота, а для нас – волшебство и наваждение. И уж тем более различается время, необходимое для того, чтобы влюбиться: если у жителей США для того, чтобы сказать «я влюблен», уходит как минимум несколько месяцев, то нашим соотечественникам хватит и нескольких недель, а то и дней[4].

Однако все дальнейшее происходит у разных людей по совершенно разным сценариям, и даже если в чем-то они похожи, детали все равно отличаются: сколько на земле существовало пар, столько было и вариантов романов между ними, привести которые к какому-то общему знаменателю, к пресловутой формуле любви – совершенно невозможно.

…Каким неуклюжим становится человек, когда он любит по-настоящему! Как быстро слетает с него самоуверенность! И каким одиноким он себе кажется; весь его хваленый опыт вдруг рассеивается, как дым, и он чувствует себя таким неуверенным.

Эрих Мария Ремарк. Жизнь взаймы

Для многих это потеря разума, слепая страсть, почти безумие: не зря говорят, что любовь и болезнь – во многом одно и то же. Однако бывает и по-другому: любовь воспринимается как благодать, снизошедшая из каких-то совершенных миров и дающая ясность, радость и свободу. В любом случае, любовь – одновременно и зеркальное отражение нашей личности, и способ узнать ее глубже и полнее, и шанс стать лучше, получить новый опыт.

Мы наполняем образ любимого своим собственным содержанием – и простенькая песенка «я его слепила из того, что было» оказывается очень жизненной – мы действительно так и делаем, лепя в своем сознании образ партнера из собственных фантазий и представлений о мире, иногда имеющий с прототипом очень мало общего, причем в образ любимого мы нередко вкладываем именно то, чего так не хватает нам самим. Мы потому так сильно и привязываемся к этим образам – ведь они, по сути, это мы сами, и по той же причине мы бываем так сильно разочарованы и обижены несоответствием мечты и реальности. Ведь на самом деле мы горюем о том, что другой человек оказался другим в буквальном смысле слова.

Человеческая любовь показывает нам, как далеко ушли мы от животных: мы не просто хотим обладания близким человеком, мы хотим взаимности, нам нужно не только и даже не столько тело, сколько душа. Вся трагедия несчастных романов в том и состоит, то человек не получает самого главного – души и искреннего взаимного влечения. Обладать всего лишь оболочкой – унизительно, как бы мы себя ни обманывали, это даже хуже, чем любовь без взаимности.

Но главное, что находим мы в любви – это собственное отражение. Мы отражаемся в глазах своего любимого в прямом и переносном смысле, и больше всего радуемся тем параллелям, которые проводим с собственной личностью – будь то сходства или дополнения (когда общего, на первый взгляд, нет и, что называется, противоположности сходятся). Поэтому чем лучше мы знаем самих себя и чем больше в нас приятия собственной личности, тем меньше у нас склонность влипать в парадоксально неподходящие и зависимые отношения. Но, так или иначе, в объятиях любимого мы и получаем возможность принять себя такой, как есть («Не зря ведь он выбрал именно меня!»), и находим оценку своих достоинств («Я хорошая!»), и вообще утверждаем сам факт своего существования («Меня заметили!»). Не зря сформулировано было гениальное определение: «Счастье – это когда тебя понимают». Глазами любимого мы познаем себя и учимся себя принимать, и именно поэтому любовь близкого человека – самая сладкая в мире ловушка: мы ищем в ней и защиту, и лекарство от своих комплексов. Поэтому, если с самооценкой все в порядке, мы принимаем самих себя и относимся к себе хорошо – любить другого легко и радостно, поскольку не приходится все силы тратить на подтверждение собственной значимости. А вот если мы невротично западаем на любого, кто обратил внимание, – проблем не избежать.

Тем более, что порой мы можем стать жертвой манипулятора – либо стихийного, просто привыкшего решать свои проблемы, дергая людей за нервные окончания, либо сознательно ступившего на путь запудривания мозгов – в последние годы так называемые пикаперы («асы знакомств с женщинами», как они себя называют) расплодились просто в невероятном количестве. И те, и другие знают, какие слова сказать, как посмотреть и что сделать, чтобы женщина (а чаще всего – молоденькая девушка) «попалась». Но все это идет исключительно от головы (по расчету), а не от сердца – любовью от этих «профи» даже не пахнет (впрочем, многие циничны настолько, что даже не скрывают своих намерений «просто использовать ситуацию»). На самом деле это несчастные люди с сильно заниженной самооценкой (да-да, несмотря на то, что все выглядит с точностью до наоборот), понимающие, что «по-честному» не видать ему ни одной нормальной девчонки, ведь любовь – всегда отдача, а разве можно что-то давать и дарить, если в душе – пустенько?

Любить – это не значит смотреть друг на друга, любить – это значит смотреть в одном направлении.

Антуан де Сент-Экзюпери. Планета людей

Увы, но в последние годы даже образ любви претерпел существенные изменения. Если раньше многие столетия подряд культивировался образ «вечной любви», то сейчас, видимо, как следствие изменившегося темпа и стиля жизни, и любовь стала «спринтерской» и «многоразовой». Словно в компьютерной игре, у нас теперь имеется много попыток («жизней»), и, словно в забегаловке фаст-фуда, мы довольствуемся теперь не лучшим, а просто тем, что дают… Мудрые специалисты нашли объяснение этому феномену – мол, слишком длительная привязанность заставляет мужчину наделить любимую материнской ролью, а женщину перестать воспринимать всерьез и феминизировать своего партнера – в результате с обеих сторон наступает охлаждение. Между тем, не вдаваясь так глубоко в психоанализ, можно сказать, что на самом деле любовь не ограничена никакими сроками, просто она, как и любое чувство, может переходить на новый уровень, и лучшее, что может произойти с любовью – кристаллизация ее в дружбу, как отмечал еще Аристотель. А дружба, в отличие от страстной любви, имеет гораздо более крепкий фундамент: общие взгляды и ценности, общие цели и понимание жизни, вместе перенесенные радости и неудачи – все это скрепляет отношения куда сильнее, чем «ах-любовь» в ее первоначальном виде.