Читать книгу "Спецгруппа "Нечисть". Экспансия - Александр Ищук"

Марся начал ржать в полный голос. Исаев переводил взгляд с меня на хохочущего Марсю и обратно. Наконец до него дошло, что я издеваюсь над ним, и он, совсем по-мальчишески, захихикал.

– Тебе кто таких страшилок наболтал? – поинтересовался успокоившийся Марсель.

– Офицеры в штабе говорили.

– А чего ещё говорили?

– Что всю группу после крайней операции закрыли в дурдом. Но какой-то Барон вас выкупил за бешеные деньги.

– Так, чего ещё? – продолжал допытываться Марся.

– Что вся группа отъявленные маньяки и садисты. Что вас как карателей используют. Что вы мирных жителей пачками расстреливали.

– А перед расстрелом-то хоть насиловали?

– Кого? – не понял Исаев.

– Крупнорогатый скот! – вырвалось у меня. – Мирное население! Его мы насиловали перед тем как расстрелять?

– Только женщин, – сообщил лейтенант и подозрительно поглядел на нас.

– Ну хоть в гомосеки не записали! – возрадовался Марся. – Это всё или есть ещё что-то, заслуживающее нашего внимания?

– Вроде всё, – чуть смущенно ответил Исаев. Судя по всему, он собрался что-то спросить, но тут дежурный офицер явил нам господина Гареева, во всей его устрашающей красе.

Глядя на явленное нам тело, мне сразу вспомнился покойный Конь. Он же – полковник Жеребенков, которого Солодянкин подвел-таки под «вышку». На лице племянника заместителя командующего по тылу застыла вечная гримаса брезгливости. Брезгливости и отвращения ко всему живому. Судя по заспанной морде, их высочество только что вытащили из какой-то шхеры, где оно «давило на массу». Лейтенантик был высок и пухловат. Не жирный, а именно пухленький. Так что хотелось ущипнуть его за упитанную щечку, а потом пробить с ноги, чтобы стереть с его морды маску высокомерия.

– Лейтенант Гареев? – спросил я у него.

– Чё? – спросило их высочество. Дежурный офицер хмыкнул. Марся мгновенно зарядил Гарееву в «фанеру». Он, естественно, упал. Дежурный офицер удивленно округлил глаза, а Исаев восхищенно пискнул.

– Встать, – рявкнул я. Гареев приподнял голову:

– Тебе чего, майор, проблем захотелось? – поинтересовался он снизу.

Марся подскочил к нему и ударил кулаком в плечевой сустав. Гареев взвыл.

– Встать, – повторил я.

– Ты чё, сука! – завизжал он.

– Марся, друг мой нерусский, – я посмотрел на своего кореша, – вот скажи мне: почему у вас, у татар, всё так просто: или золото, а не человек – это я про Мулланурова и братьев Зариповых говорю аль про нашего Ильдарчика. Или – вот такое дерьмо?

– Это дурная монгольская кровь бродит, – пояснил Марся и скомандовал: – Встать!

– Я вам такие проблемы обеспечу… – начал запугивать нас лежащий племянник, но не успел. Марся ударил его в голову, и он отключился.

– «Уральцы», – ожил дежурный офицер, – а можно я вам ещё человек пятнадцать вот таких мудаков на воспитание отдам?

– У тебя денег не хватит с нами рассчитаться за оказанные услуги, – усмехнулся я.

Дежурный офицер в звании капитана улыбнулся и спросил:

– Мужики, а вы действительно не боитесь последствий?

– А нам, капитан, страх ещё в учебке ампутировали, – ответил Марсель. И продолжил: – Исаев, как только это чмо придет в себя – позови. А ты, капитан, строй своих пацанят. Выбирать будем.

Через две минуты перед нами в три шеренги стояли девяносто мальчишек, которые удивленно, а некоторые и со злорадством смотрели на лежащего без сознания Гареева.

– Вот что, парни, – я медленно шел вдоль строя, – мне нужно сорок человек. Из них мы скомплектуем группу. Те из вас, кому не повезет в нее попасть, в ближайшее время пройдут краткий курс обучения и в дальнейшем будут группой прикрытия разведывательно-диверсионной группы «Урал». Добровольцев прошу заткнуться и не дышать. Герои и панторезы мне не нужны. Смертников я отберу сам. Для начала, сынки, признайтесь: у кого есть разряды по легкой атлетике? Тот, кто желает признаться, – два шага вперед.

Из строя вышли шесть человек. Я вопросительно посмотрел на капитана. Тот утвердительно кивнул, подтверждая, что легкоатлеты вышли все.

– Хорошо. Далее: у кого есть разряды по борьбе. Под борьбой я подразумеваю самбо, дзюдо, вольную, классическую…

– А джиу-джитсу, товарищ майор? – спросил кто-то из задней шеренги.

– И джиу-джитсу, – согласился я. – В общем, борцы, два шага вперед.

К легкоатлетам вышли три человека. В том числе и поджарый парень из третьей шеренги, что спрашивал про джиу-джитсу. Среди борцов оказался бугай двух метров, весом килограммов сто десять.

– Сынок, – поинтересовался я у него, – скажи мне, только честно, ты бегаешь быстро?

– Нет, товарищ майор.

– Тогда, родной, извини. Встань обратно в строй. Парень с обиженным видом встал на место.

Я поймал недоуменный взгляд капитана и пояснил:

– Мне нужны «гончие». Или те, кто может ими стать. А из этого богатыря «гончая» не получится.

– Странные вы, – пробурчал капитан.

– Так, – обратился я к строю, – теперь выходят боксеры, рукопашники и, хрен с ним, кикбоксеры.

Вышли ещё двое. Итого: десять. Негусто.

– Товарищ майор, разрешите обратиться? – за говорил высокий парень, что стоял первым в перед ней шеренге.

– Говори.

– А баскетболисты вам не нужны? Я могу долго бегать.

– Ох, умница ты моя долговязая, – похвалил я его. – Так, кто связан с подвижными видами спорта или любит их, два шага вперед!

К отобранным присоединились ещё одиннадцать человек. Половина есть. Даже чуть больше.

– Капитан, – позвал я дежурного, – теперь сделаем так: ты сам выберешь тех, кто пойдет с нами. Тех, что получше, – оставляй себе, а похуже – нам. Только откровенных идиотов, пожалуйста, не подсовывай.

Капитан пошел вдоль строя, а сзади раздался стон приходящего в себя Гареева и возглас Исаева:

– Товарищи майоры, он очухался! Мы подошли к лежащему лейтенанту.

– Встать, – повторил я команду. Лежащий продолжал стонать.

– Вставай, проклятьем заклейменный, – поторо пил его Марся.

Гареев кое-как поднялся и затравленно уставился на нас.

– Начнем сначала. Лейтенант Гареев? – поинтересовался я.

– Да, – ответил он и тут же получил сильнейший удар в левое плечо.

– Тебя, козленыш, твой высокопоставленный родственник разве не научил, как по уставу необходимо общаться со старшими по званию? – зло процедил Марся.

Сказать, что лейтенант был напуган, – не сказать ничего. Судя по его мордочке, с ним никогда так не обращались. Было ощущение, что он вот-вот заплачет.