Читать книгу "Россия в 2017 году. Чем закончатся эксперименты со страной? - Владимир Фортунатов"

Не нужно быть профессиональным историком для того, чтобы увидеть: капиталистическая индустриализация была необходимым стержнем, главным вектором осуществления модернизации России в целом. Для потомков это совершенно очевидно[13]. Но индустриализация для дореволюционной России была важным, но не единственным условием сохранения конкурентоспособности Российской державы в обстановке надвигавшейся глобальной борьбы за передел мира. Серьезнейшей перестройки отношений требовал аграрный сектор страны. Можно было бы и подождать. В мире развитых индустриальных стран было раз-два и обчелся (Англия и Германия). Но в ряде стран перестройка сельского хозяйства на капиталистических основах шла на всех парах, а в России, как показала первая русская революция, на этом направлении модернизации, что называется, «конь не валялся».

План модернизации аграрных отношений разрабатывался еще под руководством Витте, но осуществлением этого плана занимался П. А. Столыпин.

Многие россияне ставят Петра Аркадьевича Столыпина (1862–1911) как государственного деятеля и реформатора выше, чем С. Ю. Витте[14]. Но о какой-то обнародованной, заявленной самостоятельной программе Столыпина до его прихода на пост председателя Совета министров говорить не приходится. Собственно и предъявлять претензию к губернатору Саратовской губернии по поводу того, что он пришел на высший государственный пост в стране без собственной программы, вряд ли можно. В стране мог быть только один человек, кто мог иметь и кто мог одобрить какую бы то ни было программу.

Но уже находясь на посту премьера, Столыпин, как считают столыпиноведы, оформил результаты своего анализа ситуации в стране в достаточно стройный план действий. 24 августа 1906 года правительство опубликовало декларацию, в которой, с одной стороны, пыталось оправдать политику массовых репрессий, а с другой стороны, обозначало намерение провести ряд реформ. На втором месте после аграрного стоял вопрос о проведении «некоторых неотложных мероприятий в смысле гражданского равноправия и свободы вероисповедания». На повестке дня стояли также вопросы о реформе местного самоуправления и суда, о введении земства в западных губерниях, Прибалтике и Польше, о государственном страховании рабочих, о реформе средней и высшей школы.

Таким образом, Столыпин предполагал реформировать все стороны экономической и политической жизни России. В «проект Столыпина» входило учреждение восьми новых министерств, сами названия которых говорили об основных направлениях реформирования страны. В стране уже имелись министерства: внутренних дел, юстиции, финансов, государственного контроля, земледелия и государственных имуществ, путей сообщения, военное, морское, иностранных дел, императорского двора. Намечалось создание министерств труда, местных самоуправлений, национальностей, социального обеспечения, исповеданий, обследования и эксплуатации природных богатств, здравоохранения, переселений. Легко заметить, что, выражаясь современным языком, Столыпин планировал, используя силу государства, создать «социальный блок» государственных учреждений, которые займутся социальными проблемами, выработают государственную социальную политику. Модернизация должна была приобрести всеохватывающий, полноценный, всесторонний характер.

Чиновники и историки хорошо знают, что для принятия любого решения группа ответственных лиц вместе с привлеченными специалистами, экспертами готовит аналитические материалы, тексты законопроектов, подсчитывает необходимые затраты, возможные риски, учитывает различные интересы и выгоды. Но в литературе существует мнение, что после смерти Столыпина все бумаги, связанные с разработанным проектом государственных преобразований, исчезли из его кабинета и найти их не удалось. Есть предположение, что проект был уничтожен по указанию Николая II.

В годы перестройки и особенно в начале постсоветского периода было принято с придыханием говорить о результатах усилий Витте и Столыпина и о том, какую замечательную Россию «мы потеряли». В советское время было принято сравнивать успехи СССР с показателями дореволюционной России по состоянию на 1913 год. Позитивную динамику социально-экономического развития во времена «проклятого царизма» пропагандировать было не принято.

С середины 80-х годов XX века до широкого российского читателя стали доходить тексты, находившиеся длительное время в фондах специального хранения крупных советских библиотек. Чего только в этих фондах не было!

Одной из самых основательных работ было историческое исследование Сергея Сергеевича Ольденбурга (1888–1940). Его отец Сергей Федорович Ольденбург был крупным ученым-индологом и вице-президентом РАН, затем АН СССР.

С. С. Ольденбург окончил юридический факультет Московского университета. Работал чиновником Министерства финансов России. Отец был либералом и кадетом, а сын придерживался более правых взглядов. С. С. Ольденбург участвовал в Белом движении, эмигрировал, публиковался в правых эмигрантских изданиях. Знал несколько языков, являлся эрудитом, знатоком истории, но жил в бедности. Высший монархический совет поручил С. С. Ольденбургу написать историю правления Николая II. Автор имел возможность пользоваться уникальными документами. Он успел увидеть первый том своего труда.

Сочинение С. С. Ольденбурга носит апологетический характер и служит источником вдохновения для поклонников последнего российского царя. Вот несколько строк: «За 20 лет население Империи возросло на 50 млн человек, на 40 %; естественный прирост населения составил три миллиона в год… Потребление сахара возросло с 8 фунтов (фунт — примерно 400 граммов) на душу в 1894 году до 18 фунтов в 1913 году, сахар стал предметом необходимости широких масс. Неурожай более не означал голода; недород в отдельных местностях покрывался производством других районов. За границу уходило около четверти русских хлебов. В городах белый хлеб стал соперничать с черным. Вклады в государственных сберегательных кассах возросли с трехсот миллионов до двух миллиардов рублей. Добыча угля выросла более чем вчетверо, нефти — на 2/3, чугуна — вчетверо, меди — впятеро. Паровозы, вагоны и рельсы производились преимущественно на русских заводах. Сбор туркестанского хлопка вырос в 6 раз. Золотой запас Государственного банка вырос с 648 млн руб. в 1894 году до 1604 млн в 1913 году. Расходы на народное образование в целом по стране за 20 лет царствования выросли с 40 млн до 300 млн», — перечислял автор.[15]

Еще более эффектно выглядят перечни цен и доходов накануне Первой мировой войны. В 1912 году пуд (16 кг) мяса стоил 4 руб. 45 коп., ведро водки — около 1 руб., электролампочка -40 коп., тысяча штук папирос — 4 руб., хромовые сапоги — 8 руб., велосипед — 100 руб., автомобиль — 7 тыс. руб. Ежемесячная зарплата составляла: у токаря — 52 руб., у чернорабочего — 25 руб., доход студента — 25–30 руб., у профессора или генерала — около 300 руб. в месяц.[16]